Как встречаться с парнями, если ты их ненавидишь - [12]

Шрифт
Интервал

Я нашла описание, слегка напоминающее испытываемые мной ощущения, в книге Эдит Уортон «Эпоха невинности». Ньюленд Арчер, главный антигерой, говорит своей несчастной возлюбленной: «Как будто вы каждый раз являетесь передо мной впервые»[9]. Его слова вовсе не означают, что он никак не может ее запомнить, как она выглядит. Хотя нужно учитывать тот факт, что в то время не было Интернета и нельзя было просто пролистывать странички людей в соцсетях, поэтому я бы не удивилась, если в 1870-х люди не помнили, кто как выглядит.

Однако Уортон отразила в своей книге более интересный аспект этого явления – каждый раз, когда я вижу вожделенный объект, я заново ощущаю всю силу моего увлечения, и под действием этой любовной лихорадки я осознаю, какие именно черты делают его таким невероятным человеком, в которого невозможно не влюбиться. Мне всегда хотелось уметь запечатлеть все эти детали в своей голове, но в такие моменты я слишком отвлечена. Что-то похожее описывалось в одной из серий «Секса в большом городе», в которой Кэрри никак не могла вспомнить, как же выглядит Бергер, что случалось с ней лишь тогда, когда парень очень сильно ей нравился.

Не думаю, что когда-нибудь заметила бы за собой такую аномалию, если бы не провела целое лето перед колледжем за просмотром дисков со всеми сезонами «Секса в большом городе», взятых напрокат в публичной библиотеке. Теперь я с опаской посматриваю на двери подвалов после серии, в которой Саманта свалилась в один из них, сломав себе палец. Однако порой я задаюсь вопросом, действительно ли этот сериал натолкнул меня на размышления или же я нахожусь под его влиянием настолько, что единственная причина, по которой я забываю лица парней – это потому что то же самое происходило с Кэрри.

Есть ли у нас свобода выбора в отношениях или же наше поведение – просто имитация увиденного по телику?

Я верю в то, что наши взгляды и чувства находятся под влиянием мировоззрения, накапливавшегося поколениями – подобно тому как технология и медицина основываются на достижениях прошлого. Поэтому мне безумно интересно, есть ли у нас свобода выбора в отношениях или же все мое поведение – просто имитация увиденного мною по телику?

В любом случае однажды я сказала одному из парней, который мне нравился, что, когда мы не вместе, я не могу вспомнить, как он выглядит, и что каждый раз я испытываю шок, когда вижу его вновь. (Мы больше не встречаемся, но я по-прежнему нахожусь в шоковом состоянии, видя его. Недавно я встретила его в театре высматривающим свое место и вздохнула так громко, что на меня обернулась половина зала.) Кстати, его реакция на те мои слова была: а) «О чем ты, черт возьми?» и б) «Зачем ты мне вообще это говоришь?» Однозначно, парень не смотрел пятую серию пятого сезона «Секса в большом городе» и говорить с ним было не о чем, поэтому я объяснила все тем, что в очках он выглядит очень необычно, и мы прикрыли эту тему.

Ладно, так уж и быть

Барт пишет, «что мы изумляемся, слыша, что кто-то решил влюбиться», однако на протяжении своей жизни я не раз попадала в ситуации, когда подозревала, что парень ко мне неравнодушен, и думала при этом: «Ладно, так уж и быть, я могу полюбить его в ответ». Не так уж сложно окунуться в сумасшедший ураган страстей, а факт того, что вы симпатичны кому-то – самая подходящая для этого мотивация. Доктор Хелен Фишер, биолог-антрополог, описывает это явление в своей работе «Анатомия любви». Она утверждает, что мы отдаем предпочтение тем, кто испытывает к нам симпатию, потому что нам приятно чувствовать себя привлекательными. Когда вы проводите все свободное время в мыслях о том, насколько вы посредственный человек в сравнении с остальными, вам будет приятно пообщаться с кем-то, кто считает вас: а) ангелом во плоти и б) сексуальным божеством одновременно!

Приятно осознавать, что я могу убедить себя полюбить буквально любого. Все мы – люди, и нам всем важно желание образовать пару; у каждого есть черты, в которые можно влюбиться, и, в конце концов, каждый из нас по-своему сексуален. Возможно, игнорировать в своем партнере черты, которые вас не привлекают, – вещь, которая присуща любым романтическим отношениям. Никто не идеален, и не существует «второй половинки», которая ходит где-то в поисках вас, любит ту же музыку, придерживается тех же прогрессивных взглядов на супергеройские фильмы и выглядит как повзрослевшая версия того шестиклассника, в которого вы были влюблены еще в школе. Важной особенностью в нашей гетеросексуальной культуре также является такой факт: женщина, которая симпатизирует мужчине, вынуждена намеренно игнорировать тот факт, что ее партнер находится в более выгодном положении в обществе, которое угнетает женщин, и что он, возможно, принимает во всем этом участие. Если вы не хотите отношений с мужчинами, которые не хотят слушать ваши рассуждения о том, как Пабло Пикассо относился к женщинам, или с теми, кто считает, что гендерный разрыв в заработной плате – это дело выбора, а ваше нытье о сексизме утомительно, то, возможно, вы навсегда останетесь одиноки. На практике же, в случае если мужчина – сам идеал доброты и привлекательности, однако пренебрежительно относится к вашим феминистским взглядам или отвратительно шутит, вы ставите галочку в своей голове напротив пункта «перевоспитать его позже» и оправдываете его в своей голове тем, что он высокий красавец, хорошо ладит с детьми и все в таком духе. Я бы не стала связывать жизнь с таким человеком, но иногда нам нужен кто-то, с кем можно выпить и оттянуться парочку месяцев!


Рекомендуем почитать
Христианская психология в контексте научного мировоззрения

В книге впервые всесторонне проанализированы культурно-исторические и методологические основания христианской психологии как значимого направления психологической науки и практики. Рассмотрены принципы взаимоотношений с другими течениями психологии, определены границы компетенций между церковным душепопечительством и психологическим консультированием, показаны пути применения христианской психологии к решению актуальных теоретических и прикладных задач. Книга предназначена психологам, богословам, философам, культурологам, а также всем интересующимся проблемами психологии человека.


Рождение психоаналитика. От Месмера до Фрейда

Léon Chertok, Raymond de Saussure. Naissance du psychanalyste: de Mesmer à Freud (1973) М.: Прогресс, 1991. — 288с. ISBN 5-01-002509 Перевод с французского и вступительная статья доктора философских наук Н. С. Автономовой В книге излагается история психотерапевтических учений, начиная с концепции «животного магнетизма» Месмера и кончая открытием бессознательного в психике человека и возникновением психоанализа Фрейда. В электронной версии книги нет Указателя.


Игра мечты

Игра мечты: новый взгляд на ролевые игры. В сборнике собраны итоги работы площадки «Игра мечты», проводившейся на фестивале «Зиланткон» 4—5 ноября 2016 года. Представлены как предварительные тексты, использовавшиеся при подготовке и в проведении площадки (анонсы, презентации, раздаточные материалы), так и практический результат, полученный на выходе: расшифровки конспектов на флипчартах, стенограммы, статьи, написанные участниками и организаторами по следам события.


Личное

— О чем бы вы пожалели, если сегодня был бы последний день? — Ни о чем. Я довольно счастливый человек. Но так было не всегда…


Антисемитизм в метапсихологических очерках

Поднятая в книге проблема исцеления от антисемитизма принципиально решаема на индивидуальном уровне психоанализом Фрейда, но в массовой психике безопасных методов её решения пока нет. Её игнорирование приводит к массовой гибели людей, и это должно быть учтено в масс-медиа и программами образования среднего и высшего уровня.


Либидо с кукушкой. Психоанализ для избранных

Можно ли подчинить себе время? Как с помощью обычного метронома избавиться от привычки опаздывать и от социофобии? Что общего между творчеством и психозом? Почему мы любим водить хороводы на граблях? Откуда приходят повторяющиеся сны и мысли о бессмертии? Правда ли, что рукописи не горят? Автор психоаналитического бестселлера «Вся фигня от мозга» отправляется на поиски ответов. Его путь лежит сквозь мрачные владения Хроноса. Титана, пожирающего собственных детей. Для полного погружения в безумие автор использует небольшие хорроры, превращая обычный психоаналитический труд в произведение искусства.