Каноническое право: пути служения. Сравнительно-правовые очерки - [37]

В качестве оснований расторжения cum damno Номоканон рассматривает:

– совершение кем-либо из супругов преступления «оскорбления величия» – измены (точнее по букве законодательства Юстиниана – покушение на царя, злой умысел против него либо недонесение о подобном умысле со стороны другого лица). Если даже лицо, совершившее такое преступление, и не наказывалось смертной казнью, то это с неизбежностью влекло лишение всех прав состояния, гражданскую смерть, при которой развод являлся лишь одним из «эпизодов»;

– покушение одного из супругов на жизнь другого супруга, либо непредупреждение о подобном умысле со стороны другого лица. По логике светского права это являлось разновидностью убийства, по логике церковного – прелюбодеяния, именно данное обстоятельство и позволяет рассматривать его в качестве основания для развода, поскольку не каждое убийство является таким основанием;

– прелюбодеяние (за исключением случаев, когда обе стороны виновны в прелюбодеянии, при этом прелюбодеяние со стороны мужа не всегда влекло право потребовать развода со стороны жены);

– вытравление плода, которое по логике законодательства Юстиниана обличает нравственное развращение жены, является с ее стороны оскорблением мужа, лишением его потомства[167];

– восприятие собственного ребенка от купели крещения.

Что же касается «безвиновного» расторжения, то традиционно – в силу верности Церкви идеалу нерасторжимого брака – он не допускался по прихоти сторон, но требовал серьезных оснований. В качестве таковых в византийской традиции церковного права рассматривались:

– импотенция мужа (бесплодие жены таковым основанием не признавалось), при этом основанием для развода могла служить только импотенция, возникшая до брака, и даже при этом обстоятельстве право потребовать развода возникало не ранее истечения двух лет со дня заключения брака;

– безвестное отсутствие одного из супругов, при этом срок такового должен составлять не менее пяти лет, а если речь шла о военнослужащих, то не менее десяти лет; но даже при таких обстоятельствах церковное право исходило из необходимости не просто истечения времени и слухов, но доказательств смерти супруга;

– поступление в монашество одного или обоих супругов;

– избрание мужа епископом.

Очевидно, что ряд из этих оснований имеет смысл только в конкретно-исторической обстановке и не имеет смысла в современных условиях – сказанное справедливо, например, по отношению к цареубийству. При этом для восточной традиции по-прежнему характерна зависимость оснований для расторжения от конкретно-исторической обстановки. В связи с этим нормы об основаниях к расторжению пересматривались с наступлением синодальной эпохи, затем с учетом реалий ХХ века, нашедших отражение вначале в Определении о поводах к расторжению брака Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917-1918 гг., а потом в «Основах социальной концепции Русской православной Церкви». В связи с этим в настоящее время список оснований для расторжения брака по этим двум документам достаточно обширен и включает в себя отпадение от православия, прелюбодеяние и противоестественные пороки, неспособность к брачному сожитию, наступившая до брака или явившаяся следствием намеренного самокалечения, заболевание проказой, сифилисом, СПИДом, хронический алкоголизм или наркомания, длительное безвестное отсутствие, посягательство на жизнь или здоровье супруги или детей, снохачество, сводничество, извлечение выгод из непотребств супруга, совершение женой аборта при несогласии мужа, неизлечимая тяжелая душевная болезнь, злонамеренное оставление одного супруга другим. Фактически этот список можно дополнить и гражданским расторжением брака как основанием для развода по церковному праву[168].

В настоящее время в каноническом праве Русской Православной Церкви появился еще один термин, относящийся к прекращению брачных отношений, – «признание церковного брака утратившим каноническую силу»[169]. Термин «утрата браком канонической силы» не безупречен, ведь основания (по сути своей[170]) и последствия утраты браком канонической силы такие же, что и отмеченные в прежних документах Русской Православной Церкви основания для развода. Напрашивается вывод, что изобретен более мягкий термин для обозначения развода, который, тем не менее, способен внести путаницу в каноническую терминологию и систему канонического права.

Расторжение в католической традиции. В параграфе об общих характеристиках брака уже прозвучала констатация римско-католического подхода, согласно которому расторжение брака, являющегося таинством, может иметь место только в отношении заключенного, но не завершенного брака. По другой терминологии нерасторжимость брака является принципом, в то время как расторжение – исключением, допускаемым только в случаях, прямо установленных в законе. Такими исключениями, помимо уже упомянутого незавершенного таинственного брака, является признание за высшей властью Церкви – Папой права на расторжение естественных браков, не являющихся таинством: расторжение в силу Павловой привилегии, при полигамии, расторжение вследствие вынужденного разлучения, расторжение в пользу веры брака, который не является таинством.