Каникулы вне закона - [108]
Я так и сказал Ефиму:
— Вот и все.
— Что — все? — спросил Ефим. — Что — все? Только начинаем… Ты знаешь, что тебя ждет?
— Давай расплачивайся, на улице поговорим. Накурено до невозможности, ты этого не любишь… Мы засиделись, — сказал я, подумав, что Шлайну сподручнее будет разговаривать на ходу.
— На улице морозит. Ветер. Давай здесь.
Не нравился он мне сегодня. Казахстанский донос, о котором говорил Вольдемар-Севастьянов в Ташкенте, определенно дался ему нелегко. Я бы сказал, переломал в нем кости, может, и позвоночник вывихнул.
Я достал из нагрудного кармана пиджака пластиковый прозрачный пакет с газетой и положил перед Ефимом. Хотя бы этому пусть порадуется.
— Европеец на снимке — твой будущий убийца? — спросил Ефим.
— Нет, жертва.
Все-таки я вытащил Шлайна из проклятого места и привез на такси в кафе-театр «Берлинский декаданс», показанный когда-то Пфлаумом, в Шлоссгартене. По продолговатой сцене, обставленной с обеих сторон десятком круглых столиков, метались европейки, негритянки и азиатки, постепенно лишаясь одежд. Спектакль назывался «Эйнштейн на пляже».
Лучшего амбьянса для работы при нашем настроении не придумать. Ефим, надувшийся поначалу на высокое искусство, как мышь на крупу, из-за девиц, пообвык и вместо пары рюмок заказал бутылку «Курвуазье». Ему вообще нравились кабаре.
Антракты устраивались каждые полчаса. Публика должна есть и пить, искусство для искусства, торговый оборот для прибыли. Ритм, который задали антракты нашему совещанию, вполне подходил. Музыка, пение, шум и гвалт позволяли разговаривать в открытую.
Ефим утвердил мое предложение о покупке квартиры у художника в Чимкенте. Пристрелочный подход к Жалмухамедову: предложить ему бартерную сделку, обмен его площади на московскую. Некто назначенный конторой звонит и говорит, что приходиться переезжать к любимой теще в Казахстан, не согласится ли художник, если… ну, и так далее.
Возвращение в Казахстан, забыв свое желание дезертировать, я предлагал тем же путем, каким выехал: Ташкент, Чимкент обязательно, если потребуется Астана, Алматы и потом — Москва. Стартовая точка второго этапа операции квартира Жалмухамедова. Осмотревшись в обстановке и оценив настроения завербованных мною Ляззат и Притулина, я сосредотачиваюсь на получении документов от Ивана Ивановича Олигархова через их посредничество. Ибраева обхожу стороной так долго, как будет возможно. Вообще на поверхности не появляюсь. Въезжаю с российским паспортом, собственным, и ухожу в подполье. В любом случае, газета со снимком посланца Олигархова или Второго, как я его называю, и героинового князя ляжет на рабочий стол Ибраева после моего исчезновения из страны, не раньше. Никакого участия в игре, которую ведут между собой полковник Жибеков и подполковник Ибраев. Ее суть и форма пока для нас интереса не представляет, только отслеживать.
И это все, что Ефим Шлайн санкционировал.
— У тебя, конечно, остались вопросы? — спросил он.
— Ибраев предъявлял снимки Колюни в кампании виолончелистки. Спасибо…
— Заметил?
— Паренек с полным ртом зубов, а мой щербатый. И девица крашеная, я имею в виду её рыжину. Ты уверен, что ибраевские соглядатаи не выявят подмену?
— Они спят на ходу. Работай спокойно. Колюня с этой… с виолончелисткой сидят на моей даче. С трех сторон по двести метров снега, след от вороны и тот заметен. У входа пост… С рыжей вообще повезло. Ни одного выходного за месяц не взяла. Звонил тестю?
— Пока по-старому, — сказал я.
— Включи телефонный счет в накладные. Принимается без звука… Ты что-то не договариваешь, Бэзил. Что именно?
Свет притушили, и на подиум выбежал Эйнштейн в парике, который использовался как фиговый лист. Поющие девицы, пританцовывая, прикрывали его неглиже.
Ефим перегнулся через столик и настойчиво повторил:
— Что именно, я спрашиваю?
— Этот на газетном снимке, — сказал я. — Не из ваших, конторских?
— Из наших, — сказал он без колебаний, будто сдавал его противнику. Бывший. Мы вместе учились, потом его отправили в Азию. Специализация антитеррористические операции… В этом духе. Почему ты спрашиваешь?
— Потому что ты спросил первый.
— Что я спросил?
— Не он ли мой будущий убийца. Предполагалось как само собой разумеющееся, что он — убийца. Твой интерес относился только ко мне. Вот я и решил…
— Ты правильно решил. Что еще?
— Живым меня из Казахстана он не выпустит.
— Почему?
— Я устал орать, Ефим… Дождемся антракта!
Он кивнул. Я подтолкнул его мысли. Шлайн прекрасно владел немецким, смеялся шуточкам Эйнштейна, а теперь молчал, углубившись в свои мысли. Мне бы хотелось, чтобы о том, как помочь агенту Шемякину в противоборстве с бывшим специалистом по антитеррору. Дуэль с профессионалом, принимая разницу в возрасте, а также то, что сражаться придется на его территории, могла обернуться проигрышем.
Усложнял будущее и китайский след в повадке Ибраева, который вел себя раздвоенно. То ли он сам по себе, лишь сказывается влияние пекинской стажировки, то ли его действительно наставляет и снабжает техникой «оператор» из-за южной границы. Не здесь ли корень закомплексованности подполковника в том, что касается его отношений со структурой Жибекова и неразберихи во взаимодействии двух спецслужб, в частности наружного наблюдения за мной?
В сборник Валериана Скворцова включены два романа. В романе «Укради у мертвого смерть» основные события разворачиваются в Сингапуре и Бангкоке. Мастер биржевых кризисов, расчетливый делец Клео Сурапато, бывший наемник-легионер Бруно Лябасти, рвущийся в воротилы транснационального бизнеса в Азии, финансист Севастьянов, родившийся в Харбине журналист Шемякин и другие герои романа оказываются втянутыми в беспощадную схватку вокруг выкраденных у московского банка нескольких миллионов долларов, возвращение или потеря которых в конце концов оказывается для многих из них вопросом жизни и смерти.«Одинокий рулевой в красной лодке» — роман, написанный на основе действительных событий.
«Сингапурский квартет», роман. Скрывающий свое прошлое российский финансист Севастьянов, выдающий себя за индонезийца биржевой бандит китаец Клео Сурапато, бывший капрал Иностранного легиона и глава охранного агентства немец с французским паспортом Бруно Лябасти, полушотландка-полукитаянка журналистка Барбара Чунг и другие герои романа втягиваются в схватку за миллионы московского холдинга «Евразия». Ставкой в борьбе становится жизнь её участников. Встречную операцию развертывают журналист и детектив-наемник, реэмигрант Бэзил Шемякин и его «подрядчик» полковник ФСБ Ефим Шлайн.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В горах Южного Кавказа отлажено работает загадочный финансовый имамат «Гуниб». Он занимается легализацией в Объединенной Европе денег — «переваренных» бюджетных, нефтяных, водочных, поступающих от торговли оружием и людьми, а также рэкета и контрабанды. Экспресс-отправка из Москвы в адрес имамата партии наличных оказывается «меченой» агентурой Европейской специальной комиссии по отмыванию денег. Полковник ФСБ Ефим Шлайн, отслеживая действия иностранной спецслужбы на территории России и пытаясь проникнуть в «Гуниб», исчезает.
Реэмигрант, бывший солдат Иностранного легиона и частный детектив международного класса Шемякин получает от полковника ФСБ Шлайна заказ подготовить покушение на генерала Бахметьева, прибывающего в Таллин с тайной миссией. Заказчик скрывает от исполнителя, что планирование убийства затеяно только как вариант возможных событий… Шемякин немедленно попадает под травлю со стороны российской контрразведки, спецслужб дальнего и ближнего зарубежья, а также калининградских сепаратистов, прибалтийской мафии и эстонских контрабандистов.Достоинство книги заключается не в одном лишь остро закрученном сюжете и наполненности ее неприглядными, как правило, замалчиваемыми реалиями из жизни в окопах «невидимых фронтов».Это настоящий роман о страдании, борьбе с хаосом и одиночеством современной жизни, о защите человеком своего достоинства, о праве на безопасность не только государства и сильных мира сего, но и простых людей.
В феврале 1979 года части китайской армии перешли границу Социалистической Республики Вьетнам Началась агрессия, развязанная Пекином против соседнего государства В результате ожесточенных боев вьетнамский народ изгнал захватчиков с территории СРВАвтор книги журналист-международник В H Скворцов находился в течение всей войны на линии огня В брошюре он рассказывает о том, что видел собственными глазами о боях, в которых вьетнамские командиры, солдаты, ополченцы громили врага, о мужестве гражданского населенияНаписанная в форме журналистского очерка, книга адресована широким кругам читателей.
Для европейца или американца что японец, что китаец, что кореец — все на одно лицо. Иногда подобная ошибка может привести к трагическим и непредсказуемым последствиям, как это случилось в Сиэтле при судмедэкспертизе тел пары наемных киллеров. Казалось бы, мелочь, однако, подобно маленькому камешку, скатившемуся с вершины горы, она едва не привела к лавинообразному развитию событий, грозящему величайшей катастрофой в истории США и гибелью десятков миллионов американских граждан. Но на пути злодеев и убийц вновь встают несравненный Дирк Питт, его бесстрашные дети-близнецы и неизменный напарник Ал Джордано.
Запланированный на сегодня учебно-испытательный полет истребителя-перехватчика СУ-27, пилот майор Хорев, был и сам по себе необычным, не говоря уж о намерениях майора. Распад СССР и экономический кризис не обошли стороной и армию, которая страдала ныне не только от отсутствия военной доктрины и мотивации, но и материальных средств. В связи с этим конструкторская и исследовательская работа в авиации почти прекратилась, что лишь делало сегодняшний полет ещё более примечательным. За счет модернизированных двигателей АЛ-31Ф-2 и увеличенных топливных баков на наружной подвеске, истребитель-перехватчик СУ-27 получал возможность находиться в воздухе до девяти часов, поддерживая скорость несколько меньше 1М.
Очень нравилось богатенькому бизнесмену Александру Юдину быть монгольским ханом – грабить, жечь, насиловать… Душа, истосковавшаяся по особым ощущениям, ликовала. Поэтому, когда экстрим-агентство "Сламбер" предложило ему побыть крутым гангстером, он с радостью согласился. В черном костюме и черных же очках, в лихо заломленной шляпе он ворвался в банк, размахивая пистолетом, и вскоре вышел оттуда с чемоданом денег и горой трупов за спиной. Ничего, что все это – игра, зато нервы щекочет что надо. Но очень скоро Юдин понял, что это была вовсе не игра.
Жизнь не любит компромиссов, она требует прямого и точного выбора. Особенно в любви. Но Ольга никак не может решить для себя, кого она больше любит – своего жениха Глеба или друга Сергея, вернувшегося из Чечни. Значит, придется выяснять отношения самим мужчинам. И они выясняют. С помощью оружия. Глеб ранил из пистолета Сергея, и Ольге пришлось спрятать преступника. Однако Сергей решил, что должен разобраться с ним, и начал поиски обидчика. Теперь Ольге все же придется сделать свой выбор. Но когда в ее руки попадает злосчастный пистолет, она делает уж совсем роковой шаг…
На что только не пойдет человек, чтобы похудеть, провести генеральную чистку организма и вернуть утраченное здоровье! Он даже соглашается на абсолютно экстремальные меры: например, пойти в многокилометровый поход на выживание без запасов еды и воды – питаться ягодами, грибами, травой, пить из рек и родников. Чудовищная встряска для организма, не так ли? Но кто бы знал, какое это испытание для нервной системы! Ибо для одних этот поход – запредельные физические нагрузки плюс жесткая диета, а для других – железное алиби, возможность скрыться от милиции и даже свести кое с кем счеты…
Роман создан на основе сценария известного писателя, автора многих популярных произведений А. Маклина. А. Маклин умер в 1987 году. Еще при жизни А. Маклина некоторые его сценарии, написанные для Американской кинокомпании, были опубликованы как романы в обработке Дж. Дениса. После смерти А. Маклина это дело продолжил А. Макнейл.