Как Веприк, сын Тетери, маманю спасал - [36]

— У нас мисочка разрисованная, мы грека Креонта ищем, чтоб он ее нам прочел!

— Нам Лада, богиня пресветлая, помощь обещала!

— И другие боги тоже!

— А еще обещали язык оторвать и к носу приставить, — уточнил Чудя.

— Му-у-у! — не смолчала Дуняшка.

— Заходите, — сказала Ушибевна и посторонилась в воротах. — Вы не разбойники. Вы полоумные. Я с вас за это лишнюю кунью шкурку возьму. Или две лисьих — а вдруг дом мне подожжете, вы же не соображаете ничего… Безобразушка, проводи-ка гостей.

— А были бы разбойники? — проворчал Добрило.

— Ушибла бы! — радостно прошамкала бабка, играя топором. — Я ж Ушибевна, не кто-нибудь!.. Эй, парень, а не твой ли это батька князю нашему кричал князь он или не князь? Как там его звали? Имя еще такое смешное…

— Владимиром Святославичем, — подсказал Чудя.

— Да не князя! Мужика этого нахального.

— Тетеря! Батяня мой, — взволнованно ответил Веприк. — Ты не знаешь ли, бабушка, как он там, жив ли?

— Да сидит, вроде… Вот, спать в этой комнате будете.

Ушибевна с сыном привели березовцев в довольно чистую большую комнату с широкими лавками. Одна стена была теплой — наверно, за ней стояла печь в хозяйской избе. После зимнего перехода усталым пешеходам такая красота и не снилась — они упали на лавки возле теплой стены и проспали глубоким сном до позднего вечера, когда Ушибевна разбудила их и заставили пойти помыться в бане.

Чистые и выспавшиеся, березовцы ранним утром готовы были навестить греческих купцов, но сначала послали Чудю найти дружинника Свена, передать ему привет и благодарность от Веприка и расспросить про Тетерю. Сам Веприк около жилища князя показываться боялся. Оказалось, что березовский охотник по-прежнему сидит в подвале, молчит или поет печальные песни. Князь Владимир один раз осерчал на него за упрямство и велел уморить голодом: оставил Тетерю без обеда, но потом простил и даже прислал вареную курицу с княжеского стола. В другой раз Тетеря сам обиделся на князя и три дня ничего не ел, даже пирогов, которые носят ему жалостливые киевские бабы, но потом ему обижаться надоело и он съел еще одну курицу, которую прислал князь. Так и живут.

Что касается Ильи Муромца, то, как выяснилось, от Чернигова он уже вернулся, разбив наголову всю печенежскую рать. Но гостил в Киеве недолго: завез только князю полсотни пленных печенежских ханов и ускакал в Новгород — там, сказывают, немецкое войско напасть обещало.

— 19 ТОРГОВЫЙ ГРЕК КРЕОНТ

Греческий двор располагался в богатой части города. Это было целое поселение, где торговали и жили чужеземные купцы. Все они прилично могли говорить по-русски, потому что этот язык был им нужен для ведения торговых дел. Некоторые купцы приплывали по Днепру на кораблях весной и уезжали домой осенью, до того, как реки покроются льдом. Некоторые жили в Киеве постоянно. Они привозили греческие вина, соль, прекрасные ткани, благовонные масла для светильников, сладости, изящную посуду, сушеные фрукты, душистые травы и многие другие дары теплого климата и умелых рук, в обмен на которые из Руси шли корабли, нагруженные мехами, медом, зерном, древесной корой и воском.

Греческое поселение состояло из разнообразных построек: на русский лад — деревянных и на чужеземный — сложенных из камня. По большому двору в изобилии сновали греки, все до одного похожие на Фукидида: с такими же смышлеными черными глазами и кудрявыми волосами. Присмотревшись, березовцы научились их различать: у одних греков носы были от мороза красные, а у других — синие.

Креонта они нашли возле винных складов — пожилого, высокого, черноглазого, с умным высоким морщинистым лбом и красным носом.

— Будь здоров! — поклонились березовцы. — Мы к тебе от знакомого нашего, грека Фукидида.

— Фукидид?! Мой ученик, помощник и племянник?! — вскричал взволнованно Креонт. — Где он? Что с ним? Уже почти три месяца, как он пропал!

— Он уехал, — неохотно ответил Веприк, очень надеясь, что новый знакомый не станет дальше спрашивать, каким образом и куда уехал Фукидид.

— По делам, — уточнил Чудя, переглянувшись с мальчиком.

Им не хотелось обманывать старого умного грека, но признаваться, что произошло на самом деле тоже не было желания — а вдруг грек рассердится и не станет читать им письмо.

— Уехал и ничего не сказал мне? — изумился Креонт. — Что же за дела увлекли его так спешно и далеко? Неужели бояре в Новгороде готовы принять наши цены на драгоценных горностаев? А может, какой-нибудь князь пообещал ему урожай зерна и целебной редьки со своих полей? Куда же он направился?

— В Березовку, — буркнул Веприк.

— Удивительно! Первый раз слышу. Что же за редкие товары могут быть в этой Березовке?

— Шкурки ежиков, — ответил Веприк, не долго думая.

— Интересно! Это зверь или птица?

Все собеседники выжидательно уставились на юного охотника: Креонт, Чудя, Добрило и Дунька.

— Рыба, — брякнул Веприк, устремив задумчивый взор в небеса. — Но мохнатая! — не видя понимания в грековых глазах, он добавил: — Потому что зимой лазает по деревьям и ест белок.

— Воистину многими чудесами чудна земля русская! — восхитился Креонт.

— Да уж, — подтвердили березовцы.

— А каково же славное имя березовского князя?