Каменная баба - [5]

-Да я приехал только что.

-Все равно торчишь! Не можете глотки свои насытить!.. Стой, не дергайся! Пьяные рожи - смотреть на вас тошно...- и начал зашивать его рану меткими, по-старчески экономными движениями.

-Вы б присели,- посоветовал ему молодой человек, сильно перетрусивший при виде стальных игл и ниток.

-Присели! Без твоих советов обойдемся! За трактором своим смотри! Нас ни во что не ставишь, так хоть бы приезжей докторши постыдился. Смотрит, наверно, на тебя и думает: и надо было мне сюда, в такую даль, ехать? Будто своей пьяни не хватало. Тебя ж в клетку надо сажать и за деньги показывать: глядите, пьяный за руль сел! Или что там у вас?

-Рычаги.

-Вот! И на комбайн, видите ли, наехал. А ему что? Государственное, спишут.

-Да я не пьяный совсем.

-Молчи уж!- Хирург прекратил шить, волком уставился на него и, кажется, всерьез озлился:- Что ж я, глухой, слепой и нюха еще лишился?!. - и стал торопясь, крупными стежками дошивать рану: словно забыл на время об Ирине Сергеевне.

-Больно!- не выдержал пациент.- Обезболивать, между прочим, надо!

-Обойдешься. Новокаину на всех не напасешься... Дома посидишь два дня,-довольно безразлично прибавил он, закончив свою работу.

-Нельзя: уборка на носу.- Тракторист уже повеселел и натягивал на себя, с помощью Ирины Сергеевны, замасленную телогрейку.- Починили, значит? Премного благодарен - за мной, как говорится, не заржавеет!

-Пол-литру мне еще принеси - я тебе этой пол-литрой башку и прошибу. Под суд пойду, а себе в таком удовольствии не откажу... Иди домой, говорят. У тебя кровотечение было, можешь шлепнуться где-нибудь или на фонарь наехать... О его лампу угораздиться... Откуда ты такой?

-Говорю ж, приезжий. На уборку пригласили.

-Оно и видно, что приезжий: наши так себя не ведут. И на комбайны не наезжают. Вас тут - пруд пруди: не городишка, а проходной двор стал - рожи чужие надоели!.. Давай чай пить,- сказал хирург Ирине Сергеевне, когда тракторист вышел.- Нет никого и не предвидится. Правду он сказал: уборка на носу, не до поликлиники нашей. Возьми чайник на подоконнике. И заварка там, с сахаром... Нехорошо в хирургическом кабинете чай пить?

-Не знаю, Иван Герасимыч. У санитарных врачей спросить надо.

-Спрошу при случае... Ты чем недовольна?

-Правда новокаина нет? Почему не обезболиваете?

-Вот ты о чем. Этого прохвоста пожалела? Докторша детская... Да нет, есть новокаин, конечно. Боль небольшая: не полостная операция - потерпит. Заживает, говорят, лучше... Здесь будем пить,- принял окончательное решение он, хотя и испытывал, в связи с этим, зазрения совести.- В общую кают-компанию идти не хочется. Видеть все те же физиономии.

-Сказали только что: новые рожи надоели, теперь - старые?- поддела она его, потому что с первой минуты знакомства почувствовала себя с ним легко и свободно.

Он опешил, затем нашелся:

-Так на рожи всегда тошно смотреть, новые они или старые... Ты, я вижу, язва хорошая?

-На свой счет просто приняла. Когда про приезжих сказали.

-Сравнила!.. Или ты меня разыгрываешь, старика? Та еще штучка!..- Это он произнес с полнейшей убедительностью и хорошо разыгранным комизмом: он, как все хорошие хирурги, был природным актером.- Ты зачем вообще сюда приехала?

-Детей лечить.

-Дома нельзя было?

-А чем здесь плохо? Мне пока нравится.

-И сколько времени ты здесь?

-Два дня,- не тушуясь, отвечала она.

-Большой срок.

-Для меня достаточный. Я своих мнений обычно не меняю.

-Да?.. Это серьезное заявление,- прислушавшись к чему-то, по достоинству оценил он.- А вообще-то здесь - так себе.

-Вы же работаете?

-Я уже не работаю, а небо копчу. Вроде мойдодыра этого...- Он имел в виду высокий мраморный рукомойник с овальным большим чистым зеркалом в верхней части и ведром, скрытым в нижней, пузатой - он сохранился здесь с незапамятных времен и был как бы экспонатом его прижизненного музея: в кабинете кроме него имелась еще и водопроводная раковина.- Похож?

-Есть сходство.

-Какое?

-Это я помолчу, пожалуй.

-Сам скажу. Такой же высокий и костлявый и так же языком бренчу. А ты еще хотела сказать, такой же бесполезный?

-Типун вам на язык, Иван Герасимыч. Что это вы за меня решаете?

-Слыхали, как отрезала?- обратился он к воображаемому третьему.- Типун на язык! Давно меня так не отбривали. Приехала - порядок наводить... Откуда ты?

-Из Рязанской области.

-Рязанка, значит? И родные твои там?

-Там.

-Мать одна?

-Сестра еще есть. А отца нет, угадали.

-Я догадлив. Мать - библиотекарша?

-Бухгалтер в колхозе.

-То же самое. Бухгалтерские книги только ведет, а не романы глупые... И земля у вас есть?

-Есть немного.

-И что сеете? Или сажаете - что там у вас?

-Картошку.

-И правильно,- нарочно поддакнул он.- Что еще от нашей земли взять можно? Картошку только и родит.

-Тем и кормит.

-Правильно. Лишь бы сытым быть, а чем - неважно... И ничего больше не делаете? Пустую картошку едите?

-Да почему же, Иван Герасимыч? Что это вы так?.. Мать и огурцы маринует и засаливает, и яблоки мочит, и грибы заготавливает.

-Рыжики?

-Какие уж есть. Их не сеют и не сажают.

-Это точно... Раз так, хорошо... А то я думал, ты с пустой картошки такая правильная... Без тебя теперь управляются?