Канцлер. История жизни Ангелы Меркель - [34]

Она глядела прямо в глаза мрачным слушателям: сотням выживших, детям и внукам тех, кто не выжил. И её скромность и прямолинейность оказались как нельзя к месту. За несколько минут до начала речи Меркель, склонив голову, поднялась по узкой винтовой лестнице израильского национального мемориала «Яд ва-Шем» из выдолбленной в скале пещеры — памятника полутора миллионам детей, убитых во время Холокоста. По её напряжённому лицу сразу было видно, как повлиял на неё один вид имён погибших детей.

«Потеря связи с цивилизацией, проявлением которой стал Шоа, оставила раны, которые не зажили по сей день, — мрачно заметила она. — Из-за этого казалось, будто общение между Израилем и Германией невозможно. В израильских паспортах долгое время отмечали „Действителен во всех странах, кроме Германии“». Затем она упомянула то, о чём обычно молчит на родине:

«Первые тридцать пять лет своей жизни я провела в той части Германии, где национал-социализм считался бедой, пришедшей из Западной Германии… Больше сорока лет Германия не признавала и не брала на себя ответственность за ход истории и состояние Израиля… Именно здесь, в этой стране, я хочу прямо заявить… что эта ответственность теперь отчасти определяет смысл существования моей родины».

Столь открыто и во всеуслышание связать смысл существования собственного государства со смыслом существования чужого было смелым и неслыханным поступком.

Однако Меркель ещё не закончила. Заявив, что безопасность Израиля — вопрос, важность которого не подлежит обсуждению, канцлерин заговорила об Иране. «Если Иран когда-либо обзаведётся ядерным оружием, последствия будут катастрофическими, во-первых, для безопасности и существования Израиля, во-вторых, для всего региона и, наконец, для всех остальных государств Европы и мира. Это необходимо предотвратить», — заключила она. Меркель повторяла эту просьбу в каждой речи, с которой выступала перед ООН, до тех пор, пока в 2015 году страны наконец не подписали международное соглашение об ограничении ядерной программы Ирана.

Завершила своё выступление канцлерин ещё несколькими словами на иврите: «Мазаль тов… по случаю шестидесятой годовщины независимости Израиля. Шалом!» Слушатели — члены Кнессета и люди, пережившие Холокост, — аплодировали стоя. Меркель в дальнейшем подружилась с Эхудом Ольмертом, который был премьер-министром Израиля с 2006 по 2009 год. Она общалась с ним почти ежедневно. А вот плодотворного сотрудничества с премьер-министром Биньямином Нетаньяху у неё уже не получилось: Меркель показалось, что тот недостаточно серьёзно относится к необходимости вести переговоры с Палестиной и искать решение, которое устроило бы оба государства. Тем не менее Меркель ни разу не отступилась от тех мыслей, что выразила весной 2008 года в Иерусалиме: Германия отчасти существует затем, чтобы помогать Израилю.

Кроме того, Меркель помнила об ответственности Германии за собственное еврейское население. Шарлотта Кноблох, лидер процветающей еврейской общины в Мюнхене, сопровождала канцлерин в Иерусалиме и повлияла на восприятие Меркель израильтянами. Кноблох вспоминала: «Когда Ангела Меркель в начале 2000-х обратилась ко мне, то она в действительности почти ничего не знала о Холокосте. Но с жадностью усваивала новые знания. Как дочь богослова она прекрасно знает, что у иудаизма и христианства — общие корни». Кноблох объясняла то, что Меркель особенно заботится о благополучии еврейских граждан Германии, её лютеранским происхождением: «В политике она руководствуется нормами нравственности, взятыми из Торы, которая в своё время стала основой для христианских учений».

Кноблох хотела донести до канцлерин, что «с антисемитизмом бороться должны не мы». При Меркель бороться с ним начала и сама Германия. В 2009 году Меркель даже отчитала важную личность, которая к открытым упрёкам не привыкла, — папу римского (да, самого папу римского, родом из Германии, Бенедикта XVI). Канцлерин осудила его за то, что он восстановил в должности четырёх епископов, которые отрицали Холокост. «Я считаю, что о сомнениях в этом вопросе не может быть и речи. А Ватикан своим решением создаёт впечатление, будто о Холокосте позволено лгать», — решительно заявляла дочь пастора. В итоге четыре епископа были вновь отлучены от церкви.

Тогда никто ещё не понимал, насколько важным в дальнейшем окажется то, как яростно сейчас Меркель борется с антисемитизмом в Германии: расизм распространялся по Европе и через Атлантику со скоростью лесного пожара.

В следующий раз Меркель решится на подвиг благодаря не лютеранской вере, а годам научной подготовки и политическому оппортунизму.

11 марта 2011 года в Японии произошло самое разрушительное землетрясение в истории страны. Землетрясение магнитудой 8,9 балла вызвало мощное цунами, которое унесло тысячи жизней, а также разрушило дома и целые деревни. Однако именно присутствие двух атомных электростанций в зоне землетрясения превратило цунами из разрушительного стихийного бедствия в ужасающую катастрофу, которую японское правительство назвало самым тяжёлым кризисом страны со времён Второй мировой войны. Из окрестностей атомной электростанции «Фукусима Дайити», где уже взорвался один перегретый реактор, было эвакуировано примерно 160 тысяч человек — и вскоре регион встряхнуло от нового взрыва. Через несколько дней после цунами сообщили, что погибло 10 тысяч человек. Чтобы точно оценить, сколько человек пострадало от радиационного облучения, потребуются десятилетия. Это была самая страшная ядерная авария со времён катастрофы 1986 года, которая произошла в Советском Союзе на Чернобыльской АЭС.