Каменная Звезда - [22]

Женщина улыбнулась. Поставила чашку и подчеркнула слова, которые прозвучали, жестами:

— Он стоял под дождем неподвижно, как будто дождя вообще не было. Он ждал меня там все это время, в такую погоду! Он был очень худым, практически истощенным, его борода торчала из-под длинного коричневого плаща. В одной руке он держал букет цветов, с которого стекала вода, а в другой — полностью размокший зонтик. Я сначала не поняла, что он ждал меня. Потом, когда он меня увидел, он подошел, стал говорить мне комплименты, и я рассмеялась, — мне казалось, что это шутка. Но он был серьезен и… пригласил меня на ужин.

— А вы согласились? — спросила Электра нетерпеливо.

— Конечно нет! — ответила Агата. — Я его видела первый раз и не знала, кто он. И потом… в нем не было очарования. В тот вечер я взяла такси и вернулась в гостиницу, но на следующий вечер Альфред снова был около театра. И так он ждал меня каждый день в течение месяца. Если он видел, что я выхожу одна, то он подходил, делал мне комплименты, если нет — оставался в стороне. Он меня не преследовал, никак не проявлял по-другому своего интереса — просто ждал меня у выхода из театра. Через месяц наша труппа перенесла спектакль «Медея» в другой театр — небольшой, не на Бродвее. И около выхода из этого театра я снова увидела Альфреда, который меня ждал. Он подошел ко мне так же, как в первый вечер, и снова попробовал пригласить меня на ужин. Он вызывал у меня такую нежность, что я согласилась. И во время этого единственного ужина Альфред меня покорил. Он заказал много даров Бахуса… но дело было не в том, что мы ели или пили. Это была его заслуга. Он оказался интереснейшим собеседником, однако грустным: он утверждал, что больше не видел никого, с кем ему нравилось бы говорить. Говорить просто так, обсуждать разные понятия, идеи и предположения. Он сказал, что молодежь предпочитает «делать дела», но не имеет понятия, зачем их делать. Он утверждал, что слова больше никому не интересны. И никто за ними не следит — они просто звучат в тишине. Поэтому они не растут и не дают своих плодов… Я его слушала и думала, что он прав. Слова так важны! Верные слова в нужный момент. Только они могут изменить действительность!

— Хао! Сильно!.. — воскликнул Шенг, который так увлекся рассказом, что даже задержал дыхание.

— И моя действительность изменилась после этих разговоров. Мы начали встречаться с большей привязанностью, и через несколько месяцев он предложил мне поселиться в этой квартире — в его квартире.

Я согласилась. Я приняла его и его слова и слушала их много лет, забросив театр и греческие трагедии, чтобы сконцентрироваться на самом важном представлении: на моей жизни для него. Но не поймите меня неправильно, я не жалуюсь. Альфред проводил большую часть дня в своем кабинете, вон там, писал, читал, исследовал что-то. А я сидела здесь, на этом диване и ждала его. Но это была полная жизнь. И мне не нужен был никто другой. Даже Пако.

Агата погладила кота, не получив никакой заметной реакции, потом отпила чаю — уже остывшего.

— Наконец в один прекрасный день, как часто случалось в моей жизни, этот человек, любящий слова, ушел.

— Вы поссорились?

— Нет, мы никогда не ссорились. Более того, наша совместная жизнь была совершенной. Мы старели вместе. То есть я старела, а он нет… мне, по крайней мере, так казалось. Мое лицо покрывалось морщинами, а он оставался все тем же худым и изможденным Альфредом, которого я увидела в первый день. Но мы не ссорились, нет.

— Ну и?

— Он ушел в самом прямом смысле слова. Восемь лет назад, без какого бы то ни было объяснения. До сегодняшнего дня я ничего о нем не слышала. До вас, — Агата улыбнулась. Не черепашьи очки казались двумя огромными лужами. — А теперь, когда вы знаете мою половину истории, надеюсь, что могу спросить, что привело вас сюда.

— Мы взяли этот адрес у антиквара, — объяснил Харви. — Мы хотели купить одну вещь, которую уже заказал себе профессор. И мы решили пойти поговорить. С ним лично.

Агата сухо засмеялась:

— Антиквар! Вот уж я не предполагала! На секунду мне подумалось, что Альфреду было стыдно прийти самому и он послал вас на разведку. Но антиквар… Из Нью-Йорка?

— Да.

Она пожала плечами:

— Ну если он заказал что-то у антиквара, значит, он жив.

Ребята ничего не сказали, смущенно разглядывая рамки на стенах.

— А что он заказал?

— Волчок.

— Очень похоже на Альфреда, — кивнула Агата. — Он тратил свои деньги только на книги и странные вещи. Не то чтобы деньги ему были нужны… или мне… Более того: даже сейчас я получаю каждый месяц по две тысячи долларов на мой счет и даже не знаю от кого. Но я не задаю вопросов. С Альфредом мы никогда не говорили о деньгах, и за все те годы, что мы прожили вместе, я так и не узнала, кем он работал. Я только знала, что он обожает антиквариат: он переписывался со всеми антикварными магазинами в мире, заказывал старые книги и безделушки, которые вызывали у него все больше и больше энтузиазма. Он их вечно покупал или обменивал, продавал целые шкафы из своей библиотеки, чтобы было куда поставить новые покупки.

— У него их было много, — заметила Мистраль.