Каменные часы - [84]

Катерина надела ботинок и пошла дальше. Руки совсем уже измочалились о тяжелую ношу, завернутую в мешковину. И наконец-то она доплелась к нужному дому, где на оштукатуренной серой стенке было понавешено множество старых и новых приказов немецких властей.

Тут жил верный товарищ по борьбе, и все на явке было благополучно, если судить по тайному знаку: на крыльце стояла зеленая эмалированная кастрюля без крышки. Можно смело заходить в дом.

Однако она не поторопилась, прошлась в дальний конец улицы. Ею овладела настороженность: запущенным выглядел дом, где назначена запасная явка. С трудом сдержала себя, чтобы не оглянуться. С грохотом промчался мимо грузовик — и то не повернула головы. Битком набит был грузовик хмурой солдатней, а ведь еще десять минут назад фашисты ликовали в своем отдыхе. Где-то поддали уже оккупантам жару!

И Катерина решилась возвратиться назад к оштукатуренному дому. Обошла его и в штабели у стены среди почерневших дюймовых досок спрятала сверток, перед этим завела часовой механизм.

Через полчаса мина должна была взорваться. Мина и расскажет о провале, если такое случится, раз люди бесследно пропадают и только стреляные гильзы могут поведать об их судьбе.

Она взошла на крыльцо, отбросила ногой со ступеньки кастрюлю и тихо постучала.

Открыл ей дверь сам Тялтя-Гуль…

Катерина протянула вперед ладошку и Христа ради попросила хлеба.

Лысак усмехнулся, пригласил войти.

Делать было нечего, и она вошла.

— Сколько на нашей земле стало убогих и нищих, — пожаловался Тялтя, — сейчас и хлебушком снабдим и одежонку подыщем.

Отзыв на пароль он назвал верный.

Сама она придумала такой. И сердце сжалось у Катерины, отчаянно застучало в висках, в глазах на миг потемнело.

— Как звать-величать? — по-свойски расспрашивал Тялтя, что-то разыскивая за ситцевой занавеской.

— Васена, — ответила Катерина.

— Васена? — удивился Тялтя и согласился: — Пусть будет Васена. Издалека ты пришла? Верно, видела много?

— Много, — сдержанно отозвалась Катерина, ожидая в каждый миг, когда ворвутся полицаи и разом кончится ее жизнь. Она взглянула на ходики. Еще двадцать пять минут оставалось до взрыва. И сознание успокоилось от этой мысли. Расстреляют, замучают в подвальных застенках бывшего пивзавода, а взрыв подаст партизанам весточку о провале.

Тялтя принес узелок с едой и сел напротив Катерины за стол, вперился ей в лицо, как следует запоминая гостью. И поняла она, что выпустит он ее — только бы подольше сохранить западню для подпольщиков в этом доме. Крупней ему нужен был улов.

— Помощь моя не нужна? — спросил Тялтя. Не так уж был он глуп, чтобы пытаться выведать, куда она пойдет дальше.

Катерина опять посмотрела на часы. Еще пять минут прошло. Она спокойно встретила изучающий взгляд Лысака и сказала шепотом:

— Вам лично Никифор просил передать приказ… — Катерина помедлила, сделав паузу, и добавила с ненавистью: — В течение трех дней привести приговор в исполнение по Тялте-Гулю, убрать этого выродка!

Предатель понимающе кивнул. Лицо его посерело. Кожа на лбу сразу треснула от глубоких морщин, залоснилась от пота.

— Сделаем, — сказал он хрипло, — завтра же шлепнем эту паскуду в полицейском участке, — кривыми, безобразными пальцами Тялтя вцепился в крышку стола, но самообладания не потерял.

Катерина встала. Важно было избавиться от слежки. И она сказала:

— Я сегодня у вас переночую.

— Конечно. Конечно, — заторопился Тялтя, — надо только прийти перед комендантским часом, — он проявлял трогательную заботу о партизанской связной, — буду ждать.

— Я постучу в окно за углом.

— Не забудьте про комендантский час, — кинулся из-за стола провожать к порогу Тялтя, — фашисты совсем осатанели.

Нет, ее никто не задержал, когда она спустилась с крыльца и пошла по улице. Никто не преследовал. Зеленая ей была дорога на пятнадцать минут, оставшихся до взрыва.

И все равно она добралась до развалин водокачки. Здесь уж сам черт не смог бы ее отыскать. Однако приказ Никифора остался невыполненным. Некому закладывать мину под казарму с солдатней. Подполье разгромлено. Сожжено на чудовищных кострах.

От развалин водокачки к лесу вела обвалившаяся траншея. Катерина спрыгнула в нее и услышала сильный взрыв. Хорошие мины научился делать глухой летчик. В селе поднялась беспорядочная стрельба. Нет больше проваленной явки, подумала Катерина, нашел себе могилу и предатель.

…В деревню она шла всю ночь. В кромешной мгле преодолела двадцать с лишним километров по лесу. Никифор при встрече как-то сказал, что скоро немцев партизаны вышибут из целого района и восстановят Советскую власть повсюду. Копились большие силы для решительного удара. Поэтому Катерина не ушла к Никифору — именно сейчас среди оккупантов нужны свои уши и глаза. Партизанская разведка понесла невосполнимые потери.

Катерина знала: уже состоялось заседание подпольного райкома партии и готовилась конференция коммунистов после освобождения района.

В прошлый раз она говорила об этом с Ваней Ковровым. Теперь Вани нет, а многие нити держал он в своих руках и умел незаметно успокоить и дать посильное дело.

Катерина очнулась от своих мыслей.