Камень преткновения - [4]

Клаудия на мгновение потеряла дар речи.

— Вашу брошь?! — Она снова облизала пересохшие губы. — Так вы…

— Я — граф Розетти, — продолжил он без всякого выражения в голосе. — И брошь, которую вы намеревались обманным путем приобрести, — моя собственность. Если вы сомневаетесь, вот!

Он резким движением выхватил из бумажника водительское удостоверение.

— Ну что вы, — смутилась Клаудия, — в этом нет необходимости. Я верю вам.

— Тогда отдайте мне брошь, и я откланяюсь. Я и так потерял с вами слишком много времени.

Казалось, все разъяснилось. Но Клаудия, задетая последним замечанием, внезапно уперлась:

— Я уже вам сказала, что брошь вы получите не раньше, чем придет синьора Ботелли.

Он угрожающе сдвинул брови, отчего на лбу обозначилась глубокая складка:

— Лучше бы вы были так осторожны, когда брали эту брошь. Или для вас привычное дело — торговать краденым? На фамильных сокровищах можно хорошо нагреть руки!

— Как вы смеете говорить такое! Я даже не знала, что это семейная реликвия, и уж тем более ее настоящую цену.

— Вы что, не разбираетесь в ювелирных изделиях?

— Почему же? Но «Роза Розетти» мало известна, а я просто ювелир, а не торговец антиквариатом, синьор.

— Даже самый последний ювелиришка смог бы распознать ценность алмаза. А нет — так вам лучше продавать карамельки, синьорина!

Глава 2

Клаудия стояла как оплеванная. Так грубо с ней еще никто не обходился. Да будь он хоть граф Розетти, хоть сам китайский император, никому не позволено так унижать ее! Она набралась духу, чтобы высказать все, что по этому поводу думает, но тут раздался звонок, и синьора Ботелли появилась в дверях.

Разумеется, она тут же узнала графа.

— Граф Розетти, — радостно приветствовала она, — а я недавно говорила с вашим секретарем. Он сообщил, что вы вышли, и я оставила свою визитку. Не ожидала, что вы так быстро появитесь!

— Я не получал от вас никакого уведомления, синьора. — В его голосе звенел металл. — История с брошью вышла на свет вчера. К сожалению, слишком поздно, чтобы я мог связаться с вами. Поэтому сегодня утром я незамедлительно направился сюда. Будьте любезны вернуть мне брошь, и будем считать, что инцидент исчерпан.

Синьора просто оторопела. Она ожидала, что граф будет рад получить назад свою реликвию в целости и сохранности. А по его тону можно было сделать вывод, что он делает ей одолжение, не обращаясь в полицию.

— Если бы я хотела воспользоваться ситуацией, — возмущенно сказала она, — то не добивалась бы столь настойчиво встречи с вами вчера вечером и сегодня утром. Как вы вообще могли предположить подобное! Думаю, моя ассистентка обрисовала вам положение дел.

— И синьорина обещала прийти сегодня в десять, — вставила Клаудия.

— Вместо нее пришел я. — Не удостоив Клаудию взглядом, граф продолжал обращаться к синьоре Ботелли. — Закончим дело к взаимному удовольствию.

— Разумеется. — Поджав губы и высоко неся свою голову, синьора направилась к сейфу. — Но вы обязаны принести извинения за диффамацию моего заведения.

В салоне повисла тишина. Граф смертельно побледнел. И, к своему удивлению, Клаудия услышала совсем иной, чем минуту назад, голос, мягкий, спокойный, доброжелательный:

— Вы совершенно правы синьора. У меня не было ни малейшего основания подозревать вас в чем бы то ни было. Прошу прощения. Единственным извинением может служить мое отчаяние, которое вынудило меня потерять самообладание. Иначе я никогда не позволил бы себе подвергнуть сомнению репутацию лучшего салона в городе. Еще раз простите.

Он улыбнулся обезоруживающей улыбкой, и Клаудии снова стало ясно, что перед ними самый очаровательный джентльмен из всех, которых она когда-либо видела.

Удовлетворенная синьора Ботелли вынула «Розу» из сейфа и хотела упаковать ее в бархатную коробочку, но граф просто взял и положил брошь в карман.

— Ах, осторожнее! — невольно вскрикнула Клаудия.

— Не беспокойтесь, синьорина, эта брошь выдержала гораздо больше, чем пребывание в кармане. — Он повернулся в ее сторону, и Клаудия вдруг заметила, что глаза у него не черные, а карие, в обрамлении густых ресниц. А широкая улыбка открыла ряд ровных красивых зубов. — Графиня, для которой ее изготовили, обладала вспыльчивым нравом и имела обыкновение швыряться этим сокровищем. Сначала в кардинала, который подарил камень, потом в красотку, которая соблазнила ее мужа.

— Обычно в роли соблазнителей выступают мужчины, — бросила Клаудия.

— Заблуждение, свойственное большинству дам. Мужчина вступает в любовную связь, только когда его обольщает женщина.

— Значит, тут наши взгляды расходятся.

Потупив голову, Клаудия удалилась к себе. Вскоре за ней последовала и синьора Ботелли.

— Какое счастье, что нам принесли эту брошь! — воскликнула она, не в силах скрыть ликование.

— Что-о-о?!

— Ну, конечно! Ведь граф благодаря ей появился у нас в салоне! И видел наши изделия.

— Не представляю себе, что, обладая «Розой», можно скупать нынешние поделки.

— Для себя — нет, — звонко рассмеялась синьора Ботелли, — но их приятно дарить.

— Кому?

— Своим возлюбленным. На сегодняшний день это синьора Медина. А ты не знала?

Клаудия с трудом выдавила из себя улыбку: