Камикадзе - [12]
У меня тогда отказали сразу два мотора, и я стал падать. Как падает в воду камень. До авианосца километров триста. Доложил на корабль: горю, слева и справа, на всякий случай мои координаты, прощайте, товарищи, покидать самолет не буду, нет смысла. Все равно акулы сожрут или умру на спасательном плоту от жажды. Но руководитель полетов приказал немедленно покинуть машину. Немедленно! Мы тебя найдем вертолетами, дурак... Что делать? Не дадут умереть геройски. Ну я и покинул. В мгновение ока оказался между небом и водой. Парашют раскрылся. Парю как ангел и вижу сверху, как мой ЯК с военно-морским флагом на фюзеляже, опустив нос, уходит от меня под острым углом в воду. Самолет семнадцать миллионов стоит... Взметнулся бесшумный фонтан брызг. И остался я один на один с океаном. А мне как раз должны были дать майора.
Но приводнился удачно. Спасательный плот при ударе о воду автоматически надулся (а мог бы и не надуться, бывает). Я забрался на него и первым делом проверил содержание "НЗ". Там оказались галеты, шоколад, минеральная вода "Липецкая", очень полезная для организма, и примерно граммов триста спирта для растирки и согревания, если упадешь в Охотское море, и для снятия стресса, если окажешься в воде южнее, в тропиках. Я снял стресс, попил водички. Стало все по фигу. Сижу, болтаю в воде ногами. Про акул совсем забыл. И тут они на меня полезли со всех сторон. Подныривают под плот, острые плавники совсем рядом. Морды отвратительные. Но на случай нападения акул на плоту есть длинный нож-мачете, чтобы отбиваться. Я и отбивался, подобрав ноги под себя. Вода вокруг плота стала красной от крови, это привлекало все новых и новых тварей. Два часа махал мачете - кыш, суки! - и время от времени пускал вверх сигнальные ракеты, пока меня поисковые вертолеты не нашли. Успели. Когда уже поднимался по веревочной лестнице на вертолет, который снизился, одна акула выпрыгнула на два метра из воды и цапнула меня за пятку, шрам до сих пор остался.
Я показал корреспонденту шрам, но не на пятке, а чуть выше, меня в детстве соседская собака укусила. А акул я, слава богу, видел только с борта корабля, как они резвятся. А что дальше было, спрашивает корреспондент. "Что дальше? говорю. - А ничего, комиссия из Москвы пришла к заключению, что я рано покинул самолет, не боролся за спасение, а что меня акулы чуть не съели - это всем до одного места. Рано - не рано... Что тут можно доказать? Самолет лежит на глубине пять тысяч метров, и я бы мог сейчас в нем сидеть. В полете все решают мгновения. В результате так и хожу в капитанах, мои однокашники по училищу уже командуют полками".
Мы допили, что корреспондент принес. Он встал, придерживаясь за стен-ку, и говорит: "Ничего, Валера, мы восстановим справедливость. Я напишу про твой случай, тебе не то что майора, тебе орден Ленина дадут. Сейчас совсем другое время". - "Сейчас, - говорю, - орден Ленина уже не дают, орден Ленина можно купить в комиссионном". - "Ничего, - говорит он, - все равно что-нибудь дадут, я хорошо напишу. Орден Андрея Первозванного тебя устроит?"
И ушел. Было уже десять часов. Я стал думать, кто такой Андрей Первозванный. По корабельной трансляции передали: проверить светомаскировку! Ночью авианосец и корабли сопровождения идут с задраенными иллюминаторами, как призраки, горят только ходовые огни. Потом передали: средствам ПВО готовность номер один, носовому котельному отделению готовность номер два. Все как всегда. Про дежурные авиасилы ни слова, а я и дежурной силой не был в ту ночь. Все спокойно. Можно, думаю, ложиться спать.
И тут меня как током ударило! Что же я наделал, идиот? Произошло то, чего я всегда боялся: поведал малознакомому человеку - журналисту! - как я катапультировался, как болтался на спасательном плоту, как меня обвинили в халатности... Но я никогда не катапультировался, только на тренажере! Меня никто не обвинял. А майора не присваивают непонятно почему. Я время от времени рассказывал эту историю бабам, во Владивостоке или еще где, где меня никто не знает, для придания себе дополнительного обаяния. Иногда даже намекаю, что я не просто летчик, начавший седеть капитан, а летчик-испытатель, Герой Советского Союза. А золотую звезду не ношу из скромности и соображений секретности. Иногда и сам верю в то, что говорю, вхожу в образ. Во Владивостоке, в ресторане "Океан", когда больше не давали водки, кричал: "Я катапультировался над Индийским океаном!" Все равно не дали. И теперь этот щелкопер, прежде чем написать в газету, конечно, спросит у командира полка или замполита, почему капитану Кравцову задерживают майора, если он такой герой. Меня вызовут и спросят: в чем дело, капитан, почему вы вводите в заблуждение средства массовой информации? И что я отвечу - что мне нравится свобода слова? Я погиб... Мало мне драмы в личной жизни, так теперь вообще хоть на авианосец не возвращайся. Буду лететь и лететь, пока не кончится керосин.
Причем, что характерно, я не люблю врать, зачем мне. Хотя, возможно, не всегда обдумываю то, что говорю, чтобы не терять время. Если долго думать, что сказать, можно вообще ничего не сказать, вполне насладившись одной голой мыслью. В то время как мысль, высказанная даже спонтанно, автоматически становится общественным достоянием.
Заводские историиРодился 14 марта 1940 г. в Рязанской области, в селе Победное... Он рос в семье военного, детство и юные годы провел на Украине в поселках и городах Днепропетровской области. Закончил Днепропетровский металлургический институт, работал мастером литейного цеха в Одессе, затем приехал в Ленинград, устроился на завод «Большевик». В 1968-1970-е гг. в чине лейтенанта служил в танковых частях. В армии начал писать прозу. Как это бывает в России - «с тоски» по отступающему вдаль идеалу. Его повесть из армейской жизни «Любовь к афоризмам» (1974), повесть об опасности и благотворности романтических порывов, вызвала в ту пору живую дискуссию.Первый рассказ Михаила Панина «Расстояние» опубликован в журнале «Звезда» в 1973 г., и с этого времени его высокопрофессиональный литературный труд связан с жизнью этого старейшего журнала России.
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
Нет повести печальнее на свете, чем повесть человека, которого в расцвете лет кусает энцефалитный клещ. Автобиографическая повесть.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Быль это или не быль – кто знает? Может быть, мы все являемся свидетелями великих битв и сражений, но этого не помним или не хотим помнить. Кто знает?