Каменный пояс, 1977 - [7]
— Я не боюсь.
Старик глянул в приветливое лицо Герасима, усыпанное оспинками.
— Смел, погляжу. С карахтером…
Герасим уселся в плетеный ходок и тоже пристально поглядел на деда. Тот понравился. Первый человек, приветивший его в этом незнакомом краю.
— А вы давненько тут?
— Мы-то, тутошние. Отец рудокоп, дед рудокоп и дедов отец тоже руду добывал. Я полжизни на рудниках отмахал, токмо, когда покалечило в забое, на конный двор перешел. Теперича в кучерах при инженере состою. А родова-то наша по-улошному — шматы все…
— Шматы? — удивился Герасим. — Что же это за люди?
— Не люди, а одно горе. Прозвище-то прилепили бродяги. А за что опять? Рудокопы лапти плели, лапотниками были, — он тяжело крякнул. — Сплошная голь!
Старик смолк. Лошадь, что трусила рысцой, пошла шагом. Дорогу, взбирающуюся в гору, обступил густой лес. Казалось, чуток сверни в синюю темень и утонешь в вековых дебрях. Какое-то сумрачное величие!
— Звать-то вас как?
— Нас-то? — переспросил возчик, — Егоршей, а инженер Егором называют да еще по батюшке добавляют Иваныч. — Усмехнулся, весело тряхнул головой.
— А меня нарекли Герасимом, по отцу Михайловичем.
— Зычно нарекли! Значит, Герасим Михалыч.
И опять заговорил о жизни рудокопов.
Мишенев слушал его неторопливый рассказ и дивился ясности ума этого простого душевного человека.
3
Знакомство с Женевой началось ясным июльским утром. Выйдя из мрачного вокзала на площадь Корнаван, Герасим с маленьким саквояжем в руке пересек небольшой ухоженный скверик с подстриженным кустарником в форме шаров и конусов.
Корнаван окружали высокие дома с черепичными, крутыми крышами. По карнизам большими буквами были выписаны названия отелей.
Вдоль тротуара стояли экипажи. Восседая на высоких облучках, терпеливо ожидали пассажиров извозчики, поигрывая длинными кнутовищами. Их холеные лошади в нарядной сбруе, с выгнутыми коромыслами шеями, скорее напоминали цирковых. Вниз уходила прямая улица. В просвете ее проступали купы могучих каштанов и волнистая линия гор.
После шумного Берлина Женева показалась Герасиму тихой, располагающей к отдыху и прогулкам. Он стоял и внимательно изучал маршруты, слабо себе представляя тот, о котором ему говорил Петр Ананьевич. Он вслушивался в непонятный говор без всякой надежды уловить русскую речь. И вдруг совсем неожиданно до него донеслись спасительные слова:
— Извиняюсь, вы не русский?
— Да, русский.
Герасим бросился туда, где слышалась родная речь, боясь в толпе потерять этот счастливый для него компас. Он крикнул:
— Русские, русские!
Двое мужчин, элегантно одетых в европейские костюмы, обернулись. Герасим чуть ли не обалдел от удивления: перед ним стоял один из тех, с которым ехал в телеге Петруся. Но тот не подал вида.
— Впервые в Женеве? — спросил другой, смуглолицый, в кругленьких очках. — В каком отеле намерены остановиться?
Назвать отель Азиат не мог и, вспомнив, что ему нужно явиться в пансион мадам Морар на площади Плен де Пале, рискнул указать этот адрес.
— Нам по пути, — отозвался тот же смуглолицый и смерил Азиата поблескивающим взглядом. Густо заросший чернявой бородой, длинноволосый, он за внешность свою и медлительность в движениях был прозван товарищами медвежаткой.
Все трое сели в добротную коляску, и тотчас перед глазами поплыли кричащие вывески богатых женевских магазинов, витрины, прикрытые полосатыми тентами, окна с решетчатыми жалюзи. До пригорода Женевы — Минье езда показалась совсем не долгой.
Здесь аккуратненько выстроились небольшие домики дачного типа с крутобокими крышами из красной черепицы. Это исконное жилье швейцарцев называлось шале. В одном из таких домиков и поселился Герасим. Тут уже жили ростовские делегаты. Кстати сказать, и Сергей Гусев — тот самый, в кругленьких очках, встретивший его на привокзальной площади. Позднее они смеялись над тем, как познакомились.
— Я сразу понял, куда, зачем? Но разве об этом скажешь? Я тогда встречал киевского делегата.
Приехавшие в Женеву собирались в русском клубе. Здесь проводили свободное время делегаты, встречаясь за круглым столом, за чашкой дымящегося кофе. Гусев привел сюда новичков — Азиата и киевлянина Андрея, заглянул сюда и голубоглазый красавец Бауман со своей молодой женой, социал-демократкой, недавно прибывшие после побега из Лукьяновской тюрьмы за распространение «Искры» среди киевских рабочих. Понял скоро Азиат, что душой маленького общества был Гусев, умевший заражать товарищей весельем и шуткой. Но его любили не только за это. Гусев был смелый и бесстрашный человек. Он поднял стачку, провел демонстрацию в Ростове-на-Дону и под носом у полиции выехал за границу на съезд. Азиат понимал — ему грозила тюрьма.
Из русского клуба возвращался Герасим один. Он задержался на берегу Женевского озера, очарованный его красотой. Озеро перерезала лунная полоса. Она чуть тускнела, когда мягкая бархатная тень от облаков ложилась на воду. Ни яхт, ни яликов, ни рыбацких лодок не было. Ничто не нарушало ночной тишины. Слабые всплески почти невидимых волн еле слышно омывали влажный берег.
Герасим смотрел на озеро и дивился богатству красок ночного пейзажа, уходящего вдаль, к темным громадам Альпийских гор. Будто стоял перед талантливым полотном бессмертного художника. И так ему захотелось поговорить обо всем с женой. От нахлынувших чувств разрывалось сердце.
"Их искали на территории в пять тысяч километров, территории, которую трудно представить, не имея перед глазами крупномасштабной карты. Их имена в течение четырех дней повторялись в десятках телеграмм и рапортов, разносились по всему Уралу радиостанциями…"Книга основана на реальных событиях произошедших в 1959 году, и связанных с гибелью тургруппы Игоря Дятлова в Приполярном Урале. Автор книги - один из участников поисков.
Над бескрайними сибирскими просторами терпит бедствие ИЛ-18 – на борту самолета пожар. В этой ситуации – «рядом с катастрофой» – все мысли и чувства людей напряжены до предела. Как поведут себя герои повести, оказавшиеся на пороге между жизнью и смертью, учитывая, что «порог» это находится на высоте несколько тысяч метров над землей?По мотивам повести снят фильм «Размах крыльев».
Сборник стихов членов областного литобъединения, созданного при Челябинской областной писательской организации и обкоме ВЛКСМ. В него включены лучшие стихи непрофессиональных, в основном молодых поэтов, отражающие богатый духовный мир нашего современника, человека труда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Литературно-художественный и общественно-политический сборник, подготовленный писательскими организациями Курганской, Оренбургской и Челябинской областей.Особое место в сборнике отводится статьям и очеркам, рассказывающим о свершениях южноуральцев в десятой пятилетке, в период подготовки к XXVI съезду партии.
Архитектор Виноградова придумала принципиально иной вид архитектуры: дома с открытыми объёмами. Но обычные материалы не годились для подобного строительства. И тогда, влюблённый в Виноградову лаборант изобретает кирпич из сверхплотной воды.
Это — роман. Роман-вхождение. Во времена, в признаки стремительно меняющейся эпохи, в головы, судьбы, в души героев. Главный герой романа — программист-хакер, который только что сбежал от американских спецслужб и оказался на родине, в России. И вместе с ним читатель начинает свое путешествие в глубину книги, с точки перелома в судьбе героя, перелома, совпадающего с началом тысячелетия. На этот раз обложка предложена издательством. В тексте бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и инвективной лексики.
Повесть «Винтики эпохи» дала название всей многожанровой книге. Автор вместил в нее правду нескольких поколений (детей войны и их отцов), что росли, мужали, верили, любили, растили детей, трудились для блага семьи и страны, не предполагая, что в какой-то момент их великая и самая большая страна может исчезнуть с карты Земли.
«Антология самиздата» открывает перед читателями ту часть нашего прошлого, которая никогда не была достоянием официальной истории. Тем не менее, в среде неофициальной культуры, порождением которой был Самиздат, выкристаллизовались идеи, оказавшие колоссальное влияние на ход истории, прежде всего, советской и постсоветской. Молодому поколению почти не известно происхождение современных идеологий и современной политической системы России. «Антология самиздата» позволяет в значительной мере заполнить этот пробел. В «Антологии» собраны наиболее представительные произведения, ходившие в Самиздате в 50 — 80-е годы, повлиявшие на умонастроения советской интеллигенции.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
1995-й, Гавайи. Отправившись с родителями кататься на яхте, семилетний Ноа Флорес падает за борт. Когда поверхность воды вспенивается от акульих плавников, все замирают от ужаса — малыш обречен. Но происходит чудо — одна из акул, осторожно держа Ноа в пасти, доставляет его к борту судна. Эта история становится семейной легендой. Семья Ноа, пострадавшая, как и многие жители островов, от краха сахарно-тростниковой промышленности, сочла странное происшествие знаком благосклонности гавайских богов. А позже, когда у мальчика проявились особые способности, родные окончательно в этом уверились.
Самобытный, ироничный и до слез смешной сборник рассказывает истории из жизни самой обычной героини наших дней. Робкая и смышленая Танюша, юная и наивная Танечка, взрослая, но все еще познающая действительность Татьяна и непосредственная, любопытная Таня попадают в комичные переделки. Они успешно выпутываются из неурядиц и казусов (иногда – с большим трудом), пробуют новое и совсем не боятся быть «ненормальными». Мир – такой непостоянный, и все в нем меняется стремительно, но Таня уверена в одном: быть смешной – не стыдно.
Эта книга пригодится тем, кто опечален и кому не хватает нежности. Перед вами осколки зеркала, в которых отражается изменчивое лицо любви. Вглядываясь в него, вы поймёте, что не одиноки в своих чувствах! Прелестные девочки, блистательные Серые Мыши, нежные изменницы, талантливые лентяйки, обаятельные эгоистки… Принцессам полагается свита: прекрасный возлюбленный, преданная подруга, верный оруженосец, придворный гений и скромная золушка. Все они перед Вами – в "Питерской принцессе" Елены Колиной, "Горьком шоколаде" Марты Кетро, чудесных рассказах Натальи Нестеровой и Татьяны Соломатиной!
Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.
Марковна расследует пропажу алмазов. Потерявшая силу Лариса обучает внука колдовать. Саньке переходят бабушкины способности к проклятиям, и теперь ее семье угрожает опасность. Васютку Андреева похитили из детского сада. А Борис Аркадьевич отправляется в прошлое ради любимой сайры в масле. Все истории разные, но их объединяет одно — все они о бабушках и дедушках. Смешных, грустных, по-детски наивных и удивительно мудрых. Главное — о любимых. О том, как признаются в любви при помощи классиков, как спасают отчаявшихся людей самыми ужасными в мире стихами, как с помощью дверей попадают в другие миры и как дожидаются внуков в старой заброшенной квартире. Удивительные истории.
Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!