— Чего я сижу? — подумала она, — надо идти к людям.
И соседи пришли к ней на помощь. Кто-то принес баночку меда, кто-то пилюли от температуры, даже настой из трав принесла одна соседка, а другая шерстяные носки и горчицу.
— Да не переживай ты так, — успокаивали они ее, — дети без этого не растут. Полежит дня два или три, а потом опять по улице бегать будет.
Ванюша тоже все больше и больше привязывался к бабушке. Чуть что, он сразу бежит к ней. Уткнется головкой в подол, и сразу все беды у него проходят. Если не играет с ребятишками на улице, то ходит за ней по пятам. Она в огород, он следом, бабушка к соседке по каким-нибудь делам, и Ванюша за ней. Даже помогать в делах пытался бабушке. Если она поливает грядки, он маленьким ведерком воду носит, а то возьмет веник и пол начнет подметать. Перед сном любил, чтобы бабушка ему что-нибудь рассказывала. И приходилось ей вспоминать минувшие годы и рассказывать давно забытые людьми истории.
А потом наступила осень, за ней и зима пришла. Скучно зимой в деревне. Дни короткие стали. Не успеешь на улицу выйти, а уже темнеть начинает, опять иди домой. И лишь Ванюша не очень-то огорчался, что ему надо было в это время дома сидеть. Натопит бабушка печку жарко, заберется сама на лежанку, Ванюша к ней под бочок подкатится. И начинает бабушка рассказывать истории разные. И такие они интересные, что слушает Ванюша, а наслушаться не может.
Так пролетел у них один год, потом второй, третий и четвертый минул. Подошел срок Ванюше в школу определяться. Школы в деревне не было, детей на учебу в интернат определяли. Всю неделю они учились, а на выходные их домой привозили. Надо было Ванюшу в этот интернат записывать. Вот тут и закрутились дела. И документы понадобились на мальчика, и родители его нужны стали, а где все это бабушке было взять? Понаехали в деревню разные тети и дяди, с расспросами приставать стали, до стражей порядка дело дошло. Пришлось рассказать бабушке, как Ванюша к ней попал. Тут уж совсем плохо стало. Кричат на нее дяди и тети, обвиняют невесть в чем, а страж порядка хотел забрать и увезти ее в город.
Видит Ванюша, что обижают приезжие люди его бабушку. Бросился он к ней, встал впереди, ручонки раскинул, закрыть собой решил бабушку. Она положила свои руки ему на плечики, прижала к себе.
— Уходите, вы плохие! — закричал Ванюша.
Одна тетя, главная у приезжих, приказала забрать мальчика и отвести его в машину. Подошли двое парней к Ванюше, взяли его за ручки. Закричал мальчик, заплакал громко.
— Бабушка, не отдавай меня, я не хочу, пустите меня!
— Иди, иди, внучек, так надо, — произнесла она.
— Не пойду, бабушка, моя бабушка, не отдавай меня!
Как ни вырывался Ванюша, как ни сопротивлялся, но что он мог сделать? Вынесли его из дома и посадили в машину. Деревенские жители стояли и смотрели, как забирают Ванюшу. Мужчины только головами покачивали, а женщины тайком кончиками своих платков слезы вытирали.
А страж порядка бумаги достал, писать протокол уже хотел. Но бабушка что-то проговорила на незнакомом для всех языке и пошла из дома. Все как были на своих местах, так на них и остались. Неведомая сила их крепко удерживала на месте.
Она уходила из деревни все по той же дороге, по которой когда-то пришла сюда с Ванюшей.
_ Бабушка моя, бабушка! — еще какое-то время доносилось до нее из машины, где находился под стражей ее Ванюша.
Но она ни разу не обернулась на его крик. Вот и вершина косогора. Она остановилась и обернулась. Под яркими лучами летнего солнца блестели разноцветные крыши немногочисленных домов этой деревеньки.
— Ванюша, — тихо произнесла она и опустилась на колени.
Больше ее ни в деревне, ни в округе никто не видел. Деревенские жители рассказывали, что через несколько дней после ее ухода, у дома летал какой-то огненный шар. Соседка даже показывала свой платок, который висел на заборе и обгорел немного в одном месте. И еще она заверяла всех, что сама видела, как у крыльца валялась Ванюшина игрушка, которую она собиралась прибрать. Утром этой игрушки уже не было. Только я полагаю, что это все деревенские байки, которые рассказываются длинными, зимними вечерами, чтобы хоть как-то их скрасить.
Оно отделилось от другого, более большого облака.
— Ой, как хорошо! — крикнуло оно.
Недалеко от него проплывали такие же облака, похожие на барашки. Сверху пекло солнце, ему стало жарко. Солнечные лучи начали прожигать его края, облако стало уменьшаться.
— Я исчезну совсем, — подумало оно.
— Возьми вот и укройся, — услышало облако.
Большое облако оторвало от себя несколько кусочков, которые поплыли в его сторону. Облако быстренько ими укрылось, стало прохладней, и оно успокоилось.
— Почему Вы меня спасли? — спросило оно у большого облака.
— Ты моя частица, поэтому я тебя и укрыло.
— Я понял, ты моя мама! — закричало облако.
Оно, наверное, захлопало бы в ладоши, но у него не было рук.
— Мама, а как меня зовут? — спросило оно.
— Ты маленький барашек, это и есть твое имя.
— А кто такой барашек?
— Посмотри, вон на земле пасется стадо, а на том пригорке резвится белый барашек.
— Вижу, вижу, я сейчас тоже стану таким же, — крикнуло облако и стало превращаться в барашка.
