Канатоходец - [20]

Полковник. Вот именно. Для того и понадобился покойник. Потому что если есть тело, дело живет.

Верочка (Актеру). Видишь, я ж тебе говорила.

Полковник. Увы, краток век мертвеца. Так же краток, как век живого.

Верочка. Разве не короче?

Полковник. Вообще-то, до похорон. Если заморозить или что, то можно потянуть. Но память, память. Во втором поколении мертвец умирает, и тогда возникает необходимость в новом покойнике.

Джибеко. Почему не в живом?

Полковник. С покойником легче договориться.

Пауза.

Актер. Все ясно. Они опять взывают к чувству долга. Прежде мы должны были быть бескорыстны ради мертвеца, и это можно было понять, но теперь они требуют, чтобы мы были так же бескорыстны, поддерживая их животную жадность, а на это мало кто согласится, ведь зависть, как они говорят, есть самое естественное из человеческих чувств. Вот почему им нужен новый покойник (кто станет завидовать мертвецу?), и для этого они сохраняли рисунок.

Полковник (обиженно). При чем здесь прежде? Может быть, лучше не вспоминать о том, что было прежде? Знаете, кто старое помянет, тому глаз вон.

Актер. И тем не менее, спустя столько лет вы являетесь снова, чтобы обвинить меня в том, чего я не посмел сделать тогда. И все эти годы вы не подавали признаков жизни, но все же оставили контур, чтобы он напоминал нам о преступлении, совершенном не нами.

Полковник. Но почему бы и не оставить? В Америке пятнадцать лет поддерживали жизнь женщины находившейся в коме. Надеялись, что когда-то удастся реанимировать ее. Сам президент выступил с ходатайством перед судом ради поддержания (С пафосом.), ради поддержания жизни. Жизни!

Джибеко. У нас тоже существует целый институт по сохранению тела.

Полковник. Теперь ни к чему. Бог умер. (Грустно.) Отдал вам образ и подобие и умер. Умер образ. Поруганный вами. Мы сохраняли его, сколько могли, но здесь бессилен и сам президент. И вот понадобилось создать новый образ. (Спокойно.) Так сказать, обрисовать его контур. А вы говорите: зачем?

Верочка (Актеру). Я ж тебе говорила, что именно в этом все дело.

Актер. Да, именно в этом. Ты видишь, как он врет? О каком боге он говорит и о каком поругании? Он говорит о мертвеце, которого у них больше нет. А Бог? Я никогда не кощунствовал. Я всегда любил Бога, мне только страшно, что Он меня не любит.

Джибеко. Ты? Не кощунствовал? Да вся твоя жизнь — сплошное кощунство.

Полковник. Жизнь любого человека — кощунство.

Джибеко (показывает на Верочку). Ты слышал, что она говорила? Ты всегда все делал не так. Ты даже в гробу будешь лежать не так. Ты всю жизнь старательно искал способ погубить свою душу. И сам сознался, что делал это совершенно бескорыстно: ты ничего не требовал взамен.

Актер. Даже напротив, я от всего отказался.

Верочка. Ради отражения в зеркале.

Актер. Да, ради него.

Полковник. А было все.

Актер. Был покойник.

Полковник. И не было ничего хорошего?

Актер. Было. Но ничего хорошего мне не хочется вспоминать.

Полковник. Но разве, в конце концов, добродетель не торжествует?

Актер. Я ненавижу все, что торжествует, и только поэтому выбрал порок.

Полковник (наставительно). Который всегда бывает наказан.

Актер. Я знаю.

Полковник. Вы грязный развратник.

Актер. В прошлом.

Полковник. Вы любили подглядывать.

Актер. Для вас это профессия.

Полковник. Наказание подглядывающему — слепота.

Актер. И вот теперь вы мой поводырь.

Пауза.

Полковник. Мне некуда вас вести. Куда бы я вас ни привел, вы окажетесь на той стороне.

Актер. Это правда.

Полковник. Потому что свет в окошке для вас всегда там.

Актер. Да, там.

Полковник. Свет.

Актер. Свет.

Полковник. В окошке.

Актер. В окошке.

Полковник. Для вас.

Актер. Для меня.

Полковник. Но и для других тоже. Например, для Джибеко.

Актер. Это то же самое.

Полковник. Это противоположное. Вы совершили ошибку.

Актер. Потому, что я решил совершить ошибку. Еще одну, такую же, какие я совершал всю жизнь.

Полковник. «Но этот (Указывает на Актера.), увидев, что его соперник побеждает, потерял голову и проволоку; он отбросил прочь свой шест и быстрее последнего полетел вниз, подобно вихрю из рук и ног». Ницше. Продолжать?

Актер. Не надо. Вы этого не докажете.

Полковник (двоим). Прошу.

Двое.

Шел трамвай, девятый номер,

На площадке ктой-то помер,

Тянут-тянут мертвеца,

Ланца-дрица а-ца-ца.

Полковник (с досадой). Да не это. Это уже было.

Двое (растерянно). Что? Как?

Полковник. А не тот ли это канатоходец, который...

Двое (скачут, хлопают в ладоши). Канатоходец! Канатоходец!

Актер. Но ведь я жив, здоров.

Полковник. Ну, это как сказать. Сегодня жив, а там, глядишь, с канатоходцами ведь... (К двоим.) Что, скажете?

Двое (радостно). Скажем, скажем.

Полковник. Вы же запомнили, как я вам сказал.

Двое. Мы запомнили, мы скажем. Мы скажем, мы запомнили. Мы скажем, мы покажем, мы докажем.

Полковник. Доказывать — мое дело. Этот?

Двое (с готовностью). Этот, этот.

Полковник. Вы уверены, что это неправда?

Двое (в затруднении, потом, видимо, вспомнив). Ложные, ложные. Неправда, неправда.

Полковник. Ну вот видите, лжесвидетели говорят...

Актер. Они говорят, что неправда.

Полковник. Но ведь это же лжесвидетели.

Актер (смеется). А улики?

Полковник. Ваш след.