Как жить человеку на планете Земля? - [6]

Шрифт
Интервал

Виктор: Итак, проблема приобретает психологический оттенок.

Декарт: Да, – все это страсти. Ошибка многих мыслителей как раз в том, что функции души они не отличают от функций тела. Страсти возникают от тела и могут оказывать на человека и позитивное и негативное влияние. Позитивное назначение всех страстей в том, что они настраивают душу желать того, что природа преподносит нам таким образом, как полезное, и избегать вредного. Но чувства могут обмануть и тогда возникает борьба между низшей частью души (чувствующей) и ее высшей частью (разумной) или же между естественными вожделениями и волей. Совмещение влияний души (при помощи воли) и тела (посредством животных духов) осуществляется в шишковидной железе, – маленькой железе в центре мозга. Самые слабые души те, воля которых не заставляет себя следовать определенным суждениям, а позволяет попеременно увлекать себя страстям, часто противоположным, что порабощает душу и делает ее несчастной. Но нет души настолько слабой, чтобы при хорошем руководстве разума она не могла приобрести полной власти над страстями. В то же время в целом от страстей зависит все благо и все зло в этой жизни. Конечно, у души могут быть особые удовольствия, но что касается тех, которые у нее общи с телом, то они зависят исключительно от страстей. Поэтому те люди, кого особенно волнуют страсти, могут насладиться жизнью в наибольшей мере. И мудрость больше всего полезна тем, что она учит властвовать над своими страстями и умело ими распоряжаться, чтобы можно было легко перенести причиненное их влиянием зло и даже извлечь радость.

Эпикур: Итак, что же составляет наше счастье? Философия не служит никакой иной цели, кроме как воспитанию безмятежности духа через твердую уверенность в главных вопросах, – о богах, о жизни и смерти. Да, боги существуют, но они не участвуют в жизни человека. Смерть не имеет к нам никакого отношения: пока мы живы, ее нет, а когда она приходит, то нас уже нет. Наслаждения, повторю, есть конечная цель нашей жизни, как свобода от страданий тела и от смятений души. Все сказанное и дает ответ на поставленный вопрос.

Виктор: На Эпикура было множество нападок при жизни: обвиняли и в разврате, и в чревоугодии, и в плагиате. Исходя из этого эпикурейский образ жизни, эпикурейская философия часто толкуются превратно. Однако есть и иные свидетельства о том, что жизнь его была скромна и неприхотлива, в духе собственного учения, в котором мы видим четкие указания на то, как должен жить человек, что для него является добром и злом в этой жизни. Но не будем ворошить прошлое, – отметим лишь, что в качестве зла им трактуются страдания тела и смятение в душе, если разум не находит этому оправдания. Таким образом, и утверждается так называемая чувственногедонистическая этика. В то же время, и тогда и в дальнейшем, появлялись попытки либо оспорить эти рекомендации, либо принять их лишь частично.

Спиноза: Опыт научил меня, что все встречающееся в повседневной жизни суетно и пусто. Я увидел, что все, чего я опасался, содержит в себе добро и зло лишь постольку, поскольку этим тревожится дух. То, что обычно считается у людей за высшее благо сводится к следующему: богатству, славе, любострастию. Все это есть то, к чему стремится толпа, и оно не только не дает никакого средства для сохранения нашего бытия, но даже препятствует ему, оказываясь нередко причиной гибели тех, кто имеет это в своей власти, – и всегда, причиной гибели тех, кто сам находится во власти этого.

Виктор: Как видим, вновь появляется проблема гибели, смерти человека, которая требует дополнительного осмысления. Кстати, именно Эпикуру принадлежит и оригинальная трактовка наихудшего зла для человека, а именно смерти, вообще, по его мнению, снимающая эту проблему.

Эпикур: Привыкай думать, что смерть для нас ничто: ведь все хорошее и дурное заключается в ощущении, а смерть есть лишение ощущения. И нет ничего страшного в жизни тому, кто понял, что нет ничего страшного в не жизни. Таким образом, самое ужасное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения. Мудрец не уклоняется от жизни и не боится «не жизни».

Синтетист (Визуально физически, – некая смесь Сократа, бога Пана, сатира. Старый, мрачный, темный лицом, отяжелевший от времени, от выпитого и съеденного): Господа, но опять возникает вереница вопросов. По Эпикуру, когда смерть приходит, то нас уже нет. Что это означает? Вот наше тело (сосуд, формируемый генами, социальным опытом, но наполняемый при рождении и каким-либо духом). Оно лежит бездыханное. Его покинул животворящий дух. Но куда он удалился? Если он бессмертный, то где и как он будет существовать? Да и что означает «смерть тела»? Только то, что нарушены определенные условия (физические и физиологические) для существования духа человека в этом теле и он покинул его по этой причине. Но в самом-то теле продолжаются жизненные процессы: оно разлагается, растут ногти и волосы. На уровне продуктов разложения, гниения жизнь продолжается через червей, микробов, бактерий, в конгломерат которых трансформируется целостное человеческое тело. Они тоже живые, т. е. обладают своей собственной душой. (Где-то в Италии есть музей, в котором показаны на муляжах все стадии разложения по времени человеческого тела).


Рекомендуем почитать
Архитектура и иконография. «Тело символа» в зеркале классической методологии

Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.


Сборник № 3. Теория познания I

Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.


Свободомыслие и атеизм в древности, средние века и в эпоху Возрождения

Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.


Вырождение. Современные французы

Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.


Несчастное сознание в философии Гегеля

В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.


Онтология поэтического слова Артюра Рембо

В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.