Каменный улей - [3]

Все присутствующие обалдели от прыти, с которой Вовик проделал свой демарш, и стояли столбиками, словно напуганные суслики. Но Вовику этого было мало и он, отнюдь не собирался останавливаться на достигнутом. Окинув нехорошим взглядом секундантов противной стороны, он убедился, что те пребывают в ступоре от его наглости. После этого он врезал кулаком в лицо согбенного противника. А потом еще и еще раз, до тех самых пор пока друзья избиваемого парня не бросились на него скопом.

Вовику удалось продержаться на ногах около двадцати секунд. После этого он рухнул под градом, обрушившихся на него со всех сторон, ударов и потерял сознание.

Пробуждение Вовика было кошмарным. Он открыл уцелевший глаз и недоуменно повертел гудящей, словно колокол, головой. Со всех сторон его обступали какие-то кусты и деревья.

Вовик смутно помнил, как его волочили по асфальту. Потом он с трудом поднялся на ноги и долго брел, то и дело спотыкаясь. Стояли плотные сумерки. Вокруг клубился влажный серый туман. Он не мог вспомнить, как забрел в это место. Постанывая от боли во всем теле, он сел. Хмель успел полностью выветриться, и теперь каждое движение причиняло ему боль.

Неожиданно перед ним всплыли побелевшие от боли глаза противника. Вовик злорадно ухмыльнулся и тут же вскрикнув, приложил руку к разбитым губам.

– Куда же это меня занесло? – пробормотал он, поднимаясь на ноги и удивленно озираясь.

То, что он сначала принял за лес, оказалось каким-то заброшенным садом. Сквозь клочья тумана просвечивала ржавая садовая ограда. Раздвигая влажные ветки деревьев, Вовик двинулся вперед. Внезапно впереди проступили контуры двухэтажного дома. Судя по архитектуре и замшелому красному кирпичу, из которого было сложено здание – это был старинный особняк. Приблизившись, Вовик обнаружил, что окна в доме отсутствуют, а рамы давно сгнили. Он тщетно напрягал память, но никак не мог вспомнить, чтобы у них в городе было подобное строение.

Завернув за угол, он направился к, зияющему темнотой, центральному входу. Дверь в нем отсутствовала. Мельком бросив взгляд вверх, на балкон, огороженный растрескавшимися алебастровыми балясинами, он шагнул к дверному проему.

Если бы Вовик был, хоть чуточку внимательнее он разглядел бы мелькнувшую на балконе тень. Вслед за этим ему на голову упала веревочная петля и затянулась на шее. В следующее мгновение Вовик уже беспомощно барахтался в воздухе. Он царапал ногтями врезавшуюся ему в шею грубую волосяную веревку, тщетно пытаясь ослабить петлю. Последнее что уловило его угасающее сознание, был отвратительный смешок, больше похожий на хрюканье, раздавшийся у него над головой.

– 2 –

Вовик очнулся от крайне болезненного пинка.

– Вставай, скотина грязная! – проревел над ухом грубый голос, после чего на него обрушился водопад ледяной воды.

Вовик открыл глаза и в ужасе отпрянул в сторону. Руки его были стянуты в запястьях грубой пеньковой веревкой. Он поднял голову. Над ним стоял огромный краснолицый мужик. Его единственный глаз свирепо сверлил Вовика, в руках он держал пустую деревянную бадью, из которой тоненькой струйкой стекала вода.

– Я что неясно выразился? – свирепо проорал одноглазый и пнул Вовика по почкам.

Вскрикнув от острой боли, тот вскочил на ноги, но тут же свалился обратно на земляной пол, покрытый тонким слоем гнилой соломы. Посмотрев на ноги, Вовик только сейчас заметил, что они были связаны.

Одноглазый презрительно сплюнул на него:

– Что мозгляк, плохо быть овцой? Перерезать бы тебе горло тупым ножиком, чтобы подольше мучился, да деньги нужны!

После этого он, натужно кряхтя, нагнулся и перерезал веревку на ногах Вовика. При этом он так сопел и смердел, что Вовика чуть не вывернуло наизнанку от ужаса и отвращения. Поднявшись на ноги, он заскрипел зубами от боли. Все его тело ныло, так, словно по нему прошелся копытами табун лошадей. В голове всплыли обрывки из событий прошлой ночи и Вовик болезненно застонал. Это же надо было так нажраться! Потом еще эта драка!

Машинально он потрогал шею, которая болезненно саднила. Внезапно молнией ожгло ощущение того, как он задыхается и не может сделать ни единого вздоха, а шею его все сильнее стягивает веревочная петля. Потом ощущение полета куда-то вверх, страшная боль в легких лишенных воздуха. Затем непроглядная темень, на смену которой пришла звенящая пустота.

Куда же он попал? Вовик осмотрелся. Он находился в каком-то каменном сарае, сложенном из грубых нетесаных камней. Неровные стены когда-то беленные, сейчас были покрыты толстым слоем копоти и жира. Низкий потолок из кривых деревянных жердей, снизу подпирали толстые растрескавшиеся бревна. Небольшое оконце неправильной формы было забрано массивной кованой решеткой, из него вовнутрь зачумленного помещения лился тусклый свет.

Кроме одноглазого и Вовика в сарае находилось еще с полдюжины людей разного возраста. Все они выглядели крайне испуганными. Одежда на них была очень грязная и местами разорвана. Во всклокоченных волосах застряла солома. Вовик оглядел себя, и обнаружил, что сам он выглядит ничуть не лучше остальных. Бомж бомжем!

Тут раздался душераздирающий скрип массивной деревянной двери, проворачивающейся на ржавых петлях. В сарай вошел огромный толстяк, своими размерами превышающий даже такого детину каким был одноглазый. В руках он нес бухту толстой веревки.