Князь, не убирая телефона в карман, жестом подозвал бледных сыновей и раздраженно заявил:
— Соберитесь уже, господа офицеры! Бошек оторванных ни разу не видели? Гриша, следи за Лёшкой, чтоб он больше глупостей не натворил, — старик переместил строгий взгляд на младшего сына, — а ты, Костя, принимай командование над всеми бойцами, в том числе и над колдунами с дворцовыми. Что делать, знаешь.
— Есть! — кивнули оба младших Пожарских.
— А я пока насчёт коньяка для Алексея распоряжусь и на телефоне побуду.
***
— Согласен с тобой, отец, Пафнутьева сейчас к Алексею подпускать нельзя, сорваться может. Да и Лебедева, кстати, тоже, — вздохнул цесаревич. — Надо бы Печорским сообщить, возьмешься?
— Да, — кивнул император. — А Нарышкину ты позвони, и Орлову тоже. И вот ещё что, Саша, надо бы как-нибудь так извернуться, чтобы Алексей на похоронах не особо… отсвечивал, а то сам понимаешь…
— Не понимаю, — вскинулся тот, — тут уж у Алексея вообще крышу может сорвать по полной программе.
— Согласна с Александром, — влезла в разговор императрица. — Внук при таких раскладах может выкинуть все что угодно, Коля. У меня есть на этот счёт свои соображения — Вяземская-то бывшая валькирия, а значит, моё присутствие на похоронах будет вполне уместно, да и ее отношения с Алексеем давно ни для кого не являются секретом, вот я за ним и прослежу.
— Тоже верно, — пробормотал император. — Хорошо, тогда я прямо сейчас звоню князю Печорскому, а ты, Саша, генералу Нарышкину. И поехали уже… на место происшествия, родичи Вяземской ни в коем случае не должны заподозрить, что к смерти девушки мы имеем хоть какое-то отношение.
— Отец, ты это серьезно? — поморщился цесаревич.
— Пусть только попробуют намекнуть, — император нахмурился, — а если еще и посмеют о вире заикнуться… — он сжал кулаки.
— Мальчики, не ссорьтесь, — вздохнула Мария Фёдоровна, — у нас и так теперь с этим происшествием проблем выше крыши. Коля, когда мы демонстративно предъявим Печорским обезглавленный труп батюшки Бирюкова, уверяю, у них сразу пропадёт всякое желание тебе хоть какие-нибудь намёки делать.
— Точно, — раздраженно хлопнул себя по коленям Александр, — батюшка Бирюков! Отец, тебе ещё патриарха надо бы предупредить, чтоб он сидел в своей резиденции и даже не думал нос оттуда показывать.
— Это ты вовремя вспомнил, — кивнул Николай и встал, — всё, собираемся, звонить будем по дороге.
— Я тоже с вами поеду, — поднялась со своего кресла Мария Фёдоровна.
— Зачем? — недоумённо посмотрели на неё супруг с сыном.
— Затем. Ещё раз повторяю, Вяземская — бывшая валькирия, я обязана проявить уважение. Да и мои девочки не поймут, если я не поступлю подобным образом.
— Хорошо, — только отмахнулся император.
***
— Коля, что ты такое говоришь?! — возмущался в трубку Святослав. — Я просто обязан выразить свои соболезнования! Мы с тобой оба виноваты в смерти этой молодой девочки, но моя вина гораздо больше!.. Да не обвиняю я тебя, просто констатирую факт!.. Что ты сделаешь? Дворцовых своих пришлёшь?.. Ах для защиты?.. И для этого тоже? Твои дворцовые меня не остановят!.. Что? Голову оторвал? — уже не таким резким тоном спросил Святослав и перекрестился. — Ты прав, Коля, мое появление… не будет сейчас уместно. Ты уж держи меня в курсе, договорились?.. До связи.
Еще несколько минут патриарх просидел на стуле неподвижно, а потом опять схватился за трубку:
— Володя, мне только что звонил государь и сообщил, что наш с вами Олег Бирюков на Алексея Александровича покушался и, по ходу, убил Викторию Вяземскую, подругу великого князя… Как убил? Насмерть. И сам сдох, как последняя собака, да упокой господь его душу! И это еще не все, Володя, ягодки будут впереди! Когда врачи констатировали смерть бедняжки Вяземской, Алексей Александрович… совсем чуть-чуть вышел из себя и прилюдно оторвал покойному батюшке Олегу голову!.. Именно, великий князь все-таки решил продолжить собирать свою страшную коллекцию, о которой упоминал сегодня днем! И угадай, Володя, чьими головами он может заняться после потери такого близкого ему человека?.. Правильно, только в первую очередь моей, а потом уже вашими. Короче, слушай меня внимательно — сидите у себя, где вы там сидите, и пока великий князь не отойдет, не дергайтесь… Я как? Божьим промыслом и искренними молитвами. Ты меня услышал?.. Отлично! Государь обещал держать в курсе происходящего, так что… С Богом!
***
«Врученный» чуть ли не насильно дедом Михаилом коньяк не произвёл на меня никакого особого воздействия, только чуть затуманил мозги и притупил боль потери, да свист в ушах стал не таким сильным. И я равнодушно продолжил наблюдать за тем, как к особняку Пожарских съезжаются все новые и новые действующие лица, в том числе и сходу развившие бурную деятельность «чёрные» под предводительством незнакомого мне сотрудника канцелярии. Этот важный дядечка даже сумел отвести меня в сторону от скорой помощи под предлогом проведения необходимых следственных действий, а когда попытался задавать вопросы, был послан далеко и надолго с пожеланием не возвращаться из этих «прекрасных далей» без своего начальника, Пафнутьева Виталия Борисовича. «Важный» заверил, что «намек» понял и обязательно доведет информацию до господина Пафнутьева.
