Как встречаться с парнями, если ты их ненавидишь - [71]
В то же время есть такие женщины, как Джойс Мэйнард[50], которых называют самовлюбленными и беспринципными за то, что они пишут о своей собственной жизни. Согласно такой логике, у Дж. Сэлинджера, как у более любимого и более скрытного по своей сути писателя, было гораздо больше прав на то, что происходило между ними, чем у самой Джойс. И все это несмотря на тот факт, что из них двоих именно Сэлинджер (один из самых известных писателей страны в возрасте за пятьдесят) принудил молодую и неопытную восемнадцатилетнюю писательницу оставить свою прежнюю жизнь и вступить с ним в сексуальные отношения. Что, как вы уже должны были понять, чрезвычайно омерзительно! Такая разница в силе – ненормальное явление! То, что формально это вполне законно, не делает всю эту историю менее отвратительной. Одержимость Сэлинджера приватностью выглядит не так изворотливо, если не знать о его неприемлемых эмоциональных и сексуальных привязанностях к девочкам-подросткам, длившихся всю его жизнь. Его рассказ «Дорогой Эсме – с любовью и всяческой мерзостью» уже не кажется таким забавным, когда вы осознаёте, что Сэлинджер, возможно, хотел надругаться над бедной Эсме.
Сильвия Плат – еще одна писательница, обвиняемая в нарциссизме на протяжении всей ее жизни. Однажды, пытаясь пококетничать, парень назвал мое творчество нарциссичным. Флирт не прокатил! Я свято верю в то, что любая женщина имеет такое же право на все, что происходит между ней и более властным или знаменитым мужчиной, что и он, и отражение этих отношений в творчестве не делает ее самовлюбленной и нарциссичной.
Наконец, есть люди, которые считают, что женщины, которые пишут о своих отношениях, чересчур вкладывают себя в свое творчество. Такая точка зрения выглядит для меня чрезвычайно фальшиво, потому что, к примеру, я никогда не слышала, чтобы мужчины беспокоились о том, что Джек Керуак вложил чересчур много себя в свои бесчисленные романы, которые написал о себе и своих друзьях. Вместо этого они говорят: «Да, это поистине замечательные произведения, и каждый подросток должен их прочитать, чтобы стать профессионалом в скучных поездках и дерьмовом отношении к женщинам». Та же история с Карлом Уве Кнаусгором и его пятьюстами тысячами книг, написанных о нем самом и его… хлопьях на завтрак?
В биографии Джони Митчелл «Беспечное дитя», написанной Дэвидом Уэйфом, он пишет о том, что однажды Крис Кристофферсон[51] посоветовал Джони вкладывать меньше самой себя в творчество. (Самое дикое здесь то, что кто-то вообще решил, что имеет право давать советы самой Джони Митчелл. И я уверена, что осталось еще множество мужчин, способных на это!) Как Джони выразилась о своих современниках: «Уязвимость пугает их».
Обратной стороной медали в этой панике по поводу того, что «ТЫ СОШЛА С УМА И ПРОСТО РУШИШЬ СЕБЕ ЖИЗНЬ ЭТИМ ПИСАТЕЛЬСТВОМ», является ситуация, когда творчество женщины, посвященное ее отношениям, называют просто «жизненным»[52]. Это очень сексистское описание, которое мужчины используют, чтобы обесценить искусство, созданное женщиной. Считается, что, когда женщина пишет о переживаниях, которые находят отклик у других людей, это выглядит дешево, словно обычное сотрясение воздуха, лишенное какой-либо литературной ценности и созданное исключительно с целью поиска признания. К примеру, когда юморист шутит о чипсах Pringles, вы смеетесь, потому что думаете: «Я тоже ел эти чипсы!» Но когда мужчина пишет о своем опыте, который находит отклик в сердцах читателей, он прямо-таки следует заветам Дэвида Фостера Уоллеса о том, что «роман должен быть о человеке, каков он есть».
В целом считается, что женщина, пишущая о своих отношениях, – либо умалишенная (как будто так нельзя назвать любого человека любого пола, который сходит с ума не только от любви, но и от ежедневной рутины), либо легкомысленная – просто потому что пишет о любви, а не о войнах с Наполеоном! (Когда мужчины пишут о любви и отношениях, другие представители этого пола реагируют бурными аплодисментами, утирая скупую мужскую слезу и крича: «Это так смело с его стороны!») Такие двойные стандарты – один из способов удержания женщин от громких заявлений о своих правах и притеснениях женщин в патриархальном обществе.
Считается, что когда женщина пишет о любовных переживаниях, это выглядит дешево, но когда это делает мужчина, он прямо-таки следует заветам Дэвида Фостера Уоллеса
Однако встает главный вопрос: как, черт возьми, женщины должны создавать блестящие образцы искусства, не привнося в свои творения личные переживания? Искусство прекраснее, когда оно индивидуализировано! Мало того, оно гораздо интереснее! Классический пример, который я запомнила из своих сотен тысяч занятий по импровизации: зритель гораздо охотнее реагирует на шутки с конкретикой – удачным выбором будет сказать «Toyota Yaris» вместо просто «автомобиль». Я думала, что такой пример слегка слабоват лишь до того момента, когда двое комиков из моей команды написали небольшое выступление о бизнесмене, который по сюжету видит авто на улице и становится буквально одержим им. Выступление, заключавшее в себе около восьми минут повторения марки автомобиля «Mazda Miata», буквально порвало зал.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жорж Корм – философ, экономист, автор многих замечательных книг, посвященных истории Западной Европы и стран Ближнего Востока.В этой книге он обращается к анализу подъёма религиозных настроений в последние десятилетия XX века и в начале века нынешнего. Именно они становятся сегодня доминирующим фактором мировой политики, одним из ключевых вопросов строительства современного общества и – самое главное – самой острой из существующих (наряду с проблемами окружающей среды) проблем человечества в целом и каждой страны, каждого общества в отдельности.
Правдивая и эмоциональная книга о том, как раздвинуть границы своих возможностей. Тренер Эрик Ларссен помогает лидерам бизнеса, элитным спортсменам и простым людям добиваться своих целей в любых условиях. Его метод доказал свою действенность многократно. Достаточно простого примера: норвежская гольфистка Сюзанн Петерсен не выигрывала турниров на протяжении 18 месяцев, пока не стала работать с Ларссеном. После того, как он стал её коучем, она заняла второе место в мировом рейтинге. Эта книга больше года была на первом месте в списке бестселлеров в Норвегии и переведена на многие языки.
Почему для успеха вам не нужно много работать? Как научиться мыслить более эффективно? Способен ли человек управлять своими желаниями и мыслями? Можно ли стать богаче благодаря силе мысли? Какие мысли мешают вам сделать успешную карьеру? Как выстроить систему, которая будет работать на вас?В книге рассматриваются вопросы развития и применения интеллекта на простых жизненных ситуациях.Вы узнаете, как работает интеллект, что такое сила интеллекта, можно ли стать умнее, каков универсальный алгоритм решения жизненных проблем, какие ловушки подстерегают на пути их решения, когда нужно включить интеллект, а когда выключить и о чем следует думать в первую очередь, как построить сценарий успеха.
В основу психотерапии посттравматических расстройств личности Дональд Калшед кладет идею о том, что душа живет между двумя мирами – материальным и духовным, а культура предоставляет личности мифопоэтическую матрицу, помогающую выжить после тяжелой травмы. Анализируя сходства и различия юнгианского и психоаналитического подходов к терапии, автор раскрывает тонкости психологической работы со сновидениями и телесными симптомами людей, переживших ранние травмы. Особое внимание уделяется проработке в терапии диссоциации и саморазрушительных тенденций, специфике переноса/контрпереноса и недостаточной символизации.