Камера - [24]

Летом, сразу по окончании колледжа в Пеппердайне, он вместе с однокашником через всю страну отправился в Ки-Уэст. Друзья заехали в Мемфис, чтобы провести пару дней у тетки Ли. Жила она в просторном особняке на высоком берегу реки. Все трое часами сидели во внутреннем дворике, поедали домашнюю пиццу, запивая ее превосходным пивом, следили за ползущими по Миссисипи баржами и вели долгие разговоры. О семье в них не было произнесено ни слова. Адама переполняли впечатления от учебы, тетку живо интересовало его будущее. Ли оказалась не только приятной собеседницей, но и весьма гостеприимной хозяйкой. Когда они расставались, в глазах женщины блеснули слезы.

— Обещай, что еще приедешь!

Не желая пересекать штат, Адам предложил двинуться на восток, в Теннесси. Уже возле Смоки-Маунтинс, в одном из городков, друзей, по расчетам Адама, отделяла от Парчмана всего сотня миль. Было это четыре года назад, в 1986-м. К этому времени коробка с материалами по делу Сэма Кэйхолла почти заполнилась. Оставалось лишь привести в порядок видеозаписи.

* * *

Поздно вечером Адам кратко переговорил с тетей по телефону, сказал, что проведет в Мемфисе несколько месяцев и будет рад увидеться. Ли пригласила его к себе: четыре спальни для гостей все равно пустуют, он просто должен пожить у нее. Когда Адам сообщил о цели приезда, на другом конце провода повисло долгое молчание.

— В любом случае заходи, — без особого энтузиазма пригласила наконец тетя. — Поговорим. Там будет видно.

Вечером, в начале десятого, он выбрался из черного «сааба», нажал кнопку звонка и посмотрел по сторонам. Крытый красной черепицей особняк стоял в ряду себе подобных. Небольшой поселок окружала кирпичная стена, у единственных ворот расхаживал вооруженный охранник. Похоже, обитатели вилл несколько опасались соседства с городом. За исключением вида на реку, ничего примечательного в дорогом районе не было.

Раскрыв дверь, Ли ткнулась носом в щеку племянника.

— Добро пожаловать. — Она бросила взгляд на стоянку машин, повернула ручку замка. — Устал?

— Не очень. Дорога отняла двенадцать часов. Мог бы уложиться в десять, но я не спешил.

— Поешь?

— Нет. Я недавно перекусил.

Они смотрели друг на друга. Тетке должно было скоро исполниться пятьдесят, за прошедшие с момента их последней встречи четыре года она заметно постарела. В собранных в длинный хвост каштановых волосах появились седые нити, голубые когда-то глаза окружила сетка мелких морщин. Поверх старых джинсов свободно болтался домашний халат.

— Хорошо, что приехал, — мягко улыбнулась Ли.

— Ты уверена?

— Конечно. Пойдем посидим.

Взяв Адама за руку, она провела его сквозь стеклянные двери во внутренний дворик, где с толстых деревянных балок свисали горшки бугенвиллеи. Далеко внизу плавно несла свои воды река. Оба опустились в кресла-качалки.

— Как Кармен? — спросила тетя, наливая в высокие стаканы ледяной чай.

— У нее все отлично. Заканчивает Беркли. Раз в неделю мы говорим по телефону. Встречается с парнем, и намерения, по-моему, самые серьезные.

— Что она там изучает? Я, признаться, забыла.

— Психологию. После защиты хочет преподавать.

В чае ощущался терпкий вкус лимона и недостаток сахара. Густой, горячий воздух был влажным.

— Уже почти десять, — с наслаждением делая новый глоток, заметил Адам. — С чего такая жара?

— Ты в Мемфисе, мой мальчик. Жара простоит до конца сентября.

— Я этого не выдержу.

— Привыкнешь. Мы спасаемся холодным чаем и редко выходим на улицу. А что мать?

— По-прежнему в Портленде. Вышла замуж за торговца лесом. Как-то раз я его видел. Лет шестидесяти пяти, хотя вполне можно дать и семьдесят. Ей же сорок семь, а выглядит на сорок. Дивная парочка. Отдыхать предпочитают на юге Франции или в Ницце, там, куда слетается публика состоятельная. Она чувствует себя счастливой: дети выросли, Эдди умер, прошлое давно позади. Денег у матери с избытком, она вовсю радуется жизни.

— Ты слишком жесток.

— Я слишком легкомыслен. Она и вспоминать обо мне не хочет, считает меня свидетельством былого позора семьи.

— Она любит тебя, Адам.

— Как приятно это слышать! Ты-то откуда знаешь?

— Я просто знаю.

— Вот уж не думал, что вы с матерью так близки.

— А мы и не близки. Успокойся, Адам, не переживай.

— Прости. Нервы. Я бы выпил чего-нибудь покрепче.

— Без проблем. Почему бы нам не развлечься, пока ты здесь?

— Я приехал не развлекаться, тетя Ли.

— Просто Ли, договорились?

— Договорились. Завтра я должен увидеть Сэма.

Поднявшись, тетя вошла в дом, чтобы вскоре вернуться с бутылкой виски. Плеснув в оба стакана, она взяла свой, повернулась к реке.

— Зачем?

— Он — мой дед. Затем, что ему грозит смерть. Затем, что я адвокат и хочу помочь ему.

— Но он даже не знает тебя.

— Завтра познакомимся.

— То есть ты все ему расскажешь?

— Естественно. Я все ему расскажу. Не веришь, да? Не укладывается в голове, что я готов разворошить кучу грязного белья?

Сжимая в ладонях стакан, Ли медленно покачала головой.

— Это убьет его, — прошептала она.

— Нет. Неужели тебя волнуют его проблемы?

— Волнуют.

— Вот как? Когда ты в последний раз видела Сэма?

— Не начинай, Адам. Ты не поймешь меня.

— Справедливо. Но в таком случае объясни. Я хочу тебя понять.