Камень предтеч - [24]

С трудом я оторвался от тюбика и поднёс его к мордочке пушистого существа. Его острые зубы алчно вонзились в тюбик, а я стал медленно сжимать его, по мере того как существо высасывало содержимое.

В моём костюме было ещё три таких тюбика. Каждый из них был рассчитан на один день, но если постараться, можно растянуть и на два. Итого, запаса было на четыре дня. Возможно, мы сможем продержаться восемь дней. Ни один здравомыслящий человек не воспринял бы это спокойно.

Я спокойно лежал до тех пор, пока силы не стали возвращаться. Налитую свинцом правую руку начало слегка покалывать, но не от действия камня. Судя по всему, циркуляция крови в ней начала восстанавливаться. Затем руку свело от боли. Я попытался сжать пальцы внутри перчатки, поднять и опустить предплечье. Мне пришлось стиснуть зубы, так как эти упражнения причиняли дикую боль.

Через некоторое время рука стала слушаться меня, как и прежде, до того как камень завладел ею. Я принял сидячее положение и начал осматривать шлюпку. Здесь было шесть подвесных сидений, по три с каждой стороны. Я лежал в крайнем справа. Ни одно из них не было настолько близко от приборной доски, чтобы можно было до неё дотянуться. Точно так же были устроены те шлюпки, которые я видел раньше. На них были плёнки с записью курса, и если попадал раненый, ему не приходилось ничего делать, всё происходило само собой.

Подвесные сиденья были такими же маленькими, как и кровати, виденные мной на корабле, и не очень подходили для человеческих существ. Воздух, до сих пор раздражающий мои ноздри и лёгкие, тоже был не совсем нормальным. У меня возникла мысль, что он может содержать какие-нибудь ядовитые для меня вещества. Но даже если и так, то я всё равно не смог бы ничего сделать.

На стене я заметил какие-то линии. Возможно, это были шкафы. Если в них есть какие-нибудь запасы, то… Меня вновь охватило дремотное состояние. Несмотря на то, что силы начали возвращаться ко мне, казалось, что я вижу всё это издалека и ничто не имеет значения. Я поднял руку, чтобы посмотреть на неё. Тёмные клочки кожи, покрытые струпьями, образовавшимися на месте багровых волдырей, теперь слезли. Новая кожа была блестящей и розовой.

Пушистое тельце вновь зашевелилось, и я почувствовал, как жёсткие волоски скребут мою шею. Зверёк начал сползать по мне вниз и попытался схватить ручкой-лапой тесьму соседнего гамака. Но расстояние было слишком велико для него. Наконец он вонзил когти задних лап в ткань моего костюма, сделал выпад вперёд и схватился за край сетки, затем с проворством забрался на новое место.

Гамак послужил ему лестницей, и он быстро забрался на один из выступающих из стены шкафов. Держась левой ручкой и задними лапами за свою качающуюся опору, он начал ощупывать поверхность шкафа своими маленькими серыми пальчиками. Не знаю, что он там сделал, но дверца распахнулась с такой скоростью, что ему пришлось отскочить.

Внутри висели две трубки. Они смутно напоминали рукоятки лазера, и я подумал, что это оружие или рабочие инструменты. Оставив дверцу открытой, существо методично двинулось к следующей. Я с лёгким беспокойством наблюдал за его действиями.

Даже после нашей с ним беседы я продолжал думать о нём как о животном. Он был явно отпрыском Валькирии, но отец его явно был весьма странным существом. Я слышал о животных-мутантах, способных общаться с человеком. Но теперь убедился, что интеллект его находится на более высоком уровне, чем казалось мне раньше. Я задал ему вопрос, и мой голос прозвучал в маленьком помещении слишком громко:

– Кто ты?

Наверное, правильнее было бы спросить: «Что ты?»

Зверёк замер. Его лапа была всё ещё вытянута, а шею он вывернул так, чтобы посмотреть прямо на меня. И тут я вспомнил, что пришёл в себя без шлема, а воздух привёл меня в чувство. Совершенно точно, что я не мог снять его сам, будучи без сознания, значит…

– Иити.

Единственное слово со странным звучанием, если только его вообще можно было разделить на звуки.

– Иити, – повторил я вслух. – Ты имеешь в виду, что ты Иити, как я Мердок Джерн, или Иити, как я человек?

– Я Иити сам по себе, я… – если он и понял, что я подразумеваю, то не стал отвечать. – Я Иити, вернувшийся…

– Вернувшийся? Как? Откуда?

Он вновь забрался в гамак, который закачался под его тяжестью, и ему пришлось вцепиться в сетку, чтобы не упасть.

– Я вернулся в тело, – заметил он, как само собой разумеющееся. – Животное вернуло мне тело, немного другое, но всё же вполне приемлемое. Хотя, я немного изменил бы его. Я смогу это сделать при наличии необходимого питания.

– Ты имеешь в виду, что ты – один из тех местных жителей, которых мы не смогли найти? Это потому что Валькирия съела ту спору, и ты… – мои мысли прыгали с одного сумасшедшего предположения на другое.

– Тот мир не был моим домом, – ответил он поспешно, словно обидевшись на такое предположение. – У них не было того, что дало бы Иити тело. Поэтому пришлось ждать, пока откроется нужная дверь и появится нужная оболочка. У зверя с корабля было то, что мне нужно. Именно поэтому спора привлекла её, и она проглотила то, из чего должен был снова родиться Иити…