Кандзявые эссе - [5]
1.6. ДОРОГА и ШЕЯ... или ГОЛОВА?
Одну из частей иероглифа «Путь» мы уже разобрали - это ⻌ (дорога). Нам известно, что этот элемент в японском языке в качестве самостоятельного иероглифа не применяется, чего нельзя сказать о его другом хитроумном компоненте. Речь идёт об иероглифе 首 (шея), образ которого также участвует в формировании «Пути» 道.
Шея по-японски - «куби». Когда японец хочет сказать «шея», он так и говорит: «куби», когда же хочет написать слово «шея», то пишет знак 首. Другими словами, «куби» - это КУН иероглифа 首. А вот если мы спросим японца: «Сумимасэн га, (извините, пожалуйста, но) каким это иероглифом вы записали слово «куби»?», то в ответ услышим: «СЮ» (ОН кандзи 首). Получается, что есть старое доброе японское слово «куби» (шея), которое записывается чужеземным знаком (首), в несколько искажённом названии которого (СЮ) сохраняются бурные воспоминания о его китайском прошлом. «Куби» - это КУН иероглифа 首, «СЮ» - его ОН[21].
Самым простым будет сказать, что ОН - это китайское чтение иероглифа, а КУН - японское. Но такое определение не совсем корректно. Да мы и не стремимся к сухим академическим формулировкам. Для нас куда важнее, опираясь на многочисленные примеры и свой собственный опыт, прочувствовать смысл описываемых понятии. Но для этого нужно время. Сейчас же лучше всего будет придерживаться описания ОНа, как видоизменённого китайского названия того или иного кандзи, а КУНа, как того японского слова, которое как раз и принято записывать этим самым иероглифом.
[道 - Путь ДО:_мити 12]
[水 - Вода СУЙ_мидзу 4]
[首 - Шея СЮ_куби 9]
1.7. А ВДОЛЬ ДОРОГИ МЁРТВЫЕ С КОСАМИ СТОЯТ
Можно ли по внешнему виду иероглифа судить о его происхождении? Опять в качестве примера рассмотрим иероглиф 道. Если воспользоваться доступными для обычного человека японско-русскими словарями иероглифов, то мы сможем получить лишь некоторую информацию о составляющих его компонентах «дорога» и «шея». На основании этого каждый сможет создать несколько собственных версий происхождения иероглифа или построить пару-другую логических опорных цепочек, которые помогут образно закрепить в памяти данный символ.
Вполне возможно, что знак 道 символизирует идущего по дороге человека, который загружает свою шею 首 тем, что постоянно вертит головой влево-вправо, любуясь красотой окрестных пейзажей. Или это бродячий торговец, который, двигаясь по дороге ⻌, утомляет свою шею работой, поворачивая голову из стороны в сторону, ведь в придорожных зарослях таится слишком много опасностей - от хищных зверей до известных своей жестокостью разбойников.
Таким вот образом можно создать бесконечно много разнообразных версий происхождения того или иного иероглифа, но эти версии могут служить только нам самим и совершенно не претендуют на какое-либо серьёзное отношение к ним со стороны специалистов. Однако если подобные истории хоть как-то помогут вам сориентироваться в безбрежном море китайско-японских символов - придумывайте их, разрабатывайте, сочиняйте и рассказывайте другим. А если в этих маленьких поучительных историях ещё и найдётся место для кунно-онных звучаний иероглифов, то тогда цены вашим разработкам просто не будет.
В какой-то степени все наши предположения по поводу происхождения иероглифа 道 несомненно имеют некоторое отношение к реальности, вернее, опираются на неё. Но надо всегда иметь в виду, что это всего лишь полёт (или потуги?) нашей не слишком обременённой глубокими знаниями фантазии. А вот, чтобы составить картину, более-менее соответствующую реальности, необходимо «с головой» окунуться в мир китайских иероглифов, заняться китайской фонетикой, начать изучать как историю китайского письма, так и саму историю Китая и Японии.
К месту будет отмечено, что иероглиф 首, который в словарях трактуется преимущественно как «шея», имеет более широкое значение, куда наряду с «шеей» входит также и «голова». Получается, что графически иероглиф 道 символизирует не столько взаимоотношение «дороги» и «шеи», сколько «голову на дороге», а когда узнаёшь, что племена в древнем Китае имели привычку в целях устрашения вывешивать вдоль дорог головы своих врагов, то становится вполне очевидной жуткая история происхождения иероглифа путь которого в прямом и переносном смысле устлан человеческими мозгами.
Несомненно, прошлое иероглифов может представлять определённый интерес для тех, кто их изучает, особенно, если это хоть в какой-то степени содействует дальнейшему их пониманию и усвоению. Но очевидно и то, что нет большого смысла в возвращении к древним началам только ради того, чтобы искать в них закодированный предками и забытый нынешними поколениями вселенский смысл. Известно ведь, что история человечества - это не история забвения некоей истины, которой мы когда-то обладали и которую якобы потеряли. Наоборот, каждый новый прожитый день, размывая пелену неизвестности, приближает нас к раскрытию того, что сегодня на интуитивном уровне пытается быть выраженным в едва угадываемых образах и символах. Подтверждением тому, в частности, служат и китайские иероглифы, которые за последние четыре тысячи лет не только не канули в лету, как это давно уже поспешили сделать многие из «нетленных истин», а, наоборот, повсеместно эволюционируют в своём развитии, всё больше и больше возбуждая интерес и будоража воображение. А раз так, то не значит ли, что все это зачем-то и кому-то всё-таки нужно?
В монографии, приуроченной к 200-летию со дня рождения Ф.М. Достоевского, обсуждается важнейшая эстетическая и художественная проблема адекватного воплощения биографий великих писателей на киноэкране, раскрываются художественные смыслы и творческие стратегии, правда и вымысел экранных образов. Доказывается разница в подходах к экранизациям литературных произведений и к биографическому кинематографу, в основе которого – жизнеописания исторических лиц, то есть реальный, а не вымышленный материал. В работе над кинобиографией проблема режиссерского мастерства видится не только как эстетическая, но и как этическая проблема.
Книга посвящена изучению словесности в школе и основана на личном педагогическом опыте автора. В ней представлены наблюдения и размышления о том, как дети читают стихи и прозу, конкретные методические разработки, рассказы о реальных уроках и о том, как можно заниматься с детьми литературой во внеурочное время. Один раздел посвящен тому, как учить школьников создавать собственные тексты. Издание адресовано прежде всего учителям русского языка и литературы и студентам педагогических вузов, но может быть интересно также родителям школьников и всем любителям словесности. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Назовите самые популярные переводные детские книги. Не сомневаемся, что в ваш список попадут повести о муми-троллях Туве Янссон, «Алиса в Стране чудес» Кэрролла, «Хроники Нарнии» Льюиса, эпопея «Властелин колец» Толкина, романы Дж.К. Роулинг о Гарри Поттере. Именно о них – ваших любимых (или нелюбимых) книгах – и пойдет речь в этом сборнике. Их читают не по программе, а для души. Поэтому рассуждать о них будет самый известный литературный критик, поэт и писатель, популяризатор литературы Дмитрий Быков. Его яркие, эмоциональные и невероятно интересные выступления в лектории «Прямая речь» давно привлекают школьников и родителей.
«Старая русская азбука» – это не строгая научная монография по фонетике. Воспоминания, размышления, ответы на прочитанное и услышанное, заметки на полях, – соединённые по строгому плану под одной обложкой как мозаичное панно, повествующее о истории, философии, судьбе и семье во всём этом вихре событий, имён и понятий.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.