Калушари. Файл №221 - [5]

— Видишь ли… Вот гелиевый воздушный шарик. Я еще в детском саду накрепко выучил, что, если такой шарик выпустить из рук, он улетает вверх. А здесь, судя по его наклону и, в особенности, по тому, как свисает лента, мы видим, что шарик летит горизонтально.

— Просто мороз по коже от таких подробностей. Тебе в детском саду ничего не объясняли про ветер?

Сидевший за пультом лысоватый, жизнерадостный Чак усмехнулся и покрутил головой.

— В том-то и дело. Эксперт связывался с службой погоды. Я потом — тоже. Дэйна, в тот день ветер дул на север. Шарик летит на юг.

Скалли смолчала.

— Неужели ты не видишь, что шарик словно бы кто-то тянет?

— Тянет? — подняла брови Скалли и посмотрела на фото в четвертый раз. — Кто тянет? Я никого не вижу.

— Чтобы это выяснить, я и пришел к Чаку. Помимо того, что он мой давний друг, он еще и король цифрового процессинга изображений. Он может вытянуть из фотографии любые детали. Давай, Чак, показывай.

Чак в крутящемся кресле повернулся от проектора к компьютеру и пробежал пальцами по клавиатуре. На дисплее вспыхнуло то же изображение. Потом мальчик и шарик прыгнули вперед, распухая и вытесняя все остальное.

— Не детали, а скрытую информацию, — назидательно поправил Чак. — Наш глаз воспринимает очень ограниченную часть того, что на самом деле находится на изображении. Но с помощью специальной программы, которую разработал я, мы можем обнаружить и все остальное. Смотрите, Дэйна. Повторяю специально для вас, Фокс на эту прелесть уже вторые сутки смотрит. Как наркоман.

По экрану дисплея последовательно пробегали волны аккуратных трансформаций, вычищая изображение от разноцветья естественных красок и делая его раз за разом все более контрастным. Небо сделалось серой пустотой, доски забора — мертвенно-белым скелетом, контуры деревьев — однородно и беспросветно черными. А на этом фоне…

На этом фоне, в нескольких шагах впереди увлеченно шагающего ребенка, но уже по ту сторону ворот, проявилась смутная, дымчато-серая тень маленького человека, буксирующего шарик за его тонкую привязь.

Скалли не менее минуты вглядывалась в этот бред. Потом тихонько кашлянула, освежая вдруг пересохшее горло и спросила с иронией, которая показалась Молде-ру немного наигранной:

— Ты хочешь сказать, что Тедди выманило под поезд привидение?

Молдер чуть пожал плечами, а потом кивнул.

Ну, разумеется, устало подумала Скалли. Опять чудеса.

— И тормоз поезда, разумеется, тоже испортило оно?

Ну, разумеется, устало подумал Молдер. Опять не верит.

Казалось бы, сколько раз мы попадали в ситуации, когда получали возможность объяснить события, лишь введя фактор невозможного. И не только объяснить — найти виновных. И подчас даже — спасти пострадавших. И не наша вина, что точные, однозначные доказательства так часто уплывают у нас из рук в последний момент. Все равно. Но вот она опять не верит, и все приходится начинать сначала. Откуда такое упрямство? Что она защищает, сопротивляясь очевидному с такой горячностью и таким упорством, будто оно напада— ет? Оно ведь не нападает. Оно просто есть, а мы не хотим его замечать… мы его боимся, мы его не любим, мы его не желаем…

— Не исключено, — сказал Молдер.

— А фотоаппарат кто-нибудь удосужился проверить? Может, у него объектив не в порядке. Может, пленка плохо прижимается. Да может быть, это в самой пленке дефект!

— Дэйна, не смеши. Все проверено пятьдесят пять раз.

— Ну, и что из этого следует?

— Из этого следует, что на фотографии можно, если постараться, увидеть некий энергетический сгусток. Согласно хотя и скрытой, но запечатленной на фото информации, Тедди Хоуи убило нечто вроде полтергейста.

— Если постараться, в шевелящейся кроне тополя можно узреть лицо Христа. Игра света и тени, вот что это такое.

Чак хохотнул и снова покрутил головой: дескать, во дает!

Молдер молча подошел к стенному шкафу, открыл одну из створок и вынул прозрачный пакет, а потом подошел к Скалли и все так же молча протянул пакет ей. Тот был снабжен ярлычком «Департамент полиции. ВЕЩЕСТВЕННОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО»; строчкой ниже стояли дата происшествия и дата оформления вещцока.

— Что это? — помяв полиэтилен пальцами, спросила Скалли, чувствуя, как на нее опять, как и всегда, когда обрабатывать ее брался ее маниакальный друг и напарник, накатывают безнадежность и бессилие.

— Это специальные детские постромки, которыми миссис Хоуи пристегнула ребенка в туалете, сама затворившись буквально на минуту. Она клянется, что там они были с Тедди вдвоем, никто не входил и не выходил. Чтобы устремиться за шариком, двухлетнему ребенку самому надо было выбраться из этих хитрых держалок.

— Может, они скользкие?

— Скалли, их тоже специально проверяли. Из них физически невозможно выбраться. Разве только Тедди был реинкарнацией Гудини. А это уже само по себе достаточно странно и требует, чтобы в деле кто-то разобрался. Не так ли?

— Опять Гудини… — с тоской сказала Скалли.

Чак хохотнул.

Дом Стивена Хоуи.

Арлингтон, Вирджиния

Размерами и убранством гостиная напоминала зал торжественных приемов какой-нибудь всемогущей корпорации. Уютно горел камин, потрескивая и постреливая с милой сердцу патриархальностью, в точно выверенной пропорции оттенявшей простор и роскошь. Да, подумал Молдер, не зря в регистрационных документах написано не «хаус», а «резиденс». Резиденция Стивена Хоуи.