Капиталистический манифест - [7]

Однако история свидетельствует: люди не меняются; бесценный опыт социалистических стран показывает, что идея радения об общих интересах ущерб собственным – химера.

§ V. Рынок

– Рабинович, чем торгуешь?

– Покупаю десяток яиц по рублю, варю и продаю по рублю.

– А что ты с этого имеешь?

– Во-первых, навар, а во-вторых, я – при деле.

«Рынок» означает два близких, все же разных понятия: розничную – оптовую торговлю и экономическую систему, в которой отношения предприятий между собой осуществляются на коммерческой основе.[79] Антитеза рынку во втором значении (дальше я имею в виду именно его) – планирование. Понятия «свободного рынка» и частной собственности, обозначая разные явления, на самом деле близки друг другу, ибо рыночная система не работает без частной собственности, а та требует рынка.[80]

Частная собственность создает необходимые условия для работы свободного (от государственного вмешательства) рынка – системы свободного предпринимательства. Преимущества рынка фундаментальны.[81]

• порождает «сигналы»: что – когда – где требуется;

• гибкость (в противоположность «жесткой» плановой системе): считается, что, саморегулируясь, он сам исправляет свои ошибки. Увы, бывают исключения;

• рынок подлинно демократичен. Не чиновники, а люди сами решают, что – когда – где им требуется. Желания – вкусы – предпочтения потребителя (который «всегда прав») диктуют производству, когда – сколько производить. Рынок в принципе противостоит государственному регулированию;[82]

• не переоценить: рынок формирует цены, нет другого способа установить их «правильно». Раз уж мы заговорили о ценах, державный контроль над ними (как затверждение их величины, так и временное «замораживание») неприемлем, убивает преимущества рынка.[83]

Предлагали противоестественный гибрид – «рыночный социализм». Однако рынок без частной собственности не работает, поскольку ограничена конкуренция и «неправильны» цены. А относительные (!) успехи Югославии – следствие щедрой помощи Запада и того, что социализм с рынком лучше, чем без.

Вспомним прославленную «невидимую руку» Адама Смита, не раз прорезались сомнения в ее всеблагой роли. Кажущаяся альтернатива – централизованное народнохозяйственное (то есть всей экономики) планирование. Нас учили – наставляли – заменяя «стихию рынка», оно обеспечивает пропорциональность и приоритет общественных (вместо личных) интересов – стимулов (о планировании мы ниже поговорим). Однако практика, которая, повторю, есть критерий истинности, продемонстрировала преимущества «стихии». Конечно, стихия не без изъянов, но пороки планирования много хуже.

§ VI. Власть государства

– Рабинович, как ты посмел назвать «государство» в графе «иждивенцы»?

Экономика в высокой степени зависит от политической организации общества, они взаимозависимы. Власть, вдобавок к форме собственности, определяет принципиальную разницу между социализмами разного рода и свободным обществом (обществом свободных людей), называя кошку кошкой, капитализмом.[84] В научной (претендующей) литературе толкуют об этатизме, то есть о доминирующей роли «сильного государства». Старая идея абсолютной государственной власти, воплощенная в XVII в., оправдывалась нуждой пресечь гражданские войны и обеспечить «порядок в стране».[85]Звучит знакомо.

Выше помянул, что по политическим взглядам принадлежу к правым консерваторам, точнее, я – либертарианец (libertarian), исповедую либертаризм.[86] Узловое отличие – представления о роли государства. Очень кратко (и неизбежно упрощая), левые верят в расширяющуюся его роль, включая помощь тем, кто не преуспевает, для чего вздувают налоги. Консерваторы, в особенности мы, либертарианцы, настаиваем: государство преимущественно вредоносно. Оно командует, понуждает на ненужное нам, а зачастую и никому не нужное «в общественных интересах». Решения государственного аппарата часто нерациональны, особенно за отсутствием критерия («общественные интересы» туманны). Без меры разрастаются его функции, в том числе контрольные (контролируют нас), аппарат постоянно расширяется (за долгую жизнь в СССР – США не упомню единого сокращения), все за наш счет.

Родовое свойство всякого государственного аппарата – бюрократизм.[87] Цветут чинопочитание – лизоблюдство, страшный порок – всеобщее мздоимство (не мне рассказывать о нем россиянам).

Да еще разводят жуткую секретность вокруг своей (без)деятельности.[88] Рейган призывал заморить чудище (beast) голодом – не сумел преодолеть сопротивление Конгресса.[89]

В свободном обществе (при торжестве либертаризма) роль государства сводится к минимум миниморум: не люди для государства, а оно – для людей.[90] Различие фундаментально и настолько отчетливо (не всем!), что избегу долдонить банальности. Не знаю, где люди поистине свободны, даже в США власть – функции чудища избыточны – элементы социализма есть везде. Поскольку различия мнений неизбежны, гарантируются права меньшинства. Это удобно забывают, однако значимость тут не переоценить. Суть – меньшинство обладает всеми правами, включая право на публичное выражение своей точки зрения. Без этого демократии нет.