Каменный пояс, 1982 - [11]

— Эх, эпидемия! — ругался миасский водитель Дубов. — Картер пробило.

Челябинец Ярушин прибирал в кабину домкрат. Магнитогорец Чамзин закручивал проволокой запоры бортов. Сухорев и Шамыгин улыбались Аблову и как бы ждали его, опустив руки в карманы одинаковых спецовочных курток.

— Больных ищешь, фельдшер? — начал разговор обычной подначкой Сухорев.

— Надел бы халат, сидел бы в бараке, — продолжал в шутку Шамыгин. — Больные должны искать фельдшера.

— Как это «сидел»? — нарочито осердился Аблов. — Такое событие. Сегодня последний рейс, богинаги.

— Какой рейс? Последний? — переспросил Сухорев. — Знаешь, когда он последним будет? — И засмеялся.

Засмеялся Сухорев, и Роман Яковлевич засмеялся, чувствуя, как отпускает его тупая резь в пояснице, позволяет распрямиться, расправить плечи.

Солнце опускалось. Закат был ветреным и тяжелым. В сумеречном воздухе оставалась сырая весенняя свежесть, и было тихо вопреки шуму моторов и голосам на буровой. Алый свет отразился в окнах барака, и Аблов ощутил почти тоску, незнакомую доселе нежность к этому закатному солнцу, к тайге, к мелколесью, которое так круто потеснил бульдозер. Он понял как-то сразу, в единое короткое мгновение, что жаль ему оставлять трассу, расставаться с водителями, буровиками и геологами. Но расставание неизбежно, а встреча — маловероятна. И никак невозможно совместить рассветы и закаты в Коми с зорями в родных ему степях, на берегах горных озер, нельзя видеть солнце Большеземельской тундры на перевале за Юрюзанью.

И остается держать в сердце, в памяти все пережитое, познанное в этой далекой, по теперь душевно близкой стороне. Остается помнить все и быть гордым, сознавая свою причастность к большой работе, к важному делу, которое сближает людей, где бы они ни жили.

4

Аблов вернулся на Площадку геологов глубокой ночью. Небо черно и звездно. Теплый ветер стучит в окно штабного балка телефонным проводом. Диктор радио Коми передает экстренное сообщение: «Вниманию работников автомобильного транспорта, строителей и геологов. Переправы через реки республики закрыты для всех видов транспорта».

Теплый ветер кропил оконное стекло весенней капелью.

ОДНА СУДЬБА

«РАБОЧЕЕ СОЗВЕЗДИЕ»

«Рабочее созвездие». Так назвали совместный сборник поэты Ворошиловграда и Челябинска, посвятив его 60-летию образования СССР. Вышел он в ордена «Знак Почета» издательстве «Донбасс».

«Сердце — к сердцу, душа — к душе, руки — воедино. Через большие расстояния, не чувствуя расстояний, — это знаки настоящей дружбы, зиждущейся на обоюдном уважении и творческом соревновании. Так началась дружба между шахтерами и металлургами, между машиностроителями и хлеборобами двух экономически мощных областей — Челябинской и Ворошиловградской, и так вошла она в творчество профессиональных и самодеятельных коллективов, и так пришла к литераторам», — написал в предисловии к сборнику известный украинский поэт и прозаик, ответственный секретарь Ворошиловградской писательской организации Никита Чернявский.

Творческие связи двух писательских организаций зародились в 1979 году, когда делегация наших литераторов в составе Александра Шмакова, Александра Лозневого, Василия Оглоблина и Геннадия Суздалева побывала на Ворошиловградщине. Наши писатели встречались тогда с литераторами, шахтерами, машиностроителями, химиками, студентами Краснодона, Северодонецка, Коммунарска, Артемовска и хлеборобами Южнолуганского района.

Ворошиловградские писатели побывали в Челябинске в следующем году. «Мы были, — говорит Никита Чернявский, — очарованы необозримыми просторами Южного Урала, чудесными пейзажами, огромной производственной мощью этого могучего края, сердечным радушием людей».

Творческие связи между двумя писательскими организациями расширяются и крепнут. Предисловие к сборнику «Рабочее созвездие» Никита Чернявский завершил такими словами: «Пусть же эта книга будет первой ласточкой нашего творческого содружества».

В полном соответствии с этим пожеланием — представление в «Каменном Поясе» поэтов Ворошиловградщины.

Г. СУЗДАЛЕВ,

член Союза писателей,

руководитель областного поэтического клуба «Светунец»

Иван Низовой СТИХИ

РОССИЙСКОМУ ДРУГУ

Единая доля у нас и земля.

И во поле общем стоят обелиски.

Над ними березы грустят по-российски,

по-украински шумят тополя.

Идут наши думы дорогой одной.

И солнце большое в безоблачной сини

на Украину идет из России…

Умывшись в Днепре,

возвратится домой.

                                       Перевод Г. Суздалева

ПОКЛОН КРАСНОДОНУ

Красное место,

поклон мой тебе.

Низкий поклон твоей доле высокой

и тополям, что над полем далеким

думают думу

о светлой судьбе.

Розам, цветущим

в шахтерских садках,

низкий поклон, твоей крепкой породе,

детям твоим, что любимы в народе

подвигу их,

что бессмертен в веках.

                                       Перевод Г. Суздалева

* * *

Не спится тракторам:

выходят под звезду…

И журавлям…

Одна у них потреба:

прокладывать под небом

и по небу

прямую

к горизонту борозду.

Два мира

пусть она соединит

под музыку

вселенской тишины:

один дарит

надеждами весны,

другой труды

плодами одарит.

Налево и направо —

борозда,

как крылья середины

золотой,