Калевала - [7]

Чтоб сидеть там под окошком,

У забора тараторить".

Дочь на это молвит слово:

"О ты, мать моя родная!

Есть о чём, родная, плакать:

Жаль мне кос моих прекрасных

И кудрей головки юной,

Жаль волос девичьих, мягких,

Мне так рано их закроют,

С этих лет мне их завяжут.

И всю жизнь жалеть я буду

Это солнце дорогое,

Этот месяц ясный, тихий,

Этот синий свод небесный,

Если мне их бросить надо,

Если надо мне забыть их

Братца — у станка с работой.

Под окном — отца родного".

Мать же дочери сказала,

Молодой старуха молвит:

"Брось ты, глупая, печали,

Горемычная стенанье!

Плачешь ты без основанья

И тоскуешь без причины.

Божье солнце дорогое

Озаряет всюду землю,

Не одно отца окошко,

Не одну скамейку брата.

Есть повсюду много ягод,

На полянах — земляники.

Ах ты, доченька! Ты можешь

Там набрать их, а не только

По лесам отца родного,

На полях родного брата".

Руна четвёртая

1. Вяйнямёйнен встречает сестру Еукахайнена в лесу и просит ее стать его женой

2. Девица в слезах бежит домой и рассказывает об этом своей матери.

3. Мать запрещает ей печалиться, велит радоваться и нарядно одеться.

4. Девушка продолжает плакать и говорит, что не хочет идти замуж за старика.

5. Опечаленная, она уходит в лес, попадает на безлюдный берег моря, хочет выкупаться в море и тонет.

6. Мать дни и ночи оплакивает свою утонувшую дочь.

Айно, дева молодая,

Еукахайнена сестрица,

В лес пошла нарезать веток,

В роще веников наделать.

Для отца связала веник,

Веник матери связала,

Наконец, и третий веник

Крепышу связала братцу.

И идёт, спеша из лесу,

Прямо к дому меж ольхами.

Вот подходит Вяйнямёйнен.

Он девицу в роще видит

На траве в нарядном платье,

Говорят слова такие:

"Не носи ты для другого,

Для меня носи, девица,

Ожерелье из жемчужин,

На груди носи ты крестик,

Для меня плети ты косы,

Перевязывай их лентой!"

Так ответила девица:

Ни о ком не помышляя,

На груди ношу я крестик,

В волосах ношу я ленту.

Не ищу привозных платьев,

Белых хлебов мне не нужно;

Я ношу простое платье,

Ем я чёрную краюшку;

Я сижу в отцовском доме

Вместе с матушкой родимой".

Вот с груди бросает крестик,

С пальцев кольца золотые,

С шеи жемчуг побросала,

Ленту красную швырнула,

Чтоб земля их погубила,

Чтобы лес себе забрал их,

И в слезах пошла дорогой,

С горьким плачем в дом отцовский.

У окна отец работал,

Вырезал он топорище:

"Что ты, дочь-бедняжка, плачешь,

Что, девица молодая?"

"Есть, отец, причина плакать,

Есть для слёз и для рыданья;

Вот причина, что я плачу,

Что я плачу и рыдаю:

Потеряла с шеи крестик,

С пояска мои застёжки:

Был серебряный мой крестик,

Были медные застёжки".

У калитки брат работал,

Вырезал дугу искусно:

"Что, сестрица, горько плачешь,

Что, девица молодая?"

"Есть причина, братец, плакать,

Есть для слёз и для рыданья;

Вот причина, что я плачу,

Я и плачу и рыдаю:

Потеряла кольца с пальцев,

С шеи жемчуг драгоценный;

Золотые были кольца,

Серебрист на шее жемчуг".

Вот сестра сидит у двери,

Ткет из золота весь пояс:

"Что, сестрица, горько плачешь,

Что, девица молодая?"

"Есть, сестра, причина плакать,

Есть для слез и для рыданья;

Вот причина, что я плачу

И горюю, что пропали

И подвески золотые,

И серебряный кокошник,

Синий шелковый налобник,

Лента красная из шёлка".

В кладовой, у самой двери,

Мать снимала ложкой сливки:

"Что ты, дочь-бедняжка, плачешь?

Что, девица молодая?"

"О ты, мать моя родная!

Ты меня, дитя, кормила!

Плачу, матушка, от скорби

И, несчастная, горюю.

Вот причина, что я плачу

И пришла домой, рыдая:

В лес пошла я резать ветки,

В роще веников наделать.

Веник батюшке связала,

Для тебя связала веник,

Наконец, и третий веник

Крепышу связала братцу.

Уж домой идти хотела,

Шла поспешно по дубраве,

И сказал мне так Осмойнен,

Калевайнен так промолвил:

"Не носи ты для другого,

Для меня носи, девица,

Ожерелье из жемчужин,

На груди носи ты крестик,

Для меня плети ты косы,

Перевязывай их лентой!"

Я с груди швырнула крестик,

С шеи жемчуг побросала,

Синий шелковый налобник,

Ленту красную швырнула,

Чтоб земля их погубила,

Чтобы лес себе забрал их.

А сама ему сказала:

"Ни о ком не помышляя,

На груди ношу я крестик,

В волосах ношу я ленту.

Не ищу привозных платьев,

Белых хлебов мне не нужно;

Я ношу простое платье,

Ем я чёрную краюшку;

Я сижу в отцовском доме

Вместе с матушкой родимой".

Мать девице отвечает,

Молодой старуха молвит:

"Перестань ты, дочка, плакать,

Не горюй, моя родная!

Целый год ты кушай масло:

Ты тогда красивей станешь;

На другой ты ешь свинину,

И еще статнее будешь;

А на третий — хлеб молочный,

И красавицею станешь.

На горе есть кладовая:

Там в прекрасном помещенье

К сундуку сундук поставлен

И шкатулка на шкатулку.

Ты открой сундук там лучший

И найдешь под пёстрой крышкой

Золотых шесть подпоясок,

Семь прекрасных синих платьев.

Мне дочь Месяца ткала их,

Солнца дочь их мне нашила.

В годы юности прошедшей,

В молодых летах, бывало,

Я в лесу рвала малину,

Там однажды увидала

Дочку Месяца за станом,

Дочку Солнышка за прялкой

На краю поляны ровной,

На опушке синей рощи.

Подошла я боязливо,

Подле них я тихо стала,

Начала просить смиренно:

Так я девам говорила:

"Девы Месяца и Солнца!

Дайте мне сребра и злата,

Дайте девочке-бедняжке,

Дайте бедному ребенку!"

Серебра дала дочь Солнца,

А дочь Месяца мне злата.

Золотой кокошник вышел

И серебряный налобник.

Как цветок, домой пришла я,