Какао - [8]
У майя вместе с собственной кровью, выпускаемой посредством порезов на своём теле, какао также считалось священным подношением богам. В отличие от ацтеков, майя, по всей видимости, не связывали человеческие жертвоприношения с какао — нет тому свидетельств. В то же время символические связи проследить можно. Как отмечал Карл Таубе, на одном из сосудов позднего классического периода майя изобразили головы бога кукурузы на дереве какао (в верхней части изображения исследованного им сосуда среди какао-бобов спряталась еще одна человеческая голова, которая частично превратилась в плод дерева какао), а снятие созревших початков для них имело ассоциации с обезглавливанием божества, т.е. жертвоприношением (сравни с описанными выше ассоциациями сбора какао на тихоокеанском побережье Гватемалы).
В постклассическом пантеоне майя существовал бог Эк-Чуах («чёрный скорпион»), покровитель торговли и какао, имевший связи с ацтекским богом торговцев Якатекутли. Во время месяца муан владельцы участков с какао подносили собаку «с пятнами цвета какао» в жертву определённым богам, в т. ч. Эк-Чуаху. Майяский Бог Кукурузы также имел связи с упомянутыми выше богами торговли и какао — он после своей смерти воскрешался в виде растений, а какао было вторым по значимости после кукурузы растением.
Боги, жертвующие кровью из своих ушей, омывая ею плоды какао. Деталь Мадридского кодекса (стр. 95—96).
Важным предметом торговли и употребления какао оставалось и для последнего независимого царства майя-ица, просуществовавшего анклавом внутри сплошной подконтрольной испанцам территории вплоть до конца XVII века. Причём на собственных землях у них выращивалось лишь незначительное количество какао ввиду отсутствия благоприятных условий, поэтому майя-ица путём военной интервенции вынудили соседние области участвовать в своей торговой системе, выменивая, например, текстильные изделия и краску на какао, ачиоте и прочие важные для них товары.
Первое же упоминание какао европейцами было сделано Колумбом сотоварищи, когда в 1502 году они захватили у острова Гуанаха (о. Бонака у совр. Гондураса) принадлежащее майя-чонталям каноэ с 25 гребцами и навесом посередине, в котором находился груз загадочного «миндаля», о ценности которого не подозревал ни сам адмирал, ни его команда. Причём в этот момент произошёл курьёзный случай. Испанцы уронили несколько «миндалин» из-за которых возникла свалка — индейцы бросились подбирать их, а некоторые даже «бросились в воду, пытаясь поймать их, да так, как будто это их глаза выпали из головы».
Затем о какао писал в своей второй реляции королю Испании от 30 октября 1520 года покоритель Мексики Эрнан Кортес: «…и какао, из коего здесь готовят напиток… …и посажены две тысячи деревьев какао, это плод вроде миндаля, который они продают в молотом виде и весьма ценят, так что по всей их земле он имеет хождение вместо денег и за него покупают все необходимое на рынках и в других местах». Также об употреблении напитка из какао говорится и в манускрипте конкистадора Берналя Диаса дель Кастильо: «От времени до времени ему подносили золотой кубок с особым питьем, который они называют «какао» и который будто бы возбуждает. Иногда к трапезе приглашались шуты, гадкие горбатые карлики, но большие ловкачи, иногда фокусники, танцоры или певцы. Такие увеселения Мотекусома очень любил и нередко потчевал их какао». Возможно, именно во дворце Монтесумы испанцы проведали, что из какао-бобов можно приготовить жидкий напиток. Однако они могли узнать о нём и ранее, их, например, могли угощать напитком уже на берегу Мексиканского залива после высадки у современного города Веракруса, как об этом сообщал сам Берналь Диас дель Кастильо — правда, он говорил, что напиток приготовили для ацтекских сборщиков дани: «Кортес утешал их сколько мог, давал разные обещания и уверения, но все же не мог избавить их от страха перед Мотекусомой. К тому же не замедлил и подходящий пример. Именно, донесли, что в поселение только что прибыли пять мешикских чиновников для сбора налогов. Касики побледнели и затряслись при этой вести и сейчас же ушли для встречи нежданных гостей, для которых моментально приготовлены были покои и кушанье, особенно какао — весьма вкусный напиток». Продолжая тему конкистадоров, укажем и на упоминание о посевах какао, увиденных Педро де Альварадо в 1524 году у гватемальского поселения Сапотитлана: «И на следующий день я пошёл осмотреть дорогу, по которой должен был идти, и увидел, как сказал, еще воинов, а земля была такой заросшей посадками какао [cacaguatales] и кустарником, что была более благоприятна для них, нежели для нас…». Более того, есть упоминания о какао в истории конкисты от Лопеса де Гомары, личного историка Эрнана Кортеса. Он писал, что во время конкисты испанцы уже были осведомлены о какао-бобах и их назначении: «Самыми важными среди всех, также используемые в качестве денег, были напоминающие миндаль [семена], которые они называли какауатль, а мы — какао, как они были известны нам на островах Куба и Гаити». О какао также сообщается в манускрипте «
