Каменные часы - [100]
Петраков встал, надел пижаму, открыл форточку.
Ведь бессмысленно себя беречь от жизни! И как просто отгородиться от нее всякими подметными надписями. «Минздрав предупреждает…»
Он чертыхнулся и сосчитал пульс. Ого! Сам уже вошел в норму. «Вам категорически нельзя волноваться!» Он, как старый осел, этому поверил, испугался за свою драгоценную жизнь, будто не приходилось ему драться в смертельных рукопашных.
Необъятную власть захватили врачи, если и он в какой-то момент поддался спокойному равнодушию! А надо действовать, действовать немедленно — столько времени упущено в больнице.
Игнат Фомич был почти взбешен.
Надо было как-то перетерпеть время до начала обхода. Ему неожиданно пришло в голову, что у него и не было никакого обширного инфаркта, а так ему сказали, чтобы перестраховаться и больше за него не нести ответственности! Снимают же с себя всякую ответственность на сигаретных коробках. Еще бы написали, что один грамм никотина убивает курящую лошадь.
«Сегодня же выпишусь из больницы», — подумал Игнат Фомич.
Конечно, давно следовало перевестись в военный госпиталь. Да лечащий врач с кошачьими манерами все твердил: «У нас вам будет лучше. А у военных все по уставу. Вы понимаете?» — у врача улыбались весело черные маслянистые глаза.
Вовремя Петраков не сумел ответить, слаб был еще, а сейчас бы вот так сказанул, чтобы лечащий разул глаза: «Военный устав, дорогой мой, — это далеко не шуточки. Устав и социально-нравственные принципы нашей страны отражает. Социально-нравственные! Вовсе не казенная штучка устав».
В палате было прохладно, угнетающе тихо. Окна смотрели в старый, запущенный парк. Туда выходили прогуливаться больные, там встречались со своими родственниками, близкими, любимыми.
Огромную территорию занимал парк. Все дорожки заасфальтированы, поставлено множество лавочек, разбито цветочных клумб, а — тоска, как подумаешь, что и деревья сделались больничной принадлежностью, да и сам воздух.
Другая тут правила держава природой.
Игнат Фомич выбросил сигарету, отошел от окна. Лечащему врачу с кошачьими манерами он больше не верил. Ведь сам виноват, следовало крепче и строже держаться, настоять, чтобы отправили в госпиталь. Полковник вздохнул. Беспомощным все-таки был. Слабое, но все же утешение. А там на вокзале, у пригородных касс, человек в кожаном пальто вызвал просто шок.
Петраков сел на постель, надел очки и взял в руки книгу.
Именно на вокзале сердце вдруг прыгнуло, ноги перестали держать. Не помог и валидол. А человек в кожане взял билет и спокойно уходил, помахивая черным дипломатом.
Никто не знал, что произошло дальше. Сам Петраков помнил, как крикнул и побежал изо всех сил. И затем обрушилась тьма.
Об этом сейчас думал Игнат Фомич.
И он видел перед собой дождь. Проливенный. Без просвета и всполохов молний. Он держал над капитаном Васильевым плащ-палатку и не мог разобрать слов. Через минуту стало ясно: капитан умер. Это была уже агония. Ничего не собирался сказать комбат Васильев. Потом вместе с шофером Бузмаковым Игнат Фомич рыл немецким штыком могилу командиру. И ливень все шел, не кончался, не оставил в лесу сухого места. Из ямы воду выбрасывали ладонями.
Полковник отложил книгу, снова достал сигареты и закурил.
Разве поймет этот лечащий, как досталось людям в тылу и на передовой? Еще пешком, верно, под стол ходил, канючил у матери кусок хлеба. А в том лесу они с Женей Бузмаковым ели хвою, потому что жизнь свою и здоровье не ценили ни в грош, не сдались в плен и в рукопашной умели драться без оружия. Саперными лопатами пробились в последней ночной атаке. Трофейный автомат был только у капитана Васильева.
Разве об этом не надо уже помнить?
«Волноваться категорически запрещено!» Полковник не мог успокоиться. Каждый, конечно, ладит жизнь по своему разумению. Ведь какой разведчик получился из Жени Бузмакова, а после войны шоферит снова, не любит вспоминать о былом. Потому что слишком больно. И это вовсе не значит, что Женя начисто вычеркнул из своей жизни войну и забыл. Нет! Еще как помнит!
Был бы с ним вместе Женя на вокзале, ни за чтобы не ушел тарантул. Теперь попробуй отыщи. Не простит ему такой преступной — да, да, преступной! — слабости Аграфена.
Игнат Фомич встал и принялся ходить по палате.
Вот как жизнь все завязывает в один узел. От этой неожиданности и невероятности с ним произошел приступ. Подумать хотя бы на минутку: весна, оттепель еще робкая, но в ней угадывается уже стойкий и летучий запах травы. Солнышко пригревает как следует в первый раз после долгой надоевшей зимы, душа переполнена радостью жизни, и вдруг появился из войны человек с черным дипломатом.
Душегуб!
Н-ну, как подвело сердце! Подкосило на многие недели. Почти миновало лето. Да что лето! Жизнь потеряла свой прежний смысл.
От досады Петраков хрустнул пальцами.
Отвык уже от этой дурной привычки. И вот, поди ж ты. Несомненно: рано он стал дачным человеком и взялся писать мемуары. Прошедшая война напомнила об этом, и, пока жив солдат, он в строю. Устав мирная жизнь не отменяет.
Не верил полковник врачам в свою клиническую смерть.
Насмешкой, по его мнению, выглядел этот факт. Спасибо-то сказал, раз вытащили с того света, а душа не приняла позорной клинической смерти. Верил: сам выкарабкался. Он же — не мальчишка ротный, каким был в первый год войны. Обязан был сдюжить и одолеть своей волей недуг, как ни хитро устроен организм.
«…Ночью много раз она просыпалась и слышала, как мать говорила во сне. Наверное, давно так привыкла говорить, и никто за ней этого не замечал. Анечка вздрогнула, услышав: «Может, проведаешь отца? Он совсем теперь лысый и маленький на фотографии. Нельзя такое представить — совсем похож на совенка».
«Но почему ради своего счастья вы должны растоптать меня? — актерствуя, горько и зло спросил Вадим. — Отчего вам хочется сломать мне жизнь и отбросить с вашей дороги, как ненужный хлам? Только потому, что вас потянуло друг к другу? — Вадим громко позвал сына и подвел его за руку. — Если сможешь, объясни ему о возвышенной любви».
Динамичность, острота коллизии присущи повести «Новая версия», рассказывающей о расследовании уголовного преступления.
В гостинице сначала происходит убийство, затем — похищение вдовы убитого. Все переплетается и запутывается. Даже те, кто изначально совершил преступление, теперь не могут понять, кто же на самом деле «дергает за ниточки» и понуждает всех сцепиться в схватке за обладание алмазным гарнитуром.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главный герой всю свою сознательную жизнь занимался опасной работой. И уживаются в нем два человека — мирный Леха Синицын и не совсем мирный Чума. У него прекрасная семья и замечательные друзья, готовые ради него погрузиться в самые рискованные авантюры, которые не заставят себя ждать. Читатель, уставший от обыденности и тусклой повседневности, имеет отличную возможность оказаться внутри самого настоящего героического и безумного действа, с массой событий, героев, экзотических декораций тропического острова в Индийском океане и не менее рискованных похождений героя в родных пенатах.
Книга «Оправданные» включает три фантастические философские повести; «Рожденные от Бога», «… и неся крест свой», «Купленные дорогою ценою». В первой повести в фантастической форме описывается проект Бога относительно Вселенной, человечества, смены рас, шестой расе. Главные герои проходят через испытание смертью и испытание жизнью и заканчиваются поиском Гипербореи.В двух следующих повестях выдвигаются гипотезы, связанные с причиной аварий, подобных Чернобыльской, природой тунгусского метеорита и назначением Соловецких лабиринтов.
Синопсис сценария. Психологический и политический триллер. Захватывающее повествование о слиянии банковских кругов, криминала, политиков и борьбе главных героев с ними.
Встреча писателя с режиссером могла сулить появление интересного творческого тандема, но получила неожиданное развитие. Настолько неожиданное, что перевернуло мировоззрение писателя.
В сборник известного советского писателя Юрия Нагибина вошли новые повести о музыкантах: «Князь Юрка Голицын» — о знаменитом капельмейстере прошлого века, создателе лучшего в России народного хора, пропагандисте русской песни, познакомившем Европу и Америку с нашим национальным хоровым пением, и «Блестящая и горестная жизнь Имре Кальмана» — о прославленном короле оперетты, привившем традиционному жанру новые ритмы и созвучия, идущие от венгерско-цыганского мелоса — чардаша.
В новую книгу Людмилы Уваровой вошли повести «Звездный час», «Притча о правде», «Сегодня, завтра и вчера», «Мисс Уланский переулок», «Поздняя встреча». Произведения Л. Уваровой населены людьми нелегкой судьбы, прошедшими сложный жизненный путь. Они показаны такими, каковы в жизни, со своими слабостями и достоинствами, каждый со своим характером.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.