Канцлер. История жизни Ангелы Меркель - [66]

Люди, которые пережили опасное путешествие из Сирии в Турцию, Грецию, а потом и через Балканы, — отцы с детьми на плечах, матери с грудничками на руках, — теперь столкнулись с сопротивлением наименее дружественной к ним страны. Венгрия состояла в ЕС, однако открыто попирала (стоит признать, нечётко сформулированные) гуманитарные ценности союза, а именно отказывалась отнестись к нуждающимся чисто по-человечески. Летом 2015 года Орбан приказал протянуть колючую проволоку вдоль границы между Венгрией и Сербией. Камеры запечатлели то, как венгерские пограничники размахивают винтовками, чтобы не дать мужчинам, женщинам и детям пробраться под ней. «Ничто не оправдывает насилия в отношении тех, кто просит убежища», — говорила Меркель.

О растрогавшей её Реем Меркель не забыла. Она дважды приглашала юную беженку в Берлин, где та рассказывала о том, как жила в Ро́стоке последние четыре года и насколько привыкла к этому немецкому городу. «Мои друзья, моя комната, мои доктора — все они здесь», — говорила Реем. Наконец-то ей назначили лечение от церебрального паралича. Эти встречи были трогательными как для девушки, так и для канцлерин. Реем сопереживала Меркель и позже отмечала, что та некогда «была такой же беспомощной, как и мы».

Тем летом из хорошо знакомого Меркель места продолжали поступать ужасающие снимки. На них был изображён будапештский железнодорожный вокзал Ке́лети, где юная Ангела Каснер в студенческие годы, путешествуя по Восточному блоку, видела некогда величественный вход в бывшую Австро-Венгерскую империю. Знакомое место теперь полностью отражало равнодушие Европы к бедственному положению чужаков. Под высокими сводами вокзала сирийские беженцы установили потрёпанные палатки. Временный лагерь беженцев вскоре наполнился тысячами людей, которых загнало в ловушку чужое правительство: оно не желало ни предоставлять им убежища, ни пропускать их дальше. Орбан провозгласил себя защитником европейского христианства от мусульманского «вторжения». Подвластному государству телевидению было запрещено показывать изображения детей-беженцев, чтобы некоторые венгры не начали сомневаться, а правда ли на их территорию пытаются прорваться потенциальные террористы. Осознав, что им так и не дадут сесть на поезд ни до Австрии, ни до Германии, многие беженцы в отчаянии отправились к австрийской границе пешком. В августе того же года семьдесят один беженец задохнулся в запертом грузовике, который бросили на австрийском шоссе торговцы людьми. Даже некоторым из сторонних наблюдателей стало не по себе. И канцлерин перестала быть сторонним наблюдателем.

Меркель фотографии из Венгрии — члена Европейского союза, который некогда сам поощрял учиняемый нацистами геноцид, — потрясли. Система ЕС по работе с беженцами, так называемый Дублинский регламент, в соответствии с которым мигранты должны были регистрироваться, а после получать поддержку в той стране, чью границу они пересекли первой[35], не сработала как из-за огромного числа беженцев (их было больше, чем могли принять государства, обычно выступающие в роли «дверей» — Греция, Италия и так далее), так и из-за нежелания стран-участниц соблюдать правила. Сами беженцы тоже усугубляли и без того непростое положение: они не хотели регистрироваться в Венгрии, поскольку та проявляла к ним открытую враждебность. Чтобы разобраться с происходящим, Орбан решил умыть руки и позволил тысячам мигрантов сесть на поезда, чтобы те наконец покинули пропахший и переполненный вокзал Ке́лети. Однако проблему это не решило: мигрантов просто-напросто в очередной раз выгнали.

И вот в конце августа 2015 года Меркель объявила — без предупреждения — об изменении политики. «Германия не отвернётся от беженцев, — сказала она, забыв о Дублинском регламенте и привычной осторожности. — Если Европа не справится с потоком беженцев, то ей ещё над собой работать и работать, — продолжала она, призвав двадцать шесть оставшихся членов ЕС предоставить убежище ещё большему числу беженцев, конечно, в соответствии со своими возможностями. — Я не хочу участвовать в европейском соревновании на худшее отношение к беженцам», — заявила она. Число людей, которые переплывали Средиземное море на шатких судах или пересекали Балканы в направлении Германии, росло, однако Меркель ясно дала понять: думать, что с этим делать, должны не сами беженцы, которым нужна помощь, а принимающие государства. Ни один другой лидер в Европе и даже в мире не выражал такую чёткую и человечную позицию насчёт ответственности Запада за тех, кто пострадал от их нескончаемых войн.

Меркель обожала историю, а потому, несомненно, знала о событиях другого лета, оставшегося в памяти поколений, — лета 1938 года, когда представители тридцати двух стран, включая Соединённые Штаты, собрались в славном французском курортном городе Эвиан-ле-Бен на Женевском озере, чтобы обсудить, как поступать с немецкими и австрийскими евреями, которые отчаянно пытаются избежать петли, что затягивает на их шее Гитлер. В конце концов все решили ничего не делать — и миллионы евреев погибли от рук нацистов. Меркель была готова на многое, чтобы такое не повторилось.