Как Веприк, сын Тетери, маманю спасал - [67]

— Арабы тоже тебе дети? Или нет? — уточнил Чудя еще раз.

— Арабы мне не молятся. Но все равно — я всех грею своим теплом и всем свечу своим светом. Все мне дети — от малой букашки до динозавра. Что-то давненько я их не видел, динозавров… Глаз да глаз с этими детьми!

— Значит, ты не согласишься сжечь наших стражников? Или песком их засыпать? — огорчился Чудород.

— А может, их в угол поставить — месяца на два? — предложил Добрило.

— Ай-яй-яй! Какие вы злые, дети мои. Не стыдно?

— Так арабы ведь убить нас хотят! Вот в этот котел засунуть.

— А и правда! Я ж все знаю! — спохватился бог. — Я и пришел помочь. Так… Что там Ладуля говорила? В гости к Горыне, значит, идете?

— Да! Да! — закричали березовцы.

— Тогда вам туда! — сообщило солнце, кивая в середину черной котловины.

— Боже, ты помочь пришел нам или арабам? — уточнил Чудя, поглядев в указанную сторону.

Солнце полыхнуло ярким желтым светом, окатив всех волной ласкового тепла, что было бы очень приятно, если бы березовские путешественники уже не взмокли от жары и усталости.

— Слушайте меня внимательно, дети, — велело светило. — Перед вами — самое жаркое место на земле. Оно такое горячее, что земля тут потеет каменным потом, как в бане. Я могу умерить жару, но, чтобы окрестность остыла, потребуется пара дней, так что потерпите, раньше вам идти туда нельзя… А я вам пока тенечек сделаю, отдыхайте, милые.

Не дожидаясь, пока солнечный бог закончит свою речь, песок возле чудиной левой ноги зашевелился и из него начала вытаскиваться зеленая змея толщиной в человеческую руку. Чудя заорал от страха и очень ловко запрыгнул к бортнику на спину, но змея оказалась молодым ростком, который распрямился, одеревенел, в одну минуту оброс сверху листьями и превратился в дерево. Пока мужики, открыв рты, дивились на чудо, они оказались со всех сторон окруженными такими же стремительными ростками и вот уже стояли в молодой пальмовой рощице и под ногами у них зеленела травка. Вместо палящего зноя кожа теперь ощущала прохладу и свежесть, в траве один за другим раскрывались невиданные огромные цветы, а на пышной ветке даже чистил перышки красно-зеленый попугай.

— Вы, наверно, есть и пить хотите? — вспомнил Даждьбог.

Тут же высоко над землей под пальмовыми листьями начали набухать плоды. Как раз, когда Чудя слез с Добрилы и встал в тени под пальмой, плод созрел, оторвался и шмякнулся прямехонько щуплому березовцу на макушку. Чудя упал, а плод раскололся пополам. Был он внутри снежно-белый, а снаружи — коричневый и на удивление мохнатый, словно собака.

— Вот вам кокосовый орех, — пояснило доброе солнце. — Внутри — сок, как в горшке.

— Как же его есть, пакость такую лохматую? — с сомнением поинтересовался Добрило. — Он не на орех, он на крысу похож.

— Ай-ай, кто это у нас капризничает? — строго произнесло солнце. — Ну, не хочешь кокос — на тебе ананас. Вам как раз витамины нужны.

Сбоку от бортника немедленно образовался зеленый куст, который выстрелил вверх здоровенной почкой, выросшей и созревшей на глазах.

— Что ж мне теперь шишку эту сосновую глодать? — уперся Добрило. — И не нужны нам эти… как их…

— Вмятины, — подсказал Веприк.

— Вмятина у меня уже есть, — пожаловался Чудород, трогая ушибленную макушку. — Больше нам не надо.

— Боже, нам бы яблочко, — попросил бортник. — Или репку.

— Это ты хорошо придумал, — рассердился Даждьбог. — Яблоки с пальмы собирать! Вот вам всяких угощений, выбирайте, что понравится. Не объешьтесь только.

Маленький оазис наполнился шелестом и треском, везде росли кусты и стебли, растопыривались ветки, разворачивались листья, свешивались с веток плоды, вылезала из земли ботва. Березовцы с восхищением крутили головами, обнаруживая то малину, то дыню, то виноград, то рябину, кусты лесного ореха, грядки земляники и репки, бананы, персики, ежевику, свеклу, финики, апельсины, помидоры, клюкву, сахарный тростник, а под одной пальмой даже вырос белый гриб. Русским путешественникам на радость в середине зеленой поляны поднялась стройная яблонька, оделась листвою и нарядилась в бело-розовые цветочки, которые, не задержавшись и пять минут, осыпались, как душистый снег, оставив зеленые почки. Почки выросли и превратились в спелые яблоки — да такие золотые и румяные, что глаз не оторвать.

— Слава тебе, светлый Даждьбоже, отец наш и кормилец! — вскричали березовские путешественники, утирая с подбородков малиновый и желтый сок.

— А гуся жареного не будет? — на всякий случай поинтересовался Добрило.

— А как я тебе гуся выращу — на кусте что ли? Ешьте, что дают и не капризничайте! И попугая, смотрите, не обижайте. А то знаю я вас, мальчишек: чуть отвернешься, уже рогаток наделают…

Добрило и Дунька, счастливые, трещали ветками в малиннике, словно медведица с медвежонком. Любопытный Веприк перепробовал все заморские фрукты, развешанные вокруг в изобилии, и в конце концов откусил от пахучего желтого кислого лимона, так что рот у него скривило и он долго не мог говорить. Чудя лопал персики и бананы, не дожидаясь, пока созреют, и потом весь вечер маялся животом. За всеми этими интересными занятиями березовцы совсем забыли про своих стражников.