Канины истории - [18]
Дедушка с Каней весело рассмеялись.
А Каня сделала вывод: если друг тебе дорог, надо относиться к нему заботливо и внимательно.
Краски
У Кани разболелось горло, поднялась температура.
Бабушка принесла леденцы от ангины и посоветовала:
– Надо завязать горло тёплым шарфом, тогда ангина быстрее пройдёт.
Каня послушалась совета бабушки, повязала горло голубым шарфом и тоскливо подумала: «Несколько дней придётся пролежать в постели, да ещё лекарства пить. Бр-р-р».
Она поднялась с постели, подошла к письменному столу, взяла чистый лист бумаги и краски. Краски были новенькие – дедушка недавно купил. Каня ещё не распечатывала коробочку, поэтому не знала, какие там цвета.
«Что бы нарисовать?..» – садясь на диван, раздумывала Каня. Затем решила распечатать коробочку, чтобы увидеть, насколько сочные цвета у красок. Открыла – и замерла: такой упаковки она ещё не видела. Каждая краска находилась в отдельной ячейке. На каждой ячейке был написан цвет: синий, красный, жёлтый, голубой и т. д.
– Лямка, ты видела что-нибудь подобное? Я нет. Это же очень неудобно, открывать каждую ячейку. А если открыть несколько, крышечки будут мешать друг другу, – рассуждала Каня.
– Да, дела-а, – поддакнула лениво Лямка. Она дремала, и ей было не до красок.
Каня открыла ячейку с фиолетовым цветом и подумала: «Фу, какой некрасивый, тёмный цвет. Лучше посмотрю-ка я свой любимый цвет, голубой».
Цвет голубой краски был насыщенным. Каня взяла кисточку, намочила в воде и опустила в ячейку с краской. Тут же она почувствовала, что стала перемещаться во времени и пространстве. Лямка в последний момент успела ухватиться зубами за юбку Кани, и они очутились в голубом пространстве.
– Каня, мы что, смотрим на мир через голубое стекло? – с надеждой спросила Лямка.
– Тогда оно очень большое и окружает нас на 360 градусов, – поворачиваясь вокруг себя, произнесла Каня.
– Ой, Каня, ты тоже стала вся голубая, – воскликнула Лямка.
– На себя посмотри, – ответила Каня.
Лямка закружилась вокруг себя, стараясь разглядеть свой хвост.
Из голубого домика вышли двое: голубая женщина и голубая девочка.
Лямка закрыла глаза и потрясла головой. Видение не исчезло.
– Добрый день, мы рады вас приветствовать в своём голубом дворе, – сказала женщина. Девочка держалась за подол длинного голубого платья женщины.
– Я – Голуба, а это моя дочка Голубка, – произнесла женщина. Девочка отпустила подол матери и присела в реверансе.
– Очень приятно, – ответила, улыбаясь, Каня. Лямка приветливо помахала хвостом-веером.
– А почему у вас всё голубое: дом, деревья, цветы, вы сами?..
– Можешь не продолжать, – прервала Голуба. – Я помню те времена, когда мы были дружны со всеми красками. И каждой краске в любом красочном дворе отводилось своё место. Моя дочь, Голубка, к несчастью, эти времена не захватила. Всё стало одноцветным ещё до её рождения. У красок появился враг – его зовут Антикрас, – и он похитил нашу прекрасную Красулю, добрую фею, которая нас защищала и следила за разноцветьем нашего мира. Сам Антикрас поселился у чёрной краски, они теперь друзья. Красулю, я думаю, удерживают там же.
– Надо прекращать это безобразие, но как? – задумчиво произнесла Каня.
– Мы у Антикраса все под наблюдением, – сказала Голуба. – Он везде подсматривает и всё подслушивает. Но вам надо… – Голуба наклонилась к самому уху Кани и чуть слышно произнесла: – …к белой краске – Беляне, она сумеет помочь. Над белой краской у Антикраса нет власти.
– Ну, а как нам к ней попасть? Ты укажешь нам дорогу? – спросила Каня.
– Твоя дорога, твой путь – это кисточка, которую ты держишь в руках. Стоит только опустить её в жидкость, и она легко переместит вас куда надо, – подсказала Голуба.
Посреди двора стоял бассейн с голубой водой.
– Лямка, держись, – подходя к бассейну, приказным голосом сказала Каня, опуская кисточку в воду, и добавила: – Домой.
Каня и Лямка легко переместились в свою комнату. Из кухни послышался бабушкин голос:
– Каня, пора лекарства принимать. Ты меня слышишь или нет? Второй раз спрашиваю… – повысила голос бабушка.
– Да-да, бабушка, слышу, уже принимаю, – проглатывая сироп, поспешила ответить Каня.
– Кушать будете? – не унималась бабушка.
– Чуть-чуть попозже, – ответила Каня, – что-то пока не хочется.
Лямка завозмущалась:
– Как это не хочется, ещё как хочется! Может, всё-таки пообедаем? Я голодная.
– Хорошо, – сказала Каня. – Иди возьми на кухне бутерброд, только быстро, а то я тебя ждать не буду.
Лямка вернулась из кухни, жуя бутерброд, когда Каня уже держала мокрую кисточку над белой краской. Лямка только успела ухватиться за Каню, и они плавно переместились в белый двор.
– Интересно… Почему он называется белым, если здесь всё как надо? – осматриваясь, произнесла Каня. – Всё имеет свой цвет. Прямо как у нас дома…
Из-за яблони вышла молодая женщина, как полагается, вся в белом:
– Беляна, – представилась она. – Я сумела сохранить свой двор таким, каким он был до Антикраса. Я ему не по зубам. Он может своим чёрным цветом закрасить любую краску, но только сунется ко мне, как тут же из чёрного превращается в серый цвет, а это ему ох как не нравится. Всем остальным краскам нужна помощь, а то живут в одноцветности: розовой, красной, голубой… и это очень печально.
