Калейдоскоп счастья - [8]

— Обещай, что не позаришься на сомнительные достоинства этого маленького мошенника.

Глаза ее округлились, и она рассмеялась.

— Тони Абатто? Да я лучше уйду в монастырь!

Пол усмехнулся.

— И этого тоже не делай.

Кессиди внезапно посерьезнела и торжественно заявила:

— Не могу. Я не католичка.

И они опять захохотали. Наконец Пол поднялся на ноги. Когда Кессиди попыталась было тоже встать, он ее остановил:

— Оставайся, где сидишь. Дай мне сантиметр.

Она посмотрела вопросительно, но доверчиво повиновалась. Пол потянул ленту, которая заскользила между ее пальцев, и приложил конец ленты к верхней точке внутренней поверхности бедра. Указав на пол, он спросил:

— Сколько?

Кессиди посмотрела, потянулась к доске и пробормотала:

— У тебя очень длинные ноги.

— У тебя тоже. — Он представил, как эти ноги охватывают его.

Прокашлявшись, Пол отвлекся от этого видения и сказал:

— Хорошо, что дальше?

Кессиди забрала у него сантиметр и поднялась с пола.

— Материал. Нам необходимо выбрать материал.

— Хорошо. Но, ох, не сегодня. Мне надо идти. — Он бросил взгляд на часы. — Может, в понедельник?

Кессиди кивнула и заметила:

— Послушай, нам необязательно растягивать процесс. Я могу выбрать материал, сшить костюм, и мы сделаем всего одну примерку. Если хочешь.

Он не хотел. Он хотел проводить с ней каждую минуту своей жизни, но, вероятно, у нее хватило бы ума не позволить ему это. Пол пожал плечами, изумляясь тому, что сумел изобразить хладнокровие.

— Делай, как считаешь нужным.

Кессиди отвернулась, притворяясь, что поглощена записями.

— Я обычно предоставляю клиенту выбирать материал.

— То есть ты хочешь, чтобы я сам выбрал?

Кессиди посмотрела в сторону, потом в другую, затем уронила планшет и встретилась с ним взглядом:

— Да.

Счастливая улыбка озарила лицо Пола.

— Тогда в понедельник?

Она тоже улыбнулась:

— В понедельник.

— Во сколько?

Кессиди прикусила губу.

— Я закрываю около шести.

— В шесть, — повторил он. Время ужина. Он хотел поужинать с ней, но знал, что это глупо, даже больше — рискованно и в будущем грозит катастрофой. Пол глубоко вздохнул и спросил: — Ты не поужинаешь со мной после того, как мы выберем материал? — И, чтобы казаться благоразумным, добавил: — Я буду хорошо себя вести, обещаю… попытаюсь.

На ее лице медленно появилась робкая улыбка.

— Это же будет какой-нибудь ресторан, а ты, наверно, не захочешь, чтобы тебя видели…

— Я знаю одно местечко, — быстро прервал он. — Не сказать, чтобы шикарное, но барбекю там отличное. Ты любишь барбекю?

— Очень.

— Отлично! Тогда договорились, понедельник, в шесть: материал, потом барбекю. Буду ждать с нетерпением.

— Я тоже. — Они стояли какое-то мгновение, охваченные одним и тем же предчувствием; затем она проговорила: — Я провожу тебя.

Пол изо всех сил старался не коснуться ее, когда они петляли по погруженному в сумрак магазину. У входной двери она сняла его пальто и протянула ему. Пол натянул его и замер, говоря себе, что он просто не имеет права поддаваться порыву и целовать ее на прощание. Кессиди отодвинула тугую задвижку, повернула ключ в замке и открыла дверь. Дождь прекратился, но порывами налетал промозглый сырой ветер, вдоль тротуаров метались обрывки газет и сухие листья. Пол сделал шаг навстречу мерзкому дню и повернулся к Кессиди.

— Спасибо, — просто сказал он.

Та всего лишь улыбнулась и медленно закрыла дверь. Пол сунул руки в карманы, глубоко вдыхая и удерживая в себе эти последние секунды свободы. Он знал, что должен делать и чего от него все ждут, но в то же время радовался, что его ждет понедельник и, может, еще одна или две встречи. Вероятно, все будет непросто и опасно, и, вне всякого сомнения, он разобьет себе сердце, но будь он проклят, если упустит хоть один момент, который может провести с ней. Он знал, что Кессиди заслуживает лучшего, но нельзя же быть абсолютно справедливым человеком! Полу хотелось, чтобы она пока довольствовалась тем, что он может дать ей: улыбки, смех, осторожный флирт, упоительное, смешанное с горечью осознание того, что она нравится, что она желанна. Он не позволит себе ничего лишнего. Он будет оберегать ее, зная, что когда-нибудь более достойный, чем он, человек с благодарностью примет все те дары, которые она преподнесет ему.

Пол уже ненавидел этого незнакомца, но в то же время желал Кессиди счастья.

Господи, да кто бы мог подумать, что у зануды Вилли такая сестричка? Пол тряхнул головой и поспешил к своей машине, в глубине души изумляясь этой иронии судьбы.

Глава третья

Они не тратили время на выбор ткани. Кессиди заранее подобрала несколько вариантов и подробно описала ему, как будет использован каждый материал в каждом варианте. Она разложила их на столе пошивочной, рядом с цветными эскизами. Пол окинул их взглядом и спросил:

— Какой из них больше тебе по душе?

Кессиди указала на сочетание различных оттенков коричневого. Пол изучал это около пяти секунд, а потом сказал:

— Ага. Подходит. Пойдем есть. Умираю с голоду.

Кессиди засмеялась:

— Ты всегда умираешь с голоду.

— В последнее время. — Пол вдруг понял, что за эту неделю аппетит у него значительно улучшился. — Где твое пальто?

Кессиди направилась к маленькой двери в углу, открыла ее и вынула темно-синюю шерстяную двубортную шинель. Пол поспешно подошел и помог Кессиди одеться. На внутренней стороне красными чернилами было написано какое-то имя.