Камень благополучия - [4]

Шрифт
Интервал

— Чего я сижу? — подумала она, — надо идти к людям.

И соседи пришли к ней на помощь. Кто-то принес баночку меда, кто-то пилюли от температуры, даже настой из трав принесла одна соседка, а другая шерстяные носки и горчицу.

— Да не переживай ты так, — успокаивали они ее, — дети без этого не растут. Полежит дня два или три, а потом опять по улице бегать будет.

Ванюша тоже все больше и больше привязывался к бабушке. Чуть что, он сразу бежит к ней. Уткнется головкой в подол, и сразу все беды у него проходят. Если не играет с ребятишками на улице, то ходит за ней по пятам. Она в огород, он следом, бабушка к соседке по каким-нибудь делам, и Ванюша за ней. Даже помогать в делах пытался бабушке. Если она поливает грядки, он маленьким ведерком воду носит, а то возьмет веник и пол начнет подметать. Перед сном любил, чтобы бабушка ему что-нибудь рассказывала. И приходилось ей вспоминать минувшие годы и рассказывать давно забытые людьми истории.

А потом наступила осень, за ней и зима пришла. Скучно зимой в деревне. Дни короткие стали. Не успеешь на улицу выйти, а уже темнеть начинает, опять иди домой. И лишь Ванюша не очень-то огорчался, что ему надо было в это время дома сидеть. Натопит бабушка печку жарко, заберется сама на лежанку, Ванюша к ней под бочок подкатится. И начинает бабушка рассказывать истории разные. И такие они интересные, что слушает Ванюша, а наслушаться не может.

Так пролетел у них один год, потом второй, третий и четвертый минул. Подошел срок Ванюше в школу определяться. Школы в деревне не было, детей на учебу в интернат определяли. Всю неделю они учились, а на выходные их домой привозили. Надо было Ванюшу в этот интернат записывать. Вот тут и закрутились дела. И документы понадобились на мальчика, и родители его нужны стали, а где все это бабушке было взять? Понаехали в деревню разные тети и дяди, с расспросами приставать стали, до стражей порядка дело дошло. Пришлось рассказать бабушке, как Ванюша к ней попал. Тут уж совсем плохо стало. Кричат на нее дяди и тети, обвиняют невесть в чем, а страж порядка хотел забрать и увезти ее в город.

Видит Ванюша, что обижают приезжие люди его бабушку. Бросился он к ней, встал впереди, ручонки раскинул, закрыть собой решил бабушку. Она положила свои руки ему на плечики, прижала к себе.

— Уходите, вы плохие! — закричал Ванюша.

Одна тетя, главная у приезжих, приказала забрать мальчика и отвести его в машину. Подошли двое парней к Ванюше, взяли его за ручки. Закричал мальчик, заплакал громко.

— Бабушка, не отдавай меня, я не хочу, пустите меня!

— Иди, иди, внучек, так надо, — произнесла она.

— Не пойду, бабушка, моя бабушка, не отдавай меня!

Как ни вырывался Ванюша, как ни сопротивлялся, но что он мог сделать? Вынесли его из дома и посадили в машину. Деревенские жители стояли и смотрели, как забирают Ванюшу. Мужчины только головами покачивали, а женщины тайком кончиками своих платков слезы вытирали.

А страж порядка бумаги достал, писать протокол уже хотел. Но бабушка что-то проговорила на незнакомом для всех языке и пошла из дома. Все как были на своих местах, так на них и остались. Неведомая сила их крепко удерживала на месте.

Она уходила из деревни все по той же дороге, по которой когда-то пришла сюда с Ванюшей.

_ Бабушка моя, бабушка! — еще какое-то время доносилось до нее из машины, где находился под стражей ее Ванюша.

Но она ни разу не обернулась на его крик. Вот и вершина косогора. Она остановилась и обернулась. Под яркими лучами летнего солнца блестели разноцветные крыши немногочисленных домов этой деревеньки.

— Ванюша, — тихо произнесла она и опустилась на колени.

Больше ее ни в деревне, ни в округе никто не видел. Деревенские жители рассказывали, что через несколько дней после ее ухода, у дома летал какой-то огненный шар. Соседка даже показывала свой платок, который висел на заборе и обгорел немного в одном месте. И еще она заверяла всех, что сама видела, как у крыльца валялась Ванюшина игрушка, которую она собиралась прибрать. Утром этой игрушки уже не было. Только я полагаю, что это все деревенские байки, которые рассказываются длинными, зимними вечерами, чтобы хоть как-то их скрасить.

Веселое облако

Оно отделилось от другого, более большого облака.

— Ой, как хорошо! — крикнуло оно.

Недалеко от него проплывали такие же облака, похожие на барашки. Сверху пекло солнце, ему стало жарко. Солнечные лучи начали прожигать его края, облако стало уменьшаться.

— Я исчезну совсем, — подумало оно.

— Возьми вот и укройся, — услышало облако.

Большое облако оторвало от себя несколько кусочков, которые поплыли в его сторону. Облако быстренько ими укрылось, стало прохладней, и оно успокоилось.

— Почему Вы меня спасли? — спросило оно у большого облака.

— Ты моя частица, поэтому я тебя и укрыло.

— Я понял, ты моя мама! — закричало облако.

Оно, наверное, захлопало бы в ладоши, но у него не было рук.

— Мама, а как меня зовут? — спросило оно.

— Ты маленький барашек, это и есть твое имя.

— А кто такой барашек?

— Посмотри, вон на земле пасется стадо, а на том пригорке резвится белый барашек.

— Вижу, вижу, я сейчас тоже стану таким же, — крикнуло облако и стало превращаться в барашка.


Еще от автора Михаил Серафимович Максимов
Дедушкины сказки

Волшебные сказки и философские истории для детей и взрослых, в которых автор повествует о смысле человеческой жизни, о стремлении души к добру и свету, о настоящем благородстве, терпении, отзывчивости и ответственности.


Домик для игрушек

Сказка была и будет являться добрым уроком для молодцев. Она легко читается, надолго запоминается и хранится в уголках нашей памяти всю жизнь. Вот только уроки эти, какими бы добрыми или горькими они не были, не всегда хорошо усваиваются.


Рекомендуем почитать
Девушка с делийской окраины

Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.


Мне бы в небо. Часть 2

Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.


Что тогда будет с нами?..

Они встретили друг друга на море. И возможно, так и разъехались бы, не узнав ничего друг о друге. Если бы не случай. Первая любовь накрыла их, словно теплая морская волна. А жаркое солнце скрепило чувства. Но что ждет дальше юную Вольку и ее нового друга Андрея? Расставание?.. Они живут в разных городах – и Волька не верит, что в будущем им суждено быть вместе. Ведь случай определяет многое в судьбе людей. Счастливый и несчастливый случай. В одно мгновение все может пойти не так. Достаточно, например, сесть в незнакомую машину, чтобы все изменилось… И что тогда будет с любовью?..


Шоколадные деньги

Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.


Переполненная чаша

Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.


Тиора

Страдание. Жизнь человеческая окутана им. Мы приходим в этот мир в страдании и в нем же покидаем его, часто так и не познав ни смысл собственного существования, ни Вселенную, в которой нам суждено было явиться на свет. Мы — слепые котята, которые тыкаются в грудь окружающего нас бытия в надежде прильнуть к заветному соску и хотя бы на мгновение почувствовать сладкое молоко жизни. Но если котята в итоге раскрывают слипшиеся веки, то нам не суждено этого сделать никогда. И большая удача, если кому-то из нас удается даже в таком суровом недружелюбном мире преодолеть и обрести себя на своем коротеньком промежутке существования.