Камни бессмертия - [21]

– Я все помню и знаю, как с ним себя вести, – перебил ее Гейдрих. – Что ты намерена делать?

– А что я могу? – усмехнулась Берта. – Как я поняла, ты все решил делать сам. Может, мне вообще забыть про это дело?

– Вся в своего отца, – заметил тучный. – Тоже был нетерпелив и обидчив. И плохо кончил.

– Собственно я, как ты заметил, живу одним днем, – проговорила Берта. – И мне плевать, что будет завтра. Детей у меня нет и не будет, так что я получаю удовольствие от того, что делаю. В данном случае мне интересно, правда эти камни способны исцелять или это сказка, рассказанная кем-то всему миру. Жаль, неизвестно имя автора, а то бы его родственники вполне могли обогатиться.

– Оставь свой цинизм при себе, – сухо заметил Гейдрих. – И пока никуда не высовывайся. До тех пор, пока не будет известно, что с Койотом. Чертовы журналисты, – не сдержался он. – По крайней мере уже в пяти популярных изданиях они сообщили о том, что легенда о камнях вечной жизни имеет под собой почву. Черт бы съел их пальцы и языки, – процедил он. – Кто-то пронюхал о рукописи. Но как и с чего все началось?

– А попытка захватить камень в Берне у дочери профессора Корцаха? И нападение на частный музей мадам Леберти в Лионе? У дочери профессора не тот камень, а она кому-то сказала после газетных заметок, что отец привез из Греции один из семи камней. И этого вполне хватило, чтобы на ее музей было совершено нападение, – напомнила Берта. – С чего бы это вдруг? Ведь только после этого вспомнили о легенде. Кстати, ее почему-то нашли в Непале. А ты, дядя, веришь, что эти камни даруют бессмертие?

– Не знаю, – вздохнул Гейдрих. – Кстати, почему ты не зовешь меня, как принято между родственниками, по имени: дядя Вилли? Ответить на твой вопрос я пока не могу. Просто сделай так, как я говорю. А Ганс с радостью согласился на домашний арест, – усмехнулся он.

– Я Берта Хольц, – вскинув голову, гордо проговорила его племянница. – Дочь полковника Хольца и внучка…

– Сейчас ты моя племянница, – перебил ее дядя. – Дочь моей сестры, и я буду делать все, чтобы ты…

– Что я? – вызывающе спросила она. – Может, ты сделаешь мне операцию, и я смогу родить ребенка? Или, может, мне взять какого-нибудь ублюдка из сиротского дома? – усмехнулась она. – А может, мне помогут эти чудо-камушки? – засмеялась она.

– Извините, фрейлейн, – негромко заговорил сидевший в углу на обитом бархатом стуле невысокий седобородый мужчина в очках, – но вполне, по крайней мере я так думаю, могут помочь собранные в правильную фигуру камни Ахас ба Ванунга. Насчет вечной жизни ничего не могу сказать, ибо не стану лгать, не верю в это ни как человек, ни как имеющий профессорскую степень ученый. А вот излечение многих болезней вполне возможно. Ибо, как мы поняли, камни созданы по семи категориям жизни, сейчас мы пытаемся понять, что такое эти категории жизни, но увы, – смущенно проговорил он. – Нам сие не удается. Так вот, – продолжил он, – уже известны случаи излечения болезней светотерапией. Единичные случаи, но они есть, и это признает наука. Поэтому сочетание света семи природных камней образует мощный направленный биопоток на живой организм. Так что, вполне возможно, это…

– Что ты ерунду говоришь, Фишке, – усмехнулась Берта. – Какие потоки, какое ле…

– Но тем не менее, – посмотрел тот на Гейдриха. – Как вы узнали о том, что покойный профессор, да обретет душа Товасона покой, – сложив ладони перед собой, он посмотрел вверх, – нашел один из семи камней Ахас ба Ванунга, а не какой-то другой?

– Ты всегда был болваном, Фишке, – язвительно заметил Гейдрих. – Из газет, и ты сам это знаешь.

– А там, если вы помните, мой Адмирал, – спокойно заговорил доктор, – было написано, что лаборантка благодаря этому камушку излечилась от простудного заболевания. Надеюсь, вам не изменяет память?

– Черт, – буркнул Гейдрих. – А ведь действительно. – Он посмотрел на переставшую улыбаться племянницу. – А сообщил об этом своей родственнице один из рабочих, которые участвовали в раскопках. Та и вынесла эту потрясающую новость в прессу. Разумеется, в лагерь профессора…

– Значит, действительно лечат камушки? – удивленно отметила пораженная Берта.

– По крайней мере один из камушков излечил женщину от простуды, – спокойно отозвался Фишке.

– Итак, камней семь, – сказала Берта. – Нашли один, другой в музее мадам Леберти. А почему ее камень никак себя не проявил?

– Никто его не исследовал. Но я не сомневаюсь, что теперь мадам Леберти обязательно этим займется.

– Уверена, что нет, – усмехнулась Берта. – Она теперь будет пытаться найти остальные. Ну почему так не везет? – с досадой спросила она. – Камушек был уже, можно сказать, у нас в руках, и случилось что-то необъяснимое, – зло продолжила она.

– Мои люди обыскали там все вокруг, но никаких следов Койота не нашли. Опрашивали местных жителей, предлагали деньги за помощь в поисках – безрезультатно. Куда он подевался? – вздохнул Гейдрих. – Остается только одно. Его захватили. Но тогда почему никто не вышел на нашего человека у профессора Товасона? – спросил он. – Я специально не тревожу его. За ним, разумеется, наблюдают, и если бы Койота взяли, он бы уже выдал его. Ты говоришь, что Койота…