Канал - [6]

— Гонки окончены! — деревянным голосом объявил глашатай.

— Да, — хрипло квакнул Лорд. — Ты прав, гонки окончены. Теперь нужно позаботиться о проигравшем.

— Каким образом, мой господин? — глашатая почтительно склонился над креслом Лорда, заглядывая в глаза своего господина.

— Нужно достать из воды тело для захоронения, — пояснил Лорд, облизнув губы и со значением глядя на своего слугу.

— Вам достаточно только распорядиться, — глашатай упорно не желал понимать, что имеет в виду Лорд, так многозначительно ему подмигивая.

— Разумеется, мне достаточно только распорядиться, — Лорд хихикнул. — Вот я и распоряжаюсь.

Принеси мне останки пловца.

— Я? — глашатай отказывался верить в этот приказ. Этого просто не могло быть сказано, ведь Лорд знает, что он едва умеет плавать, кроме того, он же — глашатай, а хорошими глашатаями не разбрасываются. Внезапно он вспомнил, что недавно Лорду подарили мальчика. Это был незначительный подарок и мелкое событие, которое не отложилось в памяти. И тем не менее, существование этого мальчика только подтверждало приказ Лорда. Дело в том, что голос ребенка был сравним по силе с голосом самого глашатая, а мальчишке было только десять лет. Через несколько лет его силы только возрастут. А Лорду не нужны два глашатая. Он представил, как в его маленький домик входит чужой человек, а жена с детьми, собрав в узелки все, что только смогут взять с собой, медленно бредут по дороге, соединяющей Верхний Город с Нижним. Он представил искалеченный труп своей дочери на какой-либо из свалок Нижнего города и побелел, чувствуя рвотный спазм.

— Тут нет никого более подходящего, чем ты, — медленно произнес Лорд, зацепившись взглядом за какую-то точку на лбу глашатая. — Или ты отказываешься выполнить мое распоряжение?

Отказаться от выполнения приказа господина? Невозможно! Глашатай сразу представил все последствия и решил, что это может быть еще хуже, чем ссылка в Нижний Город или смерть. Кроме того, ведь он не участвует в гонках, а всего лишь должен доставить к берегу труп.

Следовательно, все, что может случиться — это отравление водой Канала, если он будет так глуп и наглотается ее. Ну да, лечиться после такого заплыва все равно придется долго, но семья останется в Верхнем Городе…

— Как можно… — прошептал глашатай потрескавшимися губами. — Я всегда готов услужить моему Лорду.

— Тогда иди к причалу, — довольно улыбнулся Лорд. — Я знал, что могу на тебя рассчитывать. И не задерживайся, становится прохладно.

Прохладно? Глашатай невесело усмехнулся. Было просто холодно и уже давно. Конечно, для Лорда в его мехах ветер ощущался совсем не так, как для тех, кто одет в тонкие брюки и рубашку, а плащ служит лишь украшением и отличительным знаком должности. Но в одном господин прав, тянуть время незачем. Глашатай сбежал по ступенькам с помоста и направился к причалу. Нижние шарахались от него, как от прокаженного, только один из них, совсем еще мальчишка, посмотрел сочувственно и неожиданно достал из кармана кепку.

— Возьми… — прошептал молодой Нижний, уже сожалея о своей необъяснимой щедрости.

Глашатай хотел отказаться, но почему-то молча протянул руку и взял эту старенькую засаленную кепку, лепеча слова благодарности. Он так и вышел на доски причала — в костюме, подаренном Лордом и с кепкой Нижнего на голове. Быстро разделся, ежась от холода, натянул кепку поплотнее, вспоминая, как это же делал предыдущий пловец, и пошел к воде.

— Теперь ты сам узнаешь, что такое гонки в Канале, — ядовито прошипел кто-то сзади. Глашатай оглянулся и увидел девушку. Глаза ее ввалились, праздничная шаль казалась погребальным покровом. Он не нашелся, что ей ответить, только покачал головой и шагнул в воду.

«Оказывается, в воде очень хорошо все слышно…» — удивился глашатай, услышав медный голос гонга.

— Гонки начинаются, — разнесся над площадью звонкий сильный голос мальчика, нового глашатай Лорда.

Бывший глашатай поплыл, осознавая свою неудачу и чувствуя дыхание смерти. Ему уже не было страшно, весь ужас закончился, как только его тело соприкоснулось с водой. Ему было все равно, он чувствовал какую-то обреченную предопределенность. «Метеоры» хищно кружили вокруг трупа, а человеку казалось, что он видит оскаленные морды, нарисованные на девственно-белых бортах.

Вода щипала кожу, разъедая ее. Неожиданно он увидел прядь волос, обматывающуюся вокруг пальца, и понял, что это его собственные волосы, которые он не спрятал под кепкой. «Вот почему они все время с покрытой головой!» — запоздало догадался глашатай. Эта догадка уже ничего не меняла, но была приятна ему самому. Он продолжал плыть, подталкивая свое тело вперед, совершенно не обращая внимания на «Метеоры». Он приготовился умереть и сам уже не считал себя живым.

Как ни странно, он с легкостью проскочил внутрь кольца, очерченного «Метеорами». Он слышал визг подводных крыльев, который казался его больному воображению криком охотника, настигающего добычу, готового вонзить клыки в податливое мягкое горло, почувствовать вкус свежей крови. Но к его удивлению, эти охотники не тронули его. Только спины коснулся ветер, когда один из «Метеоров» пронесся мимо, да вязкая волна бросила его вперед. Труп качался на темной воде, равнодушно глядя на облака, изучая их с обреченностью всех мертвецов. Глашатай вцепился в холодную скользкую руку и потащил его к берегу. Это было не так сложно, как он думал раньше.