Каков есть мужчина - [62]

– А в других газетах есть ее имя? Нам нельзя быть первыми…

– Еще нет. Мы следим.

Через некоторое время он вспоминает:

– Я думаю, нам пора сделать звонок Серену Омсену, как считаешь? Он может еще не знать. Я скажу Дэвиду позвонить ему, хорошо?

– А что он ему скажет?

Кристиан произносит безмятежно:

– Доброе утро, мистер Омсен. Вы знали, что у вашей жены роман с министром обороны?

Она хихикает:

– Мы ужасные, да?

– C’est la guerre.

– Это твоя фирменная фраза?

– Похоже на то, ага, – говорит он. – Ты нашла то фото? С ними тремя? Я уверен, есть такое.

– Миккель будет с минуты на минуту, – говорит она, – с материалом.

Они в секретном офисе, предназначенном для решения конфиденциальных вопросов. На самом деле, он не то чтобы секретный, просто в стороне от шумной редакции, на другом этаже.

Она интересуется:

– Ты не хочешь отдохнуть несколько часов – поехать домой, поспать?

– Я так плохо выгляжу? – улыбается он. – Лора сказала, вид у меня дерьмовый.

– Как Лора? – спрашивает Элин.

Кто-то стучит в дверь. Они ожидают увидеть Миккеля. Но это не он. Это пресс-секретарь Элин, дама по фамилии Пернилль.

– У меня Ульрик Ларссен на проводе, – говорит она. – Из офиса Далина. Он сердится.

– Я с ним поговорю, – говорит Кристиан. – Хорошо?

– Я не против сама с ним поговорить, – заявляет Элин.

– Думаю, лучше это сделать мне.

– Ладно, – соглашается она. – Отлично.

Он говорит Пернилль:

– Передай ему, я перезвоню через минуту. Спасибо.

– Что ты ему скажешь? – спрашивает Элин, когда Пернилль оставила их вдвоем.

– Что мы собираемся представить это в максимально позитивном виде. Что не хотим вредить Эдварду и так далее и тому подобное. То же, что я сказал Эдварду. Это ведь правда. Ну, как бы. Спрошу его, не хочет ли Эдвард дать интервью.

– Ты бессовестный. – Элин дарит ему ту особенную улыбку, которая ему нравится.

– У меня толстая кожа, – говорит он ей и добавляет: – Ты знаешь, вчера вечером Эдвард сказал мне, что если он станет премьер-министром, то предложит мне должность Ульрика.

– Ну, да, да. Думаешь, он говорил всерьез?

– Кто знает? Это гипотетическая ситуация, так ведь? Теперь.

– Полагаю, нам надо повысить тебе зарплату, – снова улыбается она. – Опять.

– Ты знаешь, я этим занимаюсь не ради денег.

– Я думала, ты сказал, это не повредит ему. Эдварду.

– Ну, смотря что ты понимаешь под словом «повредит». На своем месте он сидит прочно, я бы сказал. Лучше я позвоню Ульрику.

Из трубки раздается:

– Что ты, мать твою, по-твоему, творишь?

– Доброе утро, Ульрик…

Кристиан стоит на пожарной лестнице, в пятне солнечного света.

Закончив с Ульриком примерно через десять минут и поговорив с Дэвидом Джесперсеном, он находит Миккеля, фоторедактора, в секретном офисе с Элин. Миккель выложил на стол множество фотографий, и они их рассматривают. Элин поднимает глаза:

– Что сказал Ульрик?

– Он считает, нам не следовало выпускать эту историю.

– Он нам угрожал?

– Не судебным процессом. Все в порядке, – говорит Кристиан, касаясь ее локтя. – Привет, Миккель.

– Ну, хорошо. – Миккель лишь чуть поднимает взгляд от фотографий, которые то и дело сосредоточенно и бессмысленно перебирает дрожащими пальцами.

На большинстве из них Эдвард – в самых разных позах и в различном настроении. Наташа Омсен только на нескольких. Есть одно или два фото с Сереном Омсеном. И…

– Вот оно! – выкрикивает Кристиан, припечатывая фото указательным пальцем; он почти никогда не кричит, ощущение довольно странное. – Вот оно.

Они трое. И да – она смотрит не на своего приземистого мужа, которого держит под руку, а на министра обороны, высокого и симпатичного, который с восхитительно хитрой улыбкой устремил взгляд прямо в объектив.

– Это, блядь, идеально, – говорит Кристиан. – Завтра на первую полосу, да?

– Думаю, да, – говорит Элин.

Миккель молча откладывает снимок в сторону.

Они еще продолжают смотреть фотографии, пытаясь выбрать одну с Наташей, когда в комнату без стука вваливается Джеп, редактор новостей, и спрашивает:

– Что здесь происходит?

Кристиан отвечает:

– Мы просто рассматриваем фотографии, приятель.

Словно не замечая его, Джеп обращается к Элин.

– Это моя история, – говорит он, возмущаясь. – Это, мать вашу, моя история. Вы сначала даже не хотели браться за нее.

– Да, – поворачивается к нему Элин, – твоя, Джеп, и ты должен гордиться.

– Тогда почему вы теперь все решаете тут без меня?

– Что мне нужно от тебя этим утром, Джеп, – говорит Элин, как бы отводя его в сторонку, – так это быть в курсе всех других новостей. Есть ведь и другие новости, не так ли? – смеется она.

– Почему вы решаете без меня? – допытывается Джеп.

– Ты слышал меня, Джеп? – спрашивает Элин уже без смеха. – Ты мне нужен, чтобы быть в курсе всех новостей сегодняшнего утра. А с этим разбираюсь я. Ясно?

– Разве это не работа заместителя редактора? – говорит Джеп. – Быть в курсе всех новостей?

Элен выжидает несколько секунд и говорит:

– Это то, что мне нужно, чтобы ты сделал. Понятно? Так что иди и делай.

Джеп не двигается с места.

Ты покойник, приятель, думает Кристиан, по-прежнему склонясь над фотографиями.

И тут входит Дэвид Джесперсен, горя от возбуждения.

– Я только что говорил с Омсеном. Мужем.