«Какое великое утешение — вера наша!..» - [5]

В январе 1927 г. Владыка был вновь арестован в связи стайными выборами Патриарха и сослан в Соловецкий лагерь особого назначения. Первоначально его поместили на Поповом острове. В 1927 г. к нему приезжала на свидание мама, которую он с тех пор больше не видел. В Соловецком лагере особого назначения он познакомился с протоиереем Петром Алексеевичем Шипковым, на многие годы ставшим его близким другом.

После освобождения святитель был этапирован в Туруханский край на три года. Там произошла радостная встреча с митрополитом Кириллом, который буквально отмолил его во время пребывания в «ужасной туруханской каталажке». «Митр[ополит] Кирилл стал читать за меня Евангелие, — вспоминал епископ, — и я неожиданно был освобожден, так что Евангелие от Иоанна мы дочитывали вместе»[27]. В туруханской ссылке Владыка получил известие о кончине самого близкого ему человека — матери. «Со смертию мамы окончилась для меня целая эпоха»[28], — писал он. После смерти Матроны Андреевны Владыка начал свой труд «О поминовении усопших», на титульном листе которого стоит: «Посвящаю памяти любимой матери». Этот труд очень хвалил митрополит Кирилл Казанский, который находился в тех же местах, где и святитель Афанасий, и настаивал на его распространении.

После выхода ряда церковных документов, ознаменовавших недопустимый компромисс с властями высшей церковной власти, епископ Афанасий вместе с митрополитом Кириллом Казанским выработали церковную позицию, на которой основывали свои действия. Святитель Афанасий писал: «Мы поминали одного первоиерарха м[итрополита] П[етра] и не поминали временно за него управлявшего церковными делами, как никогда не возносилось во всей епархии имя викария, хотя бы и управлявшего епархией за отсутствующего или болеющего епарх[иального] архиерея»[29]. Не признав полномочий Заместителя Патриаршего Престола, епископ Афанасий, возвратившись из ссылки в 1933 г., написал митрополиту Сергию о своем отходе и прекратил открытые служения.

После ссылки с 1933 г. до своего нового ареста в 1936 г. Владыка жил во Владимирской области, иногда нелегально приезжая в Москву. Установилась его связь с членами церковных общин, не поминающих митрополита Сергия, в первую очередь с прихожанами храма Свт. Николая в Клённиках, а также с духовными чадами архимандрита Серафима Битюкова, протоиерея Владимира Богданова, священников Александра Гомановского, Владимира Криволуцкого, Михаила Шика и некоторых других. Службы происходили в домашних церквах, Владыкой Афанасием тайно были рукоположены во иереи Сергий Никитин, Федор Семененко и др. Рукоположение о. Федора совершалось в доме, где нелегально проживал иеромонах Иеракс (Бочаров). На этой службе была освящена икона «Всех святых, в земле Российской просиявших», написанная М. Н. Соколовой (впоследствии монахиней Иулианией). В церковных общинах Москвы, где не поминалось за богослужением имя митрополита Сергия, Владыку Афанасия считали своим епископом.

Вся жизнь Владыки протекала вдали от нормального человеческого быта, в изоляции от близких. Зырянская область, Туруханский край, Соловки, Сибирские лагеря, Беломорско–Балтийский комбинат — вот различные «этапы» жизни Владыки. Допросы, непосильный труд и бесчеловечное отношение к заключенному в лагерях отражено в письмах к властям предержащим.

В 1936 г. последовал арест, епископ был приговорен к пяти годам Беломорско–Балтийских лагерей с нелепым обвинением в связи с Ватиканом (епископ писал, что у него не было ни одного знакомого не только католического священника, но и рядового католика). В Медвежьегорском лагере, входящем в систему Белбалтлага, святитель познакомился и подружился с протоиереем Григорием Синицким[30], с которым некоторое время жил в одном бараке. Общение протоиерея Григория и епископа Афанасия началось с конца 1937 г. и продолжалось до середины 1938–го. Протоиерей Григорий писал: «Частое, по несколько раз в день, общение с Дядей [так называл он Владыку из конспирации] дает отдохновение душе». После перевода епископа Афанасия в другое место вспоминал: «Мы и говорили, и шутили, и смеялись. Обслуживали друг друга и не беспокоились о хозяйственных вещах. Все оставляли открытым»[31]. После смерти замученного в лагере протоиерея Григория Синицкого Владыка продолжал переписку с его вдовой Людмилой Ивановной и ее дочерьми Татьяной, Ольгой, Фаиной и Серафимой. Во время подготовки книги «Молитва всех вас спасет», желая помочь составителю иллюстративными материалами, внук протоиерея Григория Герман Николаевич Медведев и его супруга Нина Андреевна чудесным образом обрели в своей квартире в чемодане на антресолях переписку о. Григория с семьей, где было обнаружено 71 письмо епископа Афанасия (большинство писем опубликовано в сборнике «Молитва всех вас спасет») и семейную переписку протоиерея Григория с женой и дочерьми