Капитализм и шизофрения. Книга 2. Тысяча плато - [28]

Пока мы сравнивали предустановленные формы и предзаданные степени, все, что мы могли делать, ограничивалось простой констатацией их нередуцируемости и тем, что у нас нет способа ввести в игру возможную коммуникацию между этими двумя факторами. Теперь же формы зависят от кодов в парастратах и погружаются в процессы декодирования, или дрейфа; сами степени захвачены движениями интенсивных территоризации и ретерриторизации. Нет никакого соответствия между кодами и территориальностями, между декодированиями и детерриторизацией: напротив, код может быть детерриторизацией, а ретерриторизация — декодированием. Между кодом и территориальностью огромная пропасть. Тем не менее у этих двух факторов на страте один и тот же «субъект» — именно популяции детерриторизуются и ретерриторизуются, а также кодируются и декодируются. И эти факторы коммуницируют, переплетаются на средах.

С одной стороны, модификации кода имеют алеаторную причину во внешней среде, и именно их эффекты на внутренних средах, их совместимость с последними решают, будут ли они образовывать популяции. Детерриторизации и ретерриторизации вовсе не определяют модификации, но они строго задают отбор последних. С другой стороны, у каждой модификации есть своя ассоциированная среда, которая, в свою очередь, влечет за собой некую детерриторизацию в отношении внешней среды и некую ретерриторизацию в отношении промежуточных или внутренних сред. Перцепции и действия в ассоциированной среде, даже на молекулярном уровне, вызывают или производят территориальные знаки (признаки). Прежде всего, это справедливо для животного мира, который конституируется, помечается знаками, делящими его на зоны (зоны защиты, нападения, нейтралитета и т. д.), мобилизующими особые органы и соответствующими фрагментам кода — в том числе на кромке декодирования, присущей коду. Даже область обретенных навыков сохраняется благодаря коду или предписывается им. Но индексы или территориальные знаки неотделимы от двойного движения. Поскольку ассоциированная среда всегда противостоит внешней среде, в которой задействовано животное и где оно с необходимостью рискует, постольку должна сохраняться линия ускользания, дабы позволить животному восстановить свою ассоциированную среду, когда появляется опасность (например, линия ускользания быка на арене, которую он использует, чтобы восстановить вытоптанный им дерн).[64] Второй вид линии ускользания возникает, когда ассоциированная среда расшатывается под ударами извне, вынуждая животное отказаться от нее и ассоциироваться с новыми порциями внешнего, на сей раз полагаясь на собственные внутренние среды как на хрупкие опоры. Когда моря высохли, первобытная рыба покинула свою ассоциированную среду, чтобы исследовать землю, она была вынуждена «сама встать на ноги», неся теперь воду только внутри своих амниотических мембран, защищающих эмбрион. Так или иначе, животное здесь скорее ускользает, нежели атакует, но его ускользания также являются завоеваниями, творениями. Тогда территориальности шаг за шагом пересекаются линиями ускользания, что свидетельствует в пользу присутствия внутри них движений детерриторизации и ретерриторизации. В каком-то смысле они вторичны. Они были бы ничем без этих размещающих их движений. Короче, эпистраты и парастраты непрерывно перемещаются, скользят, сдвигаются и изменяются на Эйкуменоне, или единстве композиции страты; некоторые из них сметаются линиями ускользания и движениями детерриторизации, другие — процессами декодирования или дрейфа, но и те, и другие коммуницируют в пересечении сред. Страты непрестанно расшатываются феноменами разрушения и разрыва либо на уровне субстрат, которые поставляют материалы, либо на уровне «бульонов», которые несут каждую страту (добиотический бульон, дохимический бульон…), либо на уровне аккумулирующихся эпистрат, либо на уровне примыкающих парастрат — повсюду здесь возникают одновременные ускорения и блокировки, сравнительные скорости, различия в детерриторизации, создающие относительные поля ретерриторизации.

Эти относительные движения, конечно же, не следует смешивать с возможностью абсолютной детерриторизации, абсолютной линии ускользания, абсолютного дрейфа. Первые являются стратовыми или внутристратовыми, тогда как последние касаются плана консистенции и его дестратификации (его «сгорания», как сказал бы Жоффруа). Несомненно, что безумные физические частицы ускоряются, с грохотом проносятся через страты, оставляя едва заметный след, избегая пространственно-временных и даже экзистенциальных координат, ибо стремятся к состоянию абсолютной детерриторизации, к состоянию неоформленной материи на плане консистенции. В каком-то смысле, ускорение относительной детерриторизации достигает своей стены — если частицы отскакивают от этой стены или позволяют захватить себя черным дырам, то они возвращаются в страты, в отношения страт и их среды; но если они пробивают стену, то достигают неоформленной, дестратифицированной стихии плана консистенции. Мы даже можем сказать, что абстрактные машины, испускающие и комбинирующие частицы, обладают двумя весьма различными способами существования — Эйкуменоном и планоменоном.