Взвизгнувшая чуйка все же успела предупредить меня об опасности и выбросила глубже в темп, но, несмотря на это, сознание поплыло, а на все мои попытки погрузиться в темп еще глубже и не думать вообще, приближающаяся темнота пропустила сквозь себя только одну мысль:
— Колдун, сука…
* * *
— Я его держу, Государь. — Иван указал Императору на лежащего Великого князя.
— Он в сознании? — поинтересовался тот.
— Нет, государь, но в себя скоро придет.
— Прохор, — император повернулся Белобородову, — дай команду, чтобы всех пострадавших от Алексея собрали и оказали необходимую помощь.
Белобородов кивнул, отошел чуть в сторону и начал отдавать приказы в гарнитуру, не выпуская при этом воспитанника из поля зрения.
Император с сыном подошли к Алексею.
— Отец, ситуацию будешь разруливать сам, я не собираюсь портить наши с сыном отношения, которые только начали налаживаться.
— Саша, я помню наш уговор, так что можешь все валить на меня. — кивнул Император.
* * *
— Алексей, ты меня слышишь? — сквозь шум в ушах услышал я голос царственного деда.
— Да… — прошептал я, пытаясь прийти в себя. — Где колдун? — я открыл глаза и попытался оглядеться.
— Здесь я, царевич.
Темп!
Меня затрясло от переизбытка адреналина, но на темп перейти я так и не сумел — сознание продолжало плыть.
— Какого хрена?
— Расслабься, царевич, — продолжал гундеть этот противный голос, — с тобой желает поговорить Государь.
— Пошел ты!..
Ответ от колдуна я так и не услышал, за него ответил дед:
— Алексей, я Ивана, после его нижайшей просьбы, согласился принять обратно в Род. А ты сейчас находишься в таком состоянии, чтобы не наделать глупостей. Ты понимаешь, что я тебе говорю?
— Понимаю. — такое я понимал с трудом. — Ну, и какого хрена, дедуля?
— Алексей, обещай вести себя спокойно, и мы тебе все сейчас расскажем. Так обещаешь?
— Обещаю.
Вариантов у меня все равно не было — сознание плыло, Колдун мог и без этого сделать со мной все, что ему вздумается. Вот это я понимал лучше всех здесь присутствующих.
Давление на сознание спало, а в голове постепенно прояснилось. Помотав головой и растерев лицо взятым тут же снегом, я хоть и с трудом, но поднялся на ноги. Кое-как сфокусировав взгляд и оглядевшись, остановил свой взгляд на Колдуне.
На первый взгляд могло показаться, что Иван из себя ничего не представляет — невысокий рост, худощавое телосложение, самые обычные, хоть и правильные черты лица, но всю его внутреннюю силу выдавали насмешливые и, одновременно, колючие, цепкие глаза. Я бы не сказал, что Алексия пошла в него, скорее всего, в ней было больше от матери, но что-то общее с Иваном у неё точно было.
— И как я тебе, царевич? — усмехнулся Колдун.
— Думаю, что тёмный костюм с красным галстуком в белый горошек и белые тапки тебе бы вместо плаща и кепки пошли больше. — ухмыльнулся я.
— Злой ты, царевич! — вздохнул он. — Не зря тебя Прохор Злобырем кличет. А если говорить по существу твоих дизайнерских наблюдений, то желающих прикинуть на меня деревянный макинтош всегда было достаточно. И где они все сейчас, царевич? Можешь не отвечать, вижу, что ты догадался.
— Почему я тебя не видел? — пока меня интересовал только этот вопрос.
— Не дорос ты еще просто. — Иван пожал плечами. — Да и опыта маловато. Будешь себя хорошо вести, царевич, может и научу тебя этому нехитрому приему…
Тут в разговор вмешался Император:
— Познакомились? Вот и славно. Носами обнюхаться время еще у вас будет. А сейчас собираемся, грузимся и выезжаем в Кремль, там беседу продолжите.
Я пожал плечами и заявил:
— Собирайтесь, грузитесь, езжайте в свой Кремль. А я домой поеду, мне ещё за Пафнутьевым надо приглядеть. Я так понимаю, деда, что его казнь сегодня не состоится? Да и Дашковы никакого ходатайства тебе не передавали?
Я все это спрашивал «на автомате», чтобы просто быть уверенным … Эмоций не осталось практически никаких, от легкой обиды на деда накатывало тупое равнодушие и безразличие к происходящему…
— Так и есть. — кивнул он, нахмурившись. — Да, ты все понял правильно, это мои люди позвонили Пафнутьевой, прекрасно понимая, что не дозвонившись до Александра, она через Алексию выйдет на тебя. Единственное, что я хотел увидеть, и увидел, кстати, что ты наконец-таки начал сначала думать, а потом делать. Отца в сегодняшнем не вини, как и Прохора, они исполняли мой приказ. Захочешь обсудить сегодняшнее, милости прошу, я всегда найду для тебя время, Алексей.
— Учту. — я развернулся и направился на улицу.
— Постой. Ты в курсе, что пол Университета своим гневом напугал и столовую чуть огнем не спалил?
— Да что ты говоришь?.. — обернулся я. — И?..
— В среду с тобой в Университет поедет отец, вместе перед ректором и студентами будете извиняться.
— Надо, так надо. — пожал плечами я. — У тебя все? Я могу быть свободен?
— Можешь.
Через пару минут меня нагнал отец и Прохор, а на некотором расстоянии от них следовал Иван-Колдун. Мы долго шли молча, пока я не поинтересовался:
— Вы чем Пафнутьева накачали? У него никаких осложнений не будет?
— Безвредная химия, к вечеру оклемается. — заверил отец.
— Я его вам в Бутырку обратно отправить не дам, Алексия не поймёт.
