Кантата победивших смерть - [50]
Мне недолго осталось быть самой собой. В голове не укладывается. Что делает меня мной? В кого или во что я превращусь? Меняюсь ли я с каждой утекающей секундой? Я не чувствую изменений, но как определить, когда они наступят?
Я уже не смогу беспокоиться о том, что еще случится в будущем. Странное утешение. Мне хотелось бы выжить и всегда беспокоиться о тебе.
(молчание)
Тетя Мола обещает о тебе позаботиться. Будь с ней добра. Добрее всех. Она…
(молчание)
Понятное дело, всегда доброй ты не можешь быть. Никто не может.
Иногда тебе в голову будут лезть дурные мысли, ужасные мысли, такие, за которые, если произнести их вслух или воплотить в жизнь, люди посчитают тебя чудовищем, и это нормально. Тебе никто не объяснит, что иметь гадкие мысли не страшно и что они посещают всех людей. Я мысленно строила изощренные козни коллегам и друзьям, даже Моле, из-за ссор по мельчайшим, дурацким поводам. Кто бы мог подумать, а? Какая дура станет накручивать себя по пустякам?
— Это не Джош?
Стоит мне начать, и я не могу остановиться, злость пылает, как костер, пока сюжет мести не разрастется и не выйдет из-под контроля, сжигая все вокруг, и потом, очнувшись от наваждения, я чувствую себя взвинченной, пеняю на себя, что придумала такую мерзость, считаю себя ужасно нехорошим человеком, ухожу в штопор самоосуждения, таковы все нормальные люди — мы готовимся к худшему, замышляем худшее, но на самом деле стараемся поступать, как лучше.
— Какого хрена он там делает?
У каждого человека есть что-то очень плохое внутри, однако многие все равно стараются обратить это во благо. Звучит, как надпись на поучительной открытке, правда? Может, перемены уже происходят и я уже не совсем я?
(Луис и Рамола неразборчиво говорят, перебивая друг друга)
Баю-бай, сассафрас.
Люблю. Моей любви так много, что от нее больно. И всегда будет больно. Великая, страшная любовь. Прости.
Прощай.
Мола
— Не мешай. Я разговариваю со своим ребенком.
Слушая, как Натали опять говорит с еще не родившимся ребенком, Рамола испытывает желание отправить похожее сообщение маме с папой, попросить у них прощения, вот только за что — непонятно.
Речь Натали расстроена, интонации и синтаксис хромают. Не в каждом предложении, но местами ей не хватает связанности, а местами происходят неожиданные осечки или перескоки, неуклюжие повторы.
— Какого-то другого времени не существует, а наше всегда было тихим ужасом. Мои слова не должны тебя пугать, как не пугает ежедневный восход и закат солнца.
Натали, очевидно, намекает, что ужасы бытия так же повседневны, как смена дня и ночи. Однако смысл фразы «мои слова не должны тебя пугать» не поддается полной расшифровке и не внушает даже обрывка надежды или воодушевления.
— Тетя Мола обещает о тебе позаботиться. Будь с ней добра. Добрее всех. Она…
Под тяжестью внезапного молчания Натали Рамола отводит глаза, словно ее поймали на лжи. Взгляд, отяжелев, ненадолго утыкается в асфальт, затем, отцепившись от него, медленно поднимается к ленивым волнам листвы. «Я постараюсь», — виновато думает Рамола, однако «постараюсь» не то же самое, что «да». «Я постараюсь» — этой фразы она тщательно избегала, еще будучи студенткой мединститута, считая ее подсознательной санкцией на ошибку.
— Это не Джош? — спрашивает Луис. Вопрос звучит одновременно риторически и неуверенно.
Из-за поворота появляется и едет к ним едва различимая фигура велосипедиста. Совершенно очевидно, что это Джош: он слишком длинный для велика, на нем черный шлем, из-за спины над головой торчит конец палки. Ездок отчаянно крутит педали, не опускаясь в седло.
— Какого хрена он там делает? — Луис откатывается на своем велосипеде от Натали и, тормозя подошвами кроссовок, неуклюже останавливается.
Рамола высматривает, нет ли за Джошем машины «Скорой помощи» или какого другого автомобиля, надеясь, что подросток привел подмогу, сыграл роль собаки, нашедшей Тимми в колодце[21].
Рамола и Луис, перебивая друг друга, говорят:
— Где «Скорая»?
— Почему он едет один?
Они не отвечают на вопросы, боясь даже подумать о вытекающих из ответов выводах.
Натали выключает запись и сует телефон в карман толстовки. Рамола просит ее остановиться, дождаться отчета Джоша.
Джош продолжает давить на педали во весь опор, пока не подъезжает к группе, тормозит юзом перед Луисом, колеса двух великов едва не сталкиваются. Джош картинно сгибается над рулем, опускает голову, спина вздымается и опадает, он не может отдышаться.
Луис стучит по шлему друга:
— Эй, где «Скорая?
Хватая ртом воздух, Джош выдавливает из себя:
— Я не доехал… до конца… до клиники. Как вы сюда пришли? Почему вы не остались…
Луис перебивает:
— Погодь. То есть как не доехал?
— Чувак. Мы в жопе. В жопе. В полумиле отсюда, может, меньше, идет большая группа, человек десять…
— Я так и знал. Гребаное стадо зомби. — Рот Луиса приоткрывается в восторженно-удивленной ухмылке.
Он потирает руки, словно дождался заветного часа.
— Не-е, чувак. Это не зомби. Хуже. Какие-то ополченцы или бандиты. Точно не Национальная гвардия и не полиция. Некоторые — просто папашки, воскресные вояки, ну такие, одетые в хаки, с пивным брюхом, но оружие есть почти у всех, а с ними еще два здоровенных шкафа в армейском камуфляже с головы до пят, лица раскрашены, арбалеты, обосраться можно…
15 лет назад. Жизнь семьи Барретт рушится, когда они узнают о диагнозе своей четырнадцатилетней дочери Марджори. У девочки все признаки острой шизофрении, и, к отчаянию родителей, врачи не в силах остановить ее безумие. Тогда Барретты обращаются к священнику, который предлагает провести обряд экзорцизма, веря в то, что в Марджори вселился демон. А чтобы покрыть бесконечные медицинские расходы, родители девочки соглашаются на участие в реалити-шоу… Наше время. Младшая сестра Марджори дает интервью известной писательнице, вспоминая события, которые произошли, когда ей было восемь лет.
Твоя планета захвачена чужими. Они сделали из людей зомби, а тебя и горстку повстанцев загнали в подземный бункер, как крыс. В небе уже не видно солнца от вражеских кораблей, а они всё прибывают. Совсем скоро твоя родная планета превратится в колонию, и люди будут безжалостно стёрты с её лица. Что сделаешь ты, чтобы остановить этот кошмар? Продолжение фантастической саги «Интроверт».
Преступление, совершенное много лет назад двумя полицейскими, осталось безнаказанным. С тех пор один из них сделал головокружительную карьеру и стал директором ФБР. Он славится своей непримиримостью в борьбе с преступностью. Однако те, кто пострадал когда-то от его действий, ничего не забыли. Они решают наказать высокопоставленного негодяя. Но как подобраться к чиновнику такого ранга? И тогда у этих людей возникает дерзкий и кровавый план…Роман «Тень убийцы» входит в серию супербестселлеров о детективе Лукасе Дэвенпорте.
Имя Вадима Голубева знакомо читателям по его многочисленным детективам, приключенческим романам. В настоящем сборнике публикуются его детективы, триллеры, рассказы. В них есть и юмор, и леденящее кровь, и несбывшиеся мечты. Словом, сплошной облом, характерный для нашего человека. Отсюда и название сборника.
Любовь и ненависть, дружба и предательство, боль и ярость – сквозь призму взгляда Артура Давыдова, ученика 9-го «А» трудной 75-й школы. Все ли смогут пройти ужасы взросления? Сколько продержится новая училка?
В пригороде Лос‑Анджелеса на вилле Шеппард‑Хауз убит ее владелец, известный кардиолог Ричард Фелпс. Поиски киллера поручены следственной группе, в состав которой входит криминальный аналитик Олег Потемкин, прибывший из России по обмену опытом. Сыщики уверены, убийство профессора — заказное, искать инициатора надо среди коллег Фелпса. Но Потемкин думает иначе. Знаменитый кардиолог был ярым противником действующей в стране медицинской системы. Это значит, что его смерть могла быть выгодна и фигурам более высокого ранга.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
С тех пор как Гвенди Питерсон в последний раз видела таинственного незнакомца в аккуратной черной шляпе, минуло пятнадцать лет. Она давно стала взрослой женщиной, известной писательницей и конгрессменом – и вполне довольна своей жизнью. Впереди же ее ждут рождественские каникулы в родном Касл-Роке в уютном семейном кругу… Но незадолго до отъезда в ее рабочем кабинете вновь появляется тот самый пульт управления! Как он к ней попал? Почему именно сейчас? И сможет ли он помочь теперь, когда в Касл-Рок пришла новая беда: маньяк по прозвищу Зубная Фея уже похитил двух девочек.
Сонный пригород. Тенистые улицы, ухоженные газоны, уютные дома. Прямо-таки рай для любого подростка. Только не для Мег и не для ее сестры-калеки Сьюзан. В самом конце улицы, в сыром и темном подвале семьи Чандлер, они – беспомощные пленники своей опекунши, забравшей их после гибели родителей. Мать-одиночка Рут Чандлер медленно сползает в безумие, опутывающее жадными щупальцами и ее сыновей, и всю округу. Лишь один мальчишка решается противостоять жестокости Рут. И от его взвешенного, по-настоящему взрослого решения зависит не только жизнь девочек… «Девушка по соседству», основанная на реальном жестоком убийстве подростка из Индианы, вышла в 1989 году.
Прошли годы. Теперь Гвенди Питерсон – признанная писательница и успешный политик. Она вполне довольна своей жизнью, пока однажды вечером на ее пороге не появляется Ричард Фаррис, человек в черной шляпе-котелке. В его руках – пульт управления, набравший за последние годы такую силу, что сопротивляться ей становится все сложнее. Есть только один способ избавиться от него раз и навсегда. И для этого Гвенди предстоит отправиться… на международную космическую станцию. Казалось бы, задача не из простых. Однако настоящая опасность ждет Гвенди на корабле, где кто-то из членов экипажа будет упорно пытаться похитить пульт. Кто он, этот новый враг? Откуда знает о пульте и что собирается с ним делать? Слишком много вопросов – и так мало времени, чтобы найти ответы!..
Провинциальная жизнь кого угодно вгонит в депрессию, а если ты молод, то особенно остро чувствуешь ее изматывающий гнет. Чтобы не сдохнуть от тоски, все средства хороши: воровство в супермаркетах, гонки на угнанных машинах, купание голышом и страшные байки у костра… Однако грань между бездумной проделкой и вседозволенностью тоньше волоса. Только перейди ее — и настанет скорая и кровавая расплата…