Камень Чародеев - [9]

— Извините, — виновато улыбнулся он, показав безупречно ровные и белые зубы. — Я вас напугал.

— Колокольчик носите, — огрызнулась я, невольно обозлившись на красавчика.

— Я не займу у вас много времени. Меня просили передать. У вас недавно был день рожденья, — он протянул мне маленькую бархатную коробочку.

Я открыла ее. На подстилке из синего бархата лежал медальон. Золотой кулон в виде двух разделенных половинок, а между ними камень в форме ромба, висел на тонкой золотой цепочке.

— Ни фига себе! — невольно воскликнула я.

Медальон удобно лег в руку. Он был легким и почему-то теплым. Я пальцем потрогала камень. Гладкий, ограненный. Коснувшись его, я закрыла глаза и сразу же погрузилась в странный сон…

Лучи утреннего солнца мягко касаются воды. Море простирается до горизонта. На берегу странный откос, как кошка с прижатыми ушами. Внизу, у подножия откоса, небольшой деревянный дом. Впереди расстилается золотистый пляж. На песке, у кромки воды, расстелено покрывало и сидят двое молодых людей. Парень и девушка ласково смотрят друг на друга. Недалеко от них веселиться четверо детей: три девочки и один мальчик. Все кажутся примерно одного возраста. Мальчик обернулся. Я вздрогнула. Белые кудри кольцами падали на загорелые плечи. Небесно-голубые глаза смотрели доверчиво. Парень отвлекся от созерцания любимой и крикнул:

— Лера, Саша, вылезайте из воды. Идемте завтракать.

Девочка вылезла из воды. Рыжие локоны свисали сосульками. Зеленые глаза светились счастьем. Вместе с ней из воды вылезла другая девочка. Она тряхнула своими белыми волосами и принялась искать что-то на песке…

Видение закончилось. Я стояла в рекриате с горящими глазами и пылающими щеками, по-прежнему сжимая камень.

— Кто ты?

— Артем.

Я прижала парня к стенке. Он ничуть не испугался.

— Кто тебя послал? От кого это? — заорала я.

— Боб Сэйлор, — коротко и спокойно ответил он.

— Адрес.

— Кондратьева 82–28, - тем же тоном сказал он. — На седьмом троллейбусе до конечной. От остановки два дома и направо. Там между магазинами кирпичный дом.

Я отпустила парня и пошла на урок. К моему удивлению, и, конечно же, сожалению, отсутствовала я всего лишь перемену. После шестого урока, я, отправив Сашу домой (врать нехорошо, но, по-моему, она и сама была не против), поехала к этому неизвестному. Дом я нашла быстро. Подъезд встретил меня домофоном и бдительными старушками. Если с первым я знала, как справиться, нажав кнопку «28», то со вторыми возникли проблемы.

— Ты куда?

— В 28, - невозмутимо ответила я.

— Ходят тут всякие. Сначала эти студентки натурой сессию сдают, а потом удивляемся, отчего у нас в городе плохие специалисты.

Открывшейся двери я была безумно рада. Из всего услышанного вывод я могла сделать только один: этот незнакомец — профессор, но от этого было не легче. Краска так и не сходила с лица. «Ну с чего они взяли, что я студентка, да еще и… брр. Не хочу даже об этом думать!» Дверь открылась. На пороге стоял мой утренний знакомый.

— Ты специально позвал меня в свою квартиру? — вместо приветствия прошипела я.

— Она не моя. Проходи.

Наступив на горло бдительности, я вошла. Квартира поражала своим евроремонтом. Так и хотелось пощупать все. Ламинат «деревянной» дорожкой вел в кабинет. Когда я вошла, то поняла, что его обустраивал сам хозяин. Все в стиле ретро. Из общего великолепия и богатства «выпадал» белоснежный кожаный диван. На него-то я и села. Ноги сами зарылись в пушистый ворс ковра. Хозяином квартиры оказался мужчина лет сорока. Выглядел он превосходно. Подтянутый, мужественный, с волевыми чертами лица. Идеал незамужних женщин «слегка за тридцать». Он подошел ко мне, поздоровался и, глянув через мое плечо в коридор, нахмурился. Я тоже оглянулась, но там никого не было. Видимо это его и расстроило.

— Ты отнес коробку по другому адресу? — строго спросил он.

— Да. Я думаю, она сейчас подойдет.

— Коробка? — опешила я. Эти типы начинали действовать мне на нервы.

— Да нет же, — рассмеялся хозяин.

В дверь настойчиво позвонили. Когда парень вернулся, по его правую руку стояла девушка, а по левую — Саша. Второй раз за сегодняшний день я подпрыгнула.

— Ты-то что здесь делаешь?

— А ты?

— Вопросом на вопрос отвечать невежливо.

— А говорить, что идешь к зубному? А врать подруге?

— Ты сама была не против от меня избавиться.

— Но я тебе не врала!

— Хватит, — сказал мужчина. — Присаживайтесь.

Втроем мы сели на диван. Я сдвинулась на край. Девушка села между нами.

— Догадываюсь, что вы не знаете, зачем я вас сюда позвал. Начну с главного. Валерия, Александра, вы в курсе того, что ваши родители удочерили вас? — он выжидательно на нас посмотрел.

— Что? — заорали мы с Сашей. — Да как вы посмели!

Он мягко улыбнулся и передал нам бумажку. Это была выписка из детдома. То, что она была настоящей, не приходилось сомневаться. Мы молчали.

— Ваши родители удочерили вас возрасте двух и трех лет. Практически сразу после того, как вы туда попали. Вы понимаете, к чему я клоню?

— Настоящие родители погибли? — безнадежно спросила я, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.

— Наоборот. Я более чем уверен, что все ваши родители живы.