— И как нам теперь тебе верить, Виталька? — продолжил тем временем Император. — После таких-то залетов? Не хочешь узнать, кто тебя не побоялся, грозного такого, и сдал с потрохами?
— Очень хочу, Государь! — кивнул Пафнутьев, поняв, что наручники на него пока надевать не собираются.
— Хорошо. — хищно заулыбался Император и нажал кнопку интеркома. — Пусть зайдет.
Дверь кабинета открылась, присутствующие обернулись и…
Стул Белобородова отлетел в сторону, а в его руках появились два огненных меча. Не отставал и Пафнутьев со своими ледышками.
— Добрый вечер, Ваше Императорское Величество! — Иван-Колдун невозмутимо поклонился Императору. — Ваши Императорские Высочества! Прохор! Виталий! Очень рад вас видеть.
— Какого хрена?… — зашипел Пафнутьев. — Какого?..
— Сядьте оба! — прикрикнул Император. — И держите себя в руках! — он проследил, чтобы его приказ был выполнен. — Ваня, вон там пока устраивайся, дружкам твоим лепшим время на прийти в себя надо дать.
Колдун так же невозмутимо уселся на краешек дивана в зоне, предназначенной для неформального общения Императора с посетителями.
— Продолжим. — Николай посмотрел на старшего сына. — Саша, теперь проверку нашего Колдуна можешь проводить по полной программе с использованием всех ресурсов Тайной канцелярии. Проверку будешь курировать лично. До завершения проверки Иван поступает в распоряжение моего нового помощника Прохора Белобородова.
Воспитатель Императорского внука поморщился, но промолчал.
— Дальше. Все в курсе о покушении на Алексея. Заказчик до сих пор не установлен, а по сему его охрану надо усилить, во избежание, так сказать… Дворцовые работают, как и Канцелярия, но в покушении принимал участие колдун, и мы не можем не учитывать сей факт. Иван, в твои функции, помимо охраны, войдет и соответствующее обучение Алексея этим вашим колдунским премудростям. Справишься?
— Справлюсь, Государь. — кивнул тот. — Тем более, что это обучение уже фактически началось. — колдун усмехнулся.
— Добро. — Император повернулся к Белобородову. — Прохор, к тебе в подчинение передается и Алексия, а Иван займется и ее обучением тоже.
— Государь… — не вытерпел Пафнутьев. — Алексия не готова, да на ней еще этот певческо-патриотический проект…
Виталий Борисович посмотрел на Цесаревича, ища поддержки, но так ее и не нашел — тот только показательно вздохнул и отвел глаза. Зато возбудился Император:
— Виталька, не доводи до греха! — еле сдерживал он свое раздражение. — Лучше молчи, пока я окончательно в тебе не разочаровался!
— Виноват, Государь… — опять опустил голову тот.
— Теперь перейдем к частностям. Ваня, я возвращаю тебе личное дворянство, как и право ношения всех наград. — колдун вскочил и глубоко поклонился. — Будешь хорошо трудиться на благо Рода, получишь дворянство потомственное, как и твой дружок Прохор. Понимаешь, что это будет значить для твоей дочери?
— Костьми лягу, Государь! — сказал колдун и вновь глубоко поклонился.
Пафнутьев же заскрежетал зубами, а Император, с видимым удовольствием, наблюдал за реакцией фактического главы Тайной Канцелярии.
— Отлично. Вроде, все обсудили, все порешали, никого больше не задерживаю. — Николай дождался, пока все встанут. — Секундочку. — от нажал кнопку на интеркоме. — Дворцовых давай.
Буквально через несколько секунд открылась дверь и в кабинет зашли четверо Дворцовых, которые сразу же направились к Пафнутьеву.
— Виталька, поедешь в Бутырку. — усмехнулся Император. — Посидишь, отдохнешь от напряженной работы, подумаешь над своим поведением, в себя наконец-таки придешь… Чего застыл-то? Ручонки для наручников вытягивай, или ты думал для тебя какие-то исключения с преференциями будут?
Пафнутьев гордо выпрямился и протянул вперед руки, на которых Дворцовые сноровисто защелкнули наручники.
— Орел, ничего не скажешь! — продолжал улыбаться Император. — Ишь, как расхорохорился! Ну, ничего… Посмотрим, как ты через недельку тянуться будешь… — он махнул рукой. — Уводите. И не забудьте нашего грозного Виталия Борисовича по длинному маршруту до черной решетчатой кареты провести, чтоб как можно больше людей его в модных блестящих аксессуарах видели и понимали, что неприкасаемых у нас нет.
Когда за Пафнутьевым и его конвоем закрылась дверь, Император уже серьезно посмотрел сначала на слегка бледного Прохора, а потом на Ивана.
— Намек поняли, оба-двое?
— Да, Ваше Императорское Величество!
— Ваня, если снова сбежишь, за тебя в Бутырку поедет твоя дочь. Свободны, опричники…
* * *
— Выясняйте отношения… — кинул Цесаревич, ставя бутылку коньяка со стаканами на столик, разделявший усевшихся в кресла Прохора и Ивана.
А сам вернулся за свой рабочий стол и сделал вид, что занялся разбором бумаг.
Первым инициативу проявил колдун — он разлил коньяк и поднял свой бокал:
— Со свиданьицем, что ли, Прошка…
— Ага… — буркнул тот.
Они пригубили, и колдун продолжил:
— Ты не обижайся на меня, Прошка, я тогда злой был, силуне рассчитал…
— Не рассчитал? — зашипел тот. — Это Сашке нихрена не было, — он кивнул в сторону хозяина кабинета, — а мы с Виталькой два дня пластом отлеживались! Напомнить тебе, Ванюша, что ты нам тогда наговорил и чем угрожал? Или сам вспомнишь?
