Капеллан - [85]

– Но…

– Я вижу, что ты не ценишь моего брата. Понимаю почему. Этон кажется легкомысленным. Он любит власть и все, что с ней связано: почести, поклонение придворных, успех у женщин… Но ты не знаешь этого человека. Когда не стало отца, я испугался за свою жизнь. Я был угрозой. Да – бастард, да – горбун, но все же сын короля. В случае смерти Этона меня могли возвести на трон. Я собирался бежать – в Тиррану или куда дальше. Но Этон сам приехал ко мне…

Шут помолчал.

– Он сказал мне: «Брат! Ты единственный родной мне человек. У меня есть друзья, но им всем от меня что-то нужно. Титулы, деньги, земли… Если я этого им не дам или дам мало, они предадут. Предадут – и если другой пообещает больше. Мне нужен тот, кто будет служить верно, кому я смогу довериться. Кто, если не ты? Ведь ты мой брат… Встань рядом со мной! Обещаю, что не пожалеешь…» – Гливен вздохнул. – Этон сдержал слово. Он не всегда слушал мои советы, но, сделав ошибку, всегда ее признавал. У него есть недостатки. Он слишком добр и не любит казни. На брата легко повлиять, чем многие пользуются. Но если речь заходит о троне и его семье, Этон становится королем – таким, каким я хочу его видеть. Помоги ему!

– Непременно, – сказал я. – Если получится.

– Ты не уверен? – удивился Гливен. – Мне показалось…

– Ни один план не выдерживает столкновения с реальностью. Мы победим, если амеры будут действовать, как мы рассчитываем. Но они могут изменить замысел. Например, не пойдут к Блантону, а станут осаждать города.

– Тогда они распылят силы, и мы перебьем их по частям. Нет, Гро! Я знаю Скрагенкрак. Их князь спит и видит себя на троне Мерсии. Еще никому из горцев не удавалось отщипнуть даже кусочек наших земель, а тут целое королевство. Князь тщеславен и упрям. Имея сильное войско, он пойдет к Блантону, и никакие амеры его не убедят.

– Дай-то Бог!

– Пусть подает, – согласился Гливен. – Помолишься?

– Непременно.

– Вот и славно. Летишь с Ноэль?

– Она настояла. Говорит, что дига не станет меня слушаться.

– Ну да, – улыбнулся шут. – Это конечно.

– В одиночку я взял бы больше ракет.

– Их привезут всадники. Не хмурься, Гро! Мы все не любим, когда нас контролируют женщины, однако это порой помогает выжить. Будешь возражать?

– Нет! – сказал я.

Гливен ушел, а я стал собираться в дорогу. Мрачные мысли не оставляли меня. Был в России такой царь – Николай II. Лодырь редкостный. Патологически не хотел управлять страной, считая, что это должны делать другие. Зато обожал церемонии, парады и молебны. Премьер-министров ему подбирала жена – «гессенская муха», причем по принципу худшего из худших. В Первую мировую войну Николай II по настоянию окружения возложил на себя бремя главнокомандующего. Командованию он уделял час-два из своего драгоценного царского времени. Остальное время ел, гулял, стрелял ворон, собак и котов. Истреблял их тысячами (Господи! Котиков-то за что?). В результате просрал страну, свою жизнь и жизнь своей семьи. И этого человека церковь объявила святым! Став священником у «укурков», я убрал икону царской семьи из иконостаса. Никто этого не заметил.

Это не Гливену повезло с братом, а Этону. Шут, как я разглядел, в королевстве работает за троих. Премьер-министр, военный министр и глава спецслужб. Управленец потрясающий. Когда я сказал, что собираюсь делать ракеты, все нужное мне предоставили тут же. Людей, материалы, оборудование… Любой заказ выполнялся немедленно. И это в стране, где даже автомобилей нет!

«Ладно! – сказал я сам себе. – Это не мое дело. Нам нужно надрать задницу амерам, и мы это сделаем. Любой ценой…».

22

Время нас поджимало, поэтому Ноэль посадила Нэси на центральной площади Бусты. Появление диги над городом вызвало панику у жителей. Они прыснули с площади, как цыплята от кошки. Нэси пробежала по опустевшему пространству и замерла у дома правителя. Вход в него охраняли. При виде нас стража попятилась, но не убежала, взяв копья на изготовку. Я мысленно поаплодировал правителю. Если начальства боятся больше, чем врага, значит, служба поставлена правильно.

– Ты! – я ткнул пальцем в правого стража. – Зови правителя! Доложи, что прибыл оэрх Гро с посланием от короля.

Страж очумело закивал и сунулся в дверь. Копье из рук он при этом не выпустил. Древко зацепилось за косяк, и страж некоторое время бился в проем, как муха в стекло. Наконец он догадался бросить копье и исчез внутри.

– Испугался, – заключила Ноэль, отстегивая ремень.

– Его поразила твоя красота, – сказал я и, соскочив на мостовую, протянул ей руку. Ноэль улыбнулась и воспользовалась помощью. Сойти с диги ей не составляло труда, но какой женщине не нравятся знаки внимания? Как и комплименты.

Правитель не заставил себя ждать. Не прошло и минуты, как в дверях возник невысокий, поджарый, с загорелым до шоколадного оттенка лицом мужчина. На вид ему было около сорока. Простой камзол из ткани зеленого цвета, свободные, заправленные в сапоги штаны, на голове широкий берет. На поясе – кинжал в кожаных ножнах. Не аристократ. Воин.

– Вы хотели видеть меня?

– Да, почтенный! – я боднул головой. – Позвольте представиться: оэрх Гро. Прилетел из Блантона. Вас должны были известить.