Калямбра - [17]
Взяли бутылочку шампанского, конфет к ней приурочили, со столов кое-что в салфетки насобрали, и вперед.
Подходят они к квартире, он, воркуя, надувая горло, слюной наполняя рот по самые миндалины, достает ключ, открывает дверь, входят, раздеваются.
Здесь же шуры-муры, хи-хи-хи.
Капитан ведет даму в комнату, зажигает свет и тут – ужас и изумление! – он вспоминает о жене, которая просыпается и видит мужа, который при этом чуть не подавился, в обнимку с бабой.
Капитан три дня ходил хмурый (имя наше теперь было «Полный мудак»), затем он собрал друзей и попросил в течение года напоминать ему, что он женат.
ПРАЗДНИК
В городе Ярость-Ярославце, с населением в полкопейки, никто не спал.
Потому что День ВМФ тут начали праздновать загодя.
Двадцать бывших моряков во главе с Петровичем, седые, кто в чем, ходили по улицам за сутки до того, держа над головами доблестный военно-морской флаг, и орали: «Северный флот! Северный флот!»
Потом они выпили.
Потом опять орали, а Петрович в синих крассовках говорил речь: «Други! Нет сил! В мою бытность! Невозможно превозмочь! Немыслимо даже подумать! В кои века! Уж поелику мы все собрались! Здесь! На земле, откуда все и пошло! Флот! Флот!..» – ну, и так далее.
Потом они поехали на берег речки в полпрыжка шириной, где у воды и состоялось уже настоящее веселье.
Петрович мордой напоминает лошадь, а остальными частями тела – волжского босяка с картины дедушки Репина. Того, высокого, с трубкой и кадыком.
На каждого было по три бутылки водки и закуски с пол-ладони.
Пошел дождь, но и он не мог унять криков и песен.
Пели все.
Ходили в кусты по разной нужде, и опять пели.
И тут вдруг хватились Петровича.
Нашли его под ракитой в самом зассаном месте.
Он лежал на спине, без кроссовок, задрав свой кадык, и ноги у него были синюшные.
– Умер?!! Посмотрите, посмотрите? Ноги уже синие!!! Пульс! Пощупайте пульс! Он там! Да не там же! Что? Умер?!! А?!!
Наступило молчание. Все стояли потупясь, потом стянули с голов бескозырки.
Петровича покрыли тем самым доблестным военно-морским флагом, с которым так долго ходили, и еще постояли.
Все вокруг, казалось, застыло, притихло, и даже дождь прекратился, а с листвы капали в землю торжественные капли, и звучала глубокая, внутренняя музыка.
Потом все отправились звонить в скорую помощь, и помощь пришла, приехала.
Из нее вылез молодой врач.
– Ну? – сказал он. – Где? – сказал он. Его проводили, потупясь.
Врач присел, чего-то пощупал и что-то нажал, после этого Петрович открыл глаза, ожил, сказал: «Где я?» – потом: «Кто я?» – и встал, проклиная.
А ноги у него, оказывается, от кроссовок посинели. Те от дождя раскисли, полиняли и покрасили ему ноги.
ТРП
Я еле ТРП добыл. Через неделю в море, а мы это дерьмо под названием подводная лодка только что приняли. Так что в мыле все, в пене и в крошках мелкого говна.
Бегаем.
Носим все в дом, а теперь у нас перешвартовка к одиннадцатому пирсу ради погрузки торпед. А я вот за ТРП поехал на склад. Один, естественно.
ТРП – это твердый регенерируемый поглотитель. Он углекислый газ под водой поглощает. Без него там даже пернуть страшно.
Машину в тылу с трудом оторвал. Теперь еду и думаю: только бы перед КПП не сдохла, как я тогда до пирса доберусь, каждая бочка вместе с оплеткой этой нашей драгоценности весит сорок кило. У меня двадцать бочек.
Перед КПП меня останавливают.
– Товарищ капитан третьего ранга! В зону нельзя. Погрузка ракет.
Только этого не хватало! Достаю жетон «За дальний поход», и ворота, как по-волшебному, открываются. За этот жетон бербаза маму продаст.
А теперь нам на пирс с ветерком надо. Гей, славяне!
Подъезжаем к пирсу – никого. Лодки нет, и я опять один.
Эх, лямка моя бурлачная. Я же капитан третьего ранга, и таскать двадцать бочек волоком с корня пирса почти на самую середину, потому что машина боится заехать и не выехать, по сорок кило каждая нам не привыкать – Кать! Кать! Кать!
Вся жопа в мыле.
Пока корячился, лодка появилась. Только не наша, а соседней дивизии. Подошла она, ошвартовалась, сходню сбросила, и спрыгнул с нее хуй.
– Эй! – заорал хуй. – А ну, выбрасывай с пирса все в пицс-ссз-зз-ду!
После чего он опрометчиво ткнул ногой мои бочки.
Видите ли, пинать мои бочки в моем же присутствии на одиноком пирсе, после того, как я над ними столько корячился, даже если ты вновь назначенный начальник штаба соседней дивизии в звании капитана первого ранга (что потом выяснится), не стоит.
Потому что я тут же подскакиваю и ору:
– Я вас самого сейчас выкину! – после чего человек берется мною за грудь и незамедлительно тащится к краю плавпирса.
А потом наступает момент истины. Потом он говорит мне буднично:
– Ну, ладно, пусть полежат! – и мы расходимся.
А тут и наша лодочка появляется.
ХОРОШО
Хорошо все-таки! Ох, как хорошо! Здесь асфальт, фонари, светофоры, люди ходят. А у нас там пурга – перед лицом пелена, ни черта не видно.
Идешь по дороге на ощупь, прикрывая ладонью лицо. И так километрами. В сторону ступил – провалился по колено. Приходишь в поселок в четыре утра, а до ПКЗ еще сорок минут идти, а подъем в семь.
Или росомаха. Она из семейства куньих. Бежит по дороге, как собака на трех ногах – с подскоком. Подбегает ближе, и ты видишь, что это не собака. У нее медвежьи лапы.
Исполненные подлинного драматизма, далеко не забавные, но славные и лиричные истории, случившиеся с некоторым офицером, безусловным сыном своего отечества, а также всякие там случайности, произошедшие с его дальними родственниками и близкими друзьями, друзьями родственников и родственниками друзей, рассказанные им самим.
Книга Александра Покровского «…Расстрелять!» имела огромный читательский успех. Все крупные периодические издания от «Московских новостей» до «Нового мира» откликнулись на нее приветственными рецензиями. По мнению ведущих критиков, Александр Покровский – один из самых одаренных российских прозаиков.Новые тенденции прозы А.Покровского вполне выразились в бурлескном повествовании «Фонтанная часть».
Сборник Александра Покровского – знаменитого петербургского писателя, автора книг «Расстрелять», «72 метра» и других – включает в себя собрание кратких текстов, поименованных им самим «книжкой записей».Это уклончивое жанровое определение отвечает внутренней природе лирического стиха, вольной формой которого виртуозно владеет А. Покровский.Сущность краевого существования героя «в глубине вод и чреве аппаратов», показанная автором с юмором и печалью, гротеском и скорбью, предъявляется читателю «Каюты» в ауре завораживающей душевной точности.Жесткость пронзительных текстов А.
Первый сборник рассказов, баек и зарисовок содружества ПОКРОВСКИЙ И БРАТЬЯ. Известный писатель Александр Покровский вместе с авторами, пишущими об армии, авиации и флоте с весельем и грустью обещает читателям незабываемые впечатления от чтения этой книги. Книга посвящается В. В. Конецкому.
Динамизм Александра Покровского поражает. Чтение его нового романа похоже на стремительное движении по ледяному желобу, от которого захватывает дух.Он повествует о том, как человеку иногда бывает дано предвидеть будущее, и как это знание, озарившее его, вступает в противоречие с окружающей рутиной – законами, предписаниями и уставами. Но что делать, когда от тебя, наделенного предвидением, зависят многие жизни? Какими словами убедить ничего не подозревающих людей о надвигающейся катастрофе? Где взять силы, чтобы сломить ход времени?В новой книге Александр Покровский предстает блистательным рассказчиком, строителем и разрешителем интриг и хитросплетений, тонким наблюдателем и остроумцем.По его книгам снимаются фильмы и телесериалы.
Замечательный русский прозаик Александр Покровский не нуждается в специальных представлениях. Он автор многих книг, снискавших заслуженный успех.Название этого сборника дано по одноименной истории, повествующей об экстремальном существовании горстки моряков, «не теряющих отчаяния» в затопленной субмарине, в полной тьме, «у бездны на краю». Писатель будто предвидел будущие катастрофы.По этому напряженному драматическому сюжету был снят одноименный фильм.Широчайший спектр человеческих отношений — от комического абсурда до рокового предстояния гибели, определяет строй и поэтику уникального языка Александра Покровского.Ерничество, изысканный юмор, острая сатира, комедия положений, соленое слово моряка передаются автором с точностью и ответственностью картографа, предъявившего новый ландшафт нашей многострадальной, возлюбленной и непопираемой отчизны.
В центре этого повествования от первого лица жизнь двух неаполитанцев – Марчелло, сына банковского служащего, и Лео «Американца», сына каморриста. Мальчики из разных миров растут в одном дворе и связаны крепкой дружбой, однако в юности их пути расходятся: первый решает оправдать надежды родителей и стать успешным представителем среднего класса, второму суждено пойти по стопам своего отца, а впоследствии стать пленником мафии. Роман охватывает три десятилетия, с 1984 по 2014 год, события в жизни героев развиваются на фоне знаковых для Италии политических и экономических потрясений, отразившихся и на судьбе Неаполя, города, в котором насилие и страсти сталкиваются с сокровенным желанием его обитателей найти свое место в мире.
Эта история о том, как восхитительны бывают чувства. И как важно иногда встретить нужного человека в нужное время и в нужном месте. И о том, как простая игра может перерасти во что-то большее, что оставит неизгладимый след в твоей жизни. Эта история об одном мужчине, который ворвался в мою жизнь и навсегда изменил ее.
Марина Москвина – автор романов “Крио” и “Гений безответной любви”, сборников “Моя собака любит джаз” и “Между нами только ночь”. Финалист премии “Ясная Поляна”, лауреат Международного Почетного диплома IBBY. В этой книге встретились новые повести – “Вальсирующая” и “Глория Мунди”, – а также уже ставший культовым роман “Дни трепета”. Вечность и повседневность, реальное и фантастическое, смех в конце наметившейся драмы и печальная нота в разгар карнавала – главные черты этой остроумной прозы, утверждающей, несмотря на все тяготы земной жизни, парадоксальную радость бытия.
Он встретил другую женщину. Брак разрушен. От него осталось только судебное дозволение общаться с детьми «в разумных пределах». И теперь он живет от воскресенья до воскресенья…
Василий Зубакин написал авантюрный роман о жизни ровесника ХХ века барона д’Астье – аристократа из высшего парижского света, поэта-декадента, наркомана, ловеласа, флотского офицера, героя-подпольщика, одного из руководителей Французского Сопротивления, а потом – участника глобальной борьбы за мир и даже лауреата международной Ленинской премии. «В его квартире висят портреты его предков; почти все они были министрами внутренних дел: кто у Наполеона, кто у Луи-Филиппа… Генерал де Голль назначил д’Астье министром внутренних дел.
Герои книги Николая Димчевского — наши современники, люди старшего и среднего поколения, характеры сильные, самобытные, их жизнь пронизана глубоким драматизмом. Главный герой повести «Дед» — пожилой сельский фельдшер. Это поистине мастер на все руки — он и плотник, и столяр, и пасечник, и человек сложной и трагической судьбы, прекрасный специалист в своем лекарском деле. Повесть «Только не забудь» — о войне, о последних ее двух годах. Тяжелая тыловая жизнь показана глазами юноши-школьника, так и не сумевшего вырваться на фронт, куда он, как и многие его сверстники, стремился.