Как жить в эпоху Тюдоров. Повседневная реальность в Англии ХVI века - [11]
Итак, даже если у вас есть необходимая одежда, справляется ли она со своей задачей? Правда ли, что люди в эпоху Тюдоров невыносимо воняли? Подвергали ли они опасности свое здоровье, стремясь, напротив, сохранить его от пагубных миазмов или зараженного воздуха?
Я дважды придерживалась такого режима. В первый раз чуть больше трех месяцев, живя обычной жизнью в современном обществе. Никто ничего не заметил! Конечно, лучше всего носить одежду из натуральных тканей поверх своего льняного белья. Я использовала хорошую льняную сорочку, на которую надевала современную юбку и верх, чтобы не выглядеть странно, и носила пару хороших льняных чулок под красивыми толстыми шерстяными колготками из непрозрачного материала (в их составе, правда, было немного эластана). Я ежедневно меняла сорочку и чулки и растирала себя льняной тканью вечером перед сном, но не принимала душ или ванную в течение всего периода. Удивительно, но я пахла вполне обычно (даже мои ноги). Кожа тоже оставалась в хорошем состоянии — на самом деле она выглядела даже лучше, чем обычно. Таким был уровень гигиены, при желании доступный богатому человеку: в современном обществе никто бы на это не обратил внимания. Хотя нам известно, что некоторые люди в полной мере следовали этому режиму, мы не можем знать, как много их было. В некоторых книгах с советами, в которых есть разделы об утренней гигиене, нет упоминания о растираниях, и все ограничивается советами молодым людям мыть руки и лицо и расчесывать волосы.
Во время съемок сериала я также соблюдала такой режим в обстановке, больше похожей на эпоху Тюдоров. Я носила все полагающиеся по сезону слои одежды и головные уборы. Я работала на ферме, поэтому мне нужна была куда более тяжелая грубая льняная сорочка и шерстяные чулки. Меняла я их также гораздо реже. Хотя по большей части я проводила время на свежем воздухе, часто тяжело трудилась и сидела возле открытого огня, я обнаружила, что для меня и моих коллег (даже тех, кто оставался за кадром и сохранил более традиционное для современной эпохи восприятие) было вполне приемлемо, если я меняла льняную сорочку раз в неделю. Шерстяные чулки я сменила всего три раза за шесть месяцев; льняные части головного убора я меняла каждую неделю вместе с сорочкой. Хотя от меня чувствовался легкий запах, большую часть времени его скрывал гораздо более сильный запах древесного дыма. Моя кожа по-прежнему оставалась в хорошем состоянии. Конечно, в ту эпоху такой режим в том, что касается частоты смен белья, образа жизни и типа материала, из которого было сделано нижнее белье, был характерен для большей части населения.
Мой друг и коллега попробовал делать все наоборот. Он мылся, но не стирал нижнее белье. Разница была очевидной и показательной. Он соблюдал всю современную рутинную гигиену, принимал душ минимум раз в день и пользовался целым рядом современных продуктов, но носил одну и ту же льняную рубашку (и верхнюю одежду) несколько месяцев и не стирал ее. Запах был невыносимым, его невозможно было не заметить. И выглядел он грязным.
Многие современные писатели предполагают, что без регулярного мытья тела горячей мыльной водой в тюдоровской Англии от людей пахло как от бездомных, давно живущих на улице. Много шуток построено на разнице между красивой одеждой снаружи и якобы грязью и зловонием внутри. Я бы отказалась от такой точки зрения. Характерная для XVI века вера в очистительную силу льна, оказалось, имела под собой определенные основания. Стирка имеет огромное значение. Запах прошлого, без сомнения, не похож на современный, но нужно иметь в виду, что для людей эпохи Тюдоров чистота, опрятность и приятный запах были важны. Благотворительные учреждения стремились к тому, чтобы их жильцы соблюдали общественные нормы, а хозяева хотели, чтобы их слуги были одеты должным образом. Конечно, среди тех, кто переживал не лучшие времена, встречались иногда «смердящие звери», но наибольшее влияние на личную гигиену оказывало отсутствие стирки, а не мытья тела водой.
Тем не менее в Англии Тюдоров были люди, которые мыли тела в воде или даже принимали ванну. Публичные бани к югу от реки Темзы в Лондоне были открыты для посещения до 1546 года, а бани Честера — до 1542 года. Примерно в то же время Джон Лиланд, который написал путеводитель по Англии, описывал три римские бани в городе Бат, которые в момент его посещения использовались ежедневно: Кросс-Бат (Крестовая баня) с теплой водой, которую посещали только люди с уродствами и кожными болезнями; Хот-Бат (Горячая баня), которая, как и Крестовая баня, находилась неподалеку от больницы и основными посетителями которой были незнатные люди; и большая Кингс-Бат (Королевская баня) в центре города, со сводчатой галереей на тридцать две ниши, в которых как мужчины, так и женщины могли находиться в уединении. Она пользовалась популярностью у джентри. Такие общественные бани выполняли множество функций: некоторые использовали их из-за их ощутимой пользы для здоровья, например для расслабления напряженных мышц; многие ценили их в качестве общественного пространства, где можно было встретиться с людьми, расслабиться, возможно, выпить бокал вина; для некоторых они были воротами в бордели; некоторые приходили, чтобы помыться. Именно общественная природа бань, где большое количество людей пребывали вместе в горячем, наполненном паром пространстве, создавала им репутацию мест, связанных с моральным и физическим разложением. Их связь с проституцией в то самое время, когда сифилис, практически неизвестный до 1490 года, бушевал по всей стране, придавала им вдвойне сомнительную репутацию. Это был городской феномен, который пользовался популярностью в основном у молодых богатых мужчин, и бани не были частью повседневной рутины большинства людей.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, во что одевались и как развлекались обычные англичане ушедших эпох? Каково было готовить на угле, пить пиво на завтрак, чистить зубы толченой костью каракатицы, ездить на работу в конном омнибусе и трудиться по дому в корсете? Книга авторитетного британского историка, основанная на солидном документальном материале (дневники, письма, автобиографии, периодические издания и книги), рассказывает о многих аспектах типичного распорядка дня в XIX веке, включая питание, заботу о здоровье, интимную близость, моду, труд и развлечения.
В каждой эпохе среди правителей и простых людей всегда попадались провокаторы и подлецы – те, кто нарушал правила и показывал людям дурной пример. И, по мнению автора, именно их поведение дает ключ к пониманию того, как функционирует наше общество. Эта книга – блестящее и увлекательное исследование мира эпохи Тюдоров и Стюартов, в котором вы найдете ответы на самые неожиданные вопросы: Как подобрать идеальное оскорбление, чтобы создать проблемы себе и окружающим? Почему цитирование Шекспира может оказаться не только неуместным, но и совершенно неприемлемым? Как оттолкнуть от себя человека, просто показав ему изнанку своей шляпы? Какие способы издевательств над проповедником, солдатом или просто соседом окажутся самыми лучшими? Окунитесь в дерзкий мир Елизаветинской Англии!
В монографии показана эволюция политики Византии на Ближнем Востоке в изучаемый период. Рассмотрены отношения Византии с сельджукскими эмиратами Малой Азии, с государствами крестоносцев и арабскими эмиратами Сирии, Месопотамии и Палестины. Использован большой фактический материал, извлеченный из источников как документального, так и нарративного характера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. Повествование в этой книге начинается с анализа причин, по которым национальная слава после битвы при Ватерлоо уступила место длительному периоду послевоенной депрессии.