Как я стал летчиком - [12]
Прислали нам инструктора, молодого летчика Сережу.
Когда земля на аэродроме подсохла, инструктор стал нам показывать самолет.
В самолете — два места. На переднее садится ученик, а на второе, сзади, — инструктор. Пустят мотор, заревет он, и наш четырехколесный крылатый тарантас сначала медленно, а потом быстрее и быстрее покатится, подпрыгивая, по полю…
Первая задача была такая: прокатиться по аэродрому ровно, как по линейке, — никуда не свернуть и не дать самолету подняться в воздух. Это не так просто! Самолет сам рвется вверх — нужно «прижимать» рулями к земле и, вдобавок, следить, чтобы он мчался прямо, как стрела.
Когда все научились «кататься» на самолете по земле, инструктор стал нас «вывозить» в воздух. Взлетит и показывает там ученику, как нужно делать «разворот» — поворачивать самолет в воздухе — и как садиться на землю. Потом ученик сам управляет самолетом, а инструктор следит. Если что-нибудь не так, он поправляет.
Я учился хорошо и ждал с нетерпением, когда меня пустят в воздух одного, без инструктора.
Наконец настал и этот день.
Нам обещали, что первым выпустят в воздух самого хорошего ученика. А я незадолго до этого получил выговор от инструктора Сережи за то, что не послушался его и не так посадил самолет на землю. Правда, я после исправился, но мне казалось, что первым меня во всяком случае не пустят.
В этот день на аэродром приехал начальник лётной школы, переговорил о чем-то с инструктором шопотом.
Все притихли.
Я стоял у самолета. Вдруг Сережа подошел ко мне и приказал садиться и машину.
Я сел на свое место и стал дожидаться, когда на второе место сядет инструктор. Но он вместо этого отошел от самолета, улыбнулся и сказал:
— Летите один…
Все курсанты бросились заводить мотор. Но старая машина никак не хотела работать. Крутили, крутили — так и не завели. Мотор только фыркал, словно ему не хотелось везти меня.
Стало темнеть, и мой полет пришлось отложить до следующего дня.
А на другой день пошел дождик. Летать нельзя.
На третий дань — тоже. А я сидел на аэродроме под дождем, мокнул и все глядел на небо, — может быть, прояснеет. Но тучи ползли и ползли без конца, а дождик лил и лил.
Я сидел, мокрый до нитки, грозил тучам кулаком и чуть не плакал с досады.
Только на четвертый день мне удалось полететь!
Было ясное летнее утро. Мне приказали взлететь, набрать высоту в триста метров, сделать круг над аэродромом и сесть.
Когда я очутился в воздухе, несколько раз оглянулся назад, не сидит ли сзади инструктор. Мне почему-то казалось, что я не один в самолете и не сам управляю им, а кто-то помогает мне. Когда же убедился, что сзади никого нет, то засмеялся.
Сам не знаю, почему мне вдруг стало так весело. Никогда в жизни я не хохотал так, как во время первого самостоятельного полета. Мне хотелось кричать, петь, прыгать от радости.
Надо мной было чистое голубое небо. Внизу плыла земля, фигурки людей казались крохотными, как мухи. На блестящих крыльях самолета отражалось солнце. Мотор ревел, рассекая воздух лопастями винта, которые от быстрого вращения сливались в прозрачный жужжащий круг…
Тут я впервые понял, что́ значит летать.
На свете много есть хорошего. У каждого человека есть что-нибудь самое любимое. Что касается меня, то самым любимым делом и удовольствием я считаю — летать. Когда долго не летаешь, становится очень скучно на земле. Говорят, что старые моряки скучают, когда они не в море. Так почему же не скучать летчику, когда он не в воздухе? Словами не расскажешь, как хорошо бывает, когда летаешь! Слов нехватит, чтобы рассказать об этом! Попробуйте полетать сами, тогда узнаете…
Скажу только: когда я полетел в первый раз, то очень не хотелось садиться опять на землю.
Если бы не приказ, я улетел бы далеко-далеко, пока не вышел бы весь бензин…
Однако приказа ослушаться нельзя. Я посмотрел на альтиметр — прибор, который показывает высоту, — и нажал педаль. Самолет накренился, приподнял крыло и медленно стал поворачиваться. Земля вдруг вынырнула из-под самолета и полезла к небу, а небо опрокинулось набок… Земля быстро приближалась ко мне. Я выключил мотор, и вдруг стало тихо. Только свистел ветер…
У самой земли я потянул руль высоты к себе, и земля опять исчезла из глаз… Потом услышал, как колеса мягко коснулись земли, и самолет покатился, подпрыгивая на неровностях.
Сойдя с самолета, я украдкой погладил себя по голове и шепнул: «Умник!»
Потом меня похвалил инструктор, а товарищи бросились поздравлять.
С этого дня я почувствовал себя настоящим летчиком.
Глава IX
«БОРОДА»
Вы помните Славку? Того самого, который нам с Колей помогал строить планер? Помните, как он врал нам, рассказывая о своем дяде-изобретателе, улетевшем на луну?
Славка вместе со мной учился летать на планере. А потом я поступил в школу летчиков и потерял его из виду. Не знал, где он и что делает.
Прошло порядочно времени. Мне оставалось еще полмесяца до окончания школы, и вдруг я встретил Славку. Мой старый приятель, оказывается, с тех самых пор не расставался с планером. Этой осенью его посылали в Крым на состязания, и он там показал себя хорошим планеристом.
Узнав, что я почти уже летчик, Славка позавидовал и стал жаловаться:
