Канатоходец - [20]
Полковник. Вот именно. Для того и понадобился покойник. Потому что если есть тело, дело живет.
Верочка (Актеру). Видишь, я ж тебе говорила.
Полковник. Увы, краток век мертвеца. Так же краток, как век живого.
Верочка. Разве не короче?
Полковник. Вообще-то, до похорон. Если заморозить или что, то можно потянуть. Но память, память. Во втором поколении мертвец умирает, и тогда возникает необходимость в новом покойнике.
Джибеко. Почему не в живом?
Полковник. С покойником легче договориться.
Пауза.
Актер. Все ясно. Они опять взывают к чувству долга. Прежде мы должны были быть бескорыстны ради мертвеца, и это можно было понять, но теперь они требуют, чтобы мы были так же бескорыстны, поддерживая их животную жадность, а на это мало кто согласится, ведь зависть, как они говорят, есть самое естественное из человеческих чувств. Вот почему им нужен новый покойник (кто станет завидовать мертвецу?), и для этого они сохраняли рисунок.
Полковник (обиженно). При чем здесь прежде? Может быть, лучше не вспоминать о том, что было прежде? Знаете, кто старое помянет, тому глаз вон.
Актер. И тем не менее, спустя столько лет вы являетесь снова, чтобы обвинить меня в том, чего я не посмел сделать тогда. И все эти годы вы не подавали признаков жизни, но все же оставили контур, чтобы он напоминал нам о преступлении, совершенном не нами.
Полковник. Но почему бы и не оставить? В Америке пятнадцать лет поддерживали жизнь женщины находившейся в коме. Надеялись, что когда-то удастся реанимировать ее. Сам президент выступил с ходатайством перед судом ради поддержания (С пафосом.), ради поддержания жизни. Жизни!
Джибеко. У нас тоже существует целый институт по сохранению тела.
Полковник. Теперь ни к чему. Бог умер. (Грустно.) Отдал вам образ и подобие и умер. Умер образ. Поруганный вами. Мы сохраняли его, сколько могли, но здесь бессилен и сам президент. И вот понадобилось создать новый образ. (Спокойно.) Так сказать, обрисовать его контур. А вы говорите: зачем?
Верочка (Актеру). Я ж тебе говорила, что именно в этом все дело.
Актер. Да, именно в этом. Ты видишь, как он врет? О каком боге он говорит и о каком поругании? Он говорит о мертвеце, которого у них больше нет. А Бог? Я никогда не кощунствовал. Я всегда любил Бога, мне только страшно, что Он меня не любит.
Джибеко. Ты? Не кощунствовал? Да вся твоя жизнь — сплошное кощунство.
Полковник. Жизнь любого человека — кощунство.
Джибеко (показывает на Верочку). Ты слышал, что она говорила? Ты всегда все делал не так. Ты даже в гробу будешь лежать не так. Ты всю жизнь старательно искал способ погубить свою душу. И сам сознался, что делал это совершенно бескорыстно: ты ничего не требовал взамен.
Актер. Даже напротив, я от всего отказался.
Верочка. Ради отражения в зеркале.
Актер. Да, ради него.
Полковник. А было все.
Актер. Был покойник.
Полковник. И не было ничего хорошего?
Актер. Было. Но ничего хорошего мне не хочется вспоминать.
Полковник. Но разве, в конце концов, добродетель не торжествует?
Актер. Я ненавижу все, что торжествует, и только поэтому выбрал порок.
Полковник (наставительно). Который всегда бывает наказан.
Актер. Я знаю.
Полковник. Вы грязный развратник.
Актер. В прошлом.
Полковник. Вы любили подглядывать.
Актер. Для вас это профессия.
Полковник. Наказание подглядывающему — слепота.
Актер. И вот теперь вы мой поводырь.
Пауза.
Полковник. Мне некуда вас вести. Куда бы я вас ни привел, вы окажетесь на той стороне.
Актер. Это правда.
Полковник. Потому что свет в окошке для вас всегда там.
Актер. Да, там.
Полковник. Свет.
Актер. Свет.
Полковник. В окошке.
Актер. В окошке.
Полковник. Для вас.
Актер. Для меня.
Полковник. Но и для других тоже. Например, для Джибеко.
Актер. Это то же самое.
Полковник. Это противоположное. Вы совершили ошибку.
Актер. Потому, что я решил совершить ошибку. Еще одну, такую же, какие я совершал всю жизнь.
Полковник. «Но этот (Указывает на Актера.), увидев, что его соперник побеждает, потерял голову и проволоку; он отбросил прочь свой шест и быстрее последнего полетел вниз, подобно вихрю из рук и ног». Ницше. Продолжать?
Актер. Не надо. Вы этого не докажете.
Полковник (двоим). Прошу.
Двое.
Полковник (с досадой). Да не это. Это уже было.
Двое (растерянно). Что? Как?
Полковник. А не тот ли это канатоходец, который...
Двое (скачут, хлопают в ладоши). Канатоходец! Канатоходец!
Актер. Но ведь я жив, здоров.
Полковник. Ну, это как сказать. Сегодня жив, а там, глядишь, с канатоходцами ведь... (К двоим.) Что, скажете?
Двое (радостно). Скажем, скажем.
Полковник. Вы же запомнили, как я вам сказал.
Двое. Мы запомнили, мы скажем. Мы скажем, мы запомнили. Мы скажем, мы покажем, мы докажем.
Полковник. Доказывать — мое дело. Этот?
Двое (с готовностью). Этот, этот.
Полковник. Вы уверены, что это неправда?
Двое (в затруднении, потом, видимо, вспомнив). Ложные, ложные. Неправда, неправда.
Полковник. Ну вот видите, лжесвидетели говорят...
Актер. Они говорят, что неправда.
Полковник. Но ведь это же лжесвидетели.
Актер (смеется). А улики?
Полковник. Ваш след.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Последняя книга из трех под общим названием «Коллекция: Петербургская проза (ленинградский период)». Произведения, составляющие сборник, были написаны и напечатаны в сам- и тамиздате еще до перестройки, упреждая поток разоблачительной публицистики конца 1980-х. Их герои воспринимают проблемы бытия не сквозь призму идеологических предписаний, а в достоверности личного эмоционального опыта.Автор концепции издания — Б. И. Иванов.
Борис Дышленко Людмила. Детективная поэма — СПб.: Юолукка, 2012. — 744 с. ISBN 978-5-904699-15-4 Как и многих читателей ленинградского самиздата, меня когда-то поразил опубликованный в «Обводном канале» отрывок из романа «Людмила» Бориса Дышленко. Хотелось узнать, во что выльется поистине грандиозный замысел. Ждать пришлось не одно десятилетие. А когда в 2006 году роман был закончен, оказалось, что на поиски издателя тоже требуются годы. Подзаголовок «детективная поэма», очевидно, указывает на следование великим образцам — «Мёртвые души» и «Москва-Петушки».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
ББК 84. Р7 Д 91 Дышленко Б. «На цыпочках». Повести и рассказы. — СПб.: АОЗТ «Журнал „Звезда”», 1997. 320 с. ISBN 5-7439-0030-2 Автор благодарен за содействие в издании этой книги писателям Кристофу Келлеру и Юрию Гальперину, а также частному фонду Alfred Richterich Stiftung, Базель, Швейцария © Борис Дышленко, 1997.
Место действия новой книги Тимура Пулатова — сегодняшний Узбекистан с его большими и малыми городами, пестрой мозаикой кишлаков, степей, пустынь и моря. Роман «Жизнеописание строптивого бухарца», давший название всей книге, — роман воспитания, рождения и становления человеческого в человеке. Исследуя, жизнь героя, автор показывает процесс становления личности которая ощущает свое глубокое родство со всем вокруг и своим народом, Родиной. В книгу включен также ряд рассказов и короткие повести–притчи: «Второе путешествие Каипа», «Владения» и «Завсегдатай».
Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.