Камикадзе - [38]

Скучавший без дела уличный фотограф навел на них фотоаппарат, заулыбался и затянул:

– Простите-за-беспокойство-можно-вас-на-минуточку-давайте-сделаем-отличную-фотографию...

– О! Давайте действительно... это самое... Вы как? Когда еще представится случай?

– Не майся дурью. Далеко до твоего бара?.. в смысле, клуба?

– Недалеко. За углом. Сколько стоит групповое, как бы, фото?

– Смотря чем снимаем. Вам, наверное, на «Полароиде»? Чтобы сразу?

– Гребень! Посмотри на Артема. Нам сейчас придется мыть тротуар.

– Не хами!

– Давайте, давайте, встаем! Нет, не так... Писатель... Лорка... Мы готовы, ты готов? Cheese!

Покривлявшись, будто ищет удачный ракурс, фотограф щелкнул камерой и выдал влажный серый квадратик.

– А где это... В смысле – где мы?

– Деревня! «Полароидом» никогда не снимался? Надо подождать. Сейчас проявится.

Они сунули фотографу деньги и, чуть не стукнувшись головами, нависли над карточкой. Силуэты на снимке проступали постепенно.

– М-да, – сказала Лора.

– Может, фотографу рожу набить?

– Знал, что плохо выгляжу. Не думал, что настолько.

В помещении Артем потрусил к двери с мужским силуэтом. Бестолково толкаясь у стойки, они долго выясняли, кто что пьет, заказывали и разбирались, кто будет платить.

Заведение было маленькое. Десяток деревянных столов, жестяные пепельницы с ажурными краями, пиво в дешевых кружках из толстого стекла. Наверное, вечерами здесь случались веселые массовые драки. Зачем было ехать в центр, чтобы усесться в этой дыре, Даниил не понимал.

Гребень закурил сигарету и сказал:

– Я тут пару недель назад домой заезжал. С сестрой разговаривал. Она мне анекдот рассказала.

– Большая сестра?

– Нет, как бы, маленькая. На одиннадцать лет меня младше.

– О! Мой любимый размерчик! Симпатичная? Познакомь!

– Значит, так. Еще раз услышу – убью. Это не шутка.

– Да ладно. Я ж так. Что с анекдотом?

– Да нет, анекдот-то, как бы, говно. Просто мне понравилось, как она его рассказывала. Было, говорит, у царя три сына: русский, немец и еврей.

Они посмеялись.

– Это еще не все. Было, говорит, у царя три сына: русский, немец и еврей. И сказал им царь: «Кто достанет для меня молодильные яблоки, тому я, как бы, отдам в жены свою дочь...»

Из туалета вернулся Артем. Он схватил кружку, присосался к ней и на стол поставил уже пустую. На секунду зажмурился:

– Не ту эмоцию назвали оргазмом!

Они тоже допили первое пиво, потом купили еще по одному и стянули кожаные куртки.

– Девчонки – это на самом деле, как бы, очень важно. Потому что все орут: «Мы! Мужчины!» А если разобраться, что такое мужчина?

– Да! Что такое мужчина?

– Мужчина – это, как бы, тот, у кого есть женщина. Если у меня такая тетка, что, когда я вхожу в клуб, все, как бы, сознание теряют, значит, я крутой. А если девушка моя, как бы, лошадь безгрудая, то и сам я – чмырь. Незачем пацанам нормальным при встрече подавать мне руку...

Артем задумался.

– А мне с девчонками не везет. Они всегда меня обманывали. А мне так хотелось... ну, понимаете... невинность потерять. Приятели-уголовники мне даже в постель теток запихивали. Все равно не получалось!

– Почему?

– Я же говорю: не везет! Бывало, уже лежим... целуемся. И вдруг она начинает рассказывать, что сейчас не может... ну просто никак! Давай, говорит, завтра! Завтра все будет супер... а сегодня никак. Я каждый раз им верил. А они больше на свидания ни разу не приходили.

– Как же ты? В смысле, в первый раз?

– Не скажу. Это личное.

– Сколько тебе было лет?

– Семнадцать.

– Ха! Я в семнадцать лет уже сам девушек невинности лишал!

– Многих лишил?

– Очень. Больше десяти. Лорку, например. Да, Лорка?

– Гребень, ты идиот!

– Не обижайся, Лорка. Ты же нам родимая. Как пятно.

– Ты самый идиотский идиот из всех, которые...

– Зря обижаешься.

– Я не обижаюсь. Купи сигарет. У меня кончились.

– Тебе надо – ты и купи.

– Не ссорьтесь, – вылез из-за стола Артем. – Я схожу.

Даниил пил пиво, тер руками глаза и вспоминал. Она сказала, что полюбить – это не сложно... он сказал, что не знает, что такое любовь... она сказала, что сможет любить его, если он... нет, это было еще до этого.

Shit!

Когда он еще учился в университете, преподавательница психологии рассказывала на лекции об интересном феномене.

Один англичанин, работавший курьером, нес важный пакет. По дороге он напился и потерял его. Причем абсолютно не помнил где. С горя он решил не ходить на работу, а снова напиться. Выпив первое же виски, он все вспомнил, забрал пакет, донес до адресата, и потом у него все было о'кей.

История запомнилась. Иногда Даниил надеялся, что, чуть-чуть выпив с утра, обязательно вспомнит то, что навсегда ушло за грань последней порции вчерашнего алкоголя.

Ничего не вспоминалось. Следующим утром он снова чего-то не помнил. Так повторялось каждый день.

От стойки вернулся Артем:

– Говно бар. Туалетной бумаги в туалете нет. Сигарет тоже нет. На хрена мы сюда пришли? Пришлось купить японские папиросы.

– Японские? Никогда не курил японских папирос.

– Наверное, такие пахитоски курили «секигуновцы».

– Кто курил?

– Парни из «Рэнго секигун». Японские революционеры. Я тебе рассказывал.

– Ты? Мне? Не помню.

– Ты, как бы, никогда ничего не помнишь! Лет двадцать назад в Японии была организация «Рэнго секигун». Переводится – «Красная армия Японии». Как-то парни угнали стратегический бомбардировщик и собирались разбомбить Пентагон. Представляешь? Только их поймали. Об этом даже наш Писатель писал. Да, Данила?