Канатная плясунья - [117]

После всех этих забот у Кэрис, кажется, поднялось настроение, но Телор опасался, что страхи девушки могут вернуться, если их причиной был не он. К тому же он не успел объяснить Дери, что тот должен изображать из себя шута влиятельного и могущественного человека. Может быть, Дери сам догадается, решил менестрель, ободренный тем, что Кэрис не возразила, когда он позвал ее наверх. Когда они поднялись на чердак и глаза менестреля привыкли к довольно яркому свету нескольких свечей, он понял, что Дери уже ушел. Яркий свет избавлял от любой неловкости, которая могла возникнуть, оттого что они с Кэрис были одни в спальне. Оглядевшись вокруг, Телор спросил девушку о слишком ярком освещении.

– Мне было страшно, поэтому я и зажгла сразу все свечи, – сказала Кэрис, невольно задрожав, но потом улыбнулась и успокоилась. – Наверное, их оставили те воины, думая, что в этом месте окажутся их друзья.

– Ты боишься меня, Кэрис? – тихо спросил Телор. – Тебе не нужно бояться, ведь я дал тебе обещание. Дорогая, как бы сильно я ни хотел заняться с тобой любовью, я не буду тебя неволить. Ты в любое время можешь сказать либо «да», либо «нет». И я сдержу свое слово.

Телор протянул руку, но не коснулся девушки, хотя они и стояли близко друг к другу, и был озадачен тем, что на какое-то мгновение она взглянула на него с изумлением, не со страхом, а именно с изумлением, и подала ему руку.

– В таком случае, я говорю «да», – прошептала она, глядя в лицо Телору, – потому что мужчины, дающие обещания, часто не сдерживают их, когда речь идет о женском теле.

Кэрис весь вечер ужасно боялась, но когда Телор вернулся, она постепенно успокоилась. Девушке нелегко было рассмотреть выражение лица менестреля при неярком свете факела, который оставил гореть во дворе хозяин харчевни, но ей показалось, что из его глаз исчез блеск безумной радости, владевшей им весь день. Когда же Кэрис увидела лицо Телора при ярком свете свечей и он заговорил о ее страхах, девушка неожиданно задумалась, а не она ли сама слегка не в своем уме. Может быть, тот жадный блеск, который она приняла за сумасшествие, был не более чем страстью? Ведь глаза Телора засветились снова, когда он прижал ее к себе и нежно поцеловал.

Страсть Телора была так сильна, Кэрис трудно было поверить в это, но она закрыла глаза. И если сейчас она ошибается, ей не хотелось об этом знать.

Поцелуй Телора длился недолго. Он приподнял голову и улыбнулся Кэрис, а она не могла удержаться от смеха, потому что лицо его выражало скорее озорство, чем вожделение.

– Итак, быстро, – сказал он, – пока ты не передумала, помоги мне снять с себя эту одежду, – плащи пояс с мечом были сняты и отброшены в сторону, прежде чем он договорил.

Это рассмешило Кэрис еще больше.

– Не знаю, то ли ты считаешь меня самой легкомысленной и непостоянной на свете, то ли ты – самый глупый мужчина. Неужели ты думаешь, что я приду в такой восторг от твоей наготы, что не смогу отказать тебе? – однако, даже продолжая смеяться, она пыталась снять с Телора слишком туго сидящие на нем доспехи и, в конце концов, стащив их через голову менестреля, бросила на пол.

– Вовсе нет! – воскликнул он, изобразив на лице глубокую обиду. – Я просто хочу поскорее приступить к своей задаче, и я уже говорил тебе, что одежда этому только помешает.

– Задача! Так вот, кто я для тебя? Задача? – Продолжая говорить, Кэрис опустилась на колени, чтобы снять с Телора ремень, но, несмотря на свои слова, она совсем не была обижена. Воинская туника и рубашка менестреля быстро последовали за доспехами. Когда он сбросил с себя туфли и принялся развязывать пояс на брюках, стоящей на коленях девушке было хорошо видно, что эта задача была для него приятной и желанной. Когда брюки упали с бедер, Кэрис протянула руку и легонько щелкнула по налитому силой копью Телора, которое было нацелено на нее, словно указывающий палец. Телор вздохнул, потом застонал и закатил глаза, а Кэрис вскочила на ноги, и в ее широко раскрытых глазах появился страх.

– Прости, – прошептала она, отступая от Телора в то время как он быстро освобождал от брюк сначала одну, потом вторую ногу. – Я никогда в жизни не делала ничего подобного!

Телор дотронулся рукой до подбородка Кэрис, но сделал это так легко, что она могла бы освободиться от него, если бы захотела.

– Ты никогда не смеялась и не любила в одно и то же время? Бедный, маленький лисенок. Но ты ранила меня не насмерть. И, чтобы исправить положение, тебе нужно лишь нежно его погладить.

Крепко прижав девушку к себе, Телор поцеловал ее, и поцелуй на этот раз длился долго. Одной рукой он обнимал девушку, другой развязывал ее пояс. Когда этот предмет одежды присоединился к груде одежды Телора на полу, менестрель оторвался от губ Кэрис и обнял ее обеими руками. Руки его скользнули вверх, вместе с ними поднялась и туника девушки, а потом и вовсе оставила ее тело.

– Ранила не насмерть, – повторила Кэрис, вновь начиная смеяться. – Я вообще не ранила тебя. Я не настолько невежественна, чтобы не знать этого, – эти беспечные слова девушка произнесла дрожащим голосом, но эта дрожь не имела ничего общего со страхом.