Как управлять Россией. Записки секретаря императрицы - [35]

Наконец нужным нахожу сказать, что все опыты, Сенатом воображаемые, известны уже тем людям, которые имели по нескольку лет в содержании своём крымския озера, и от которых я заимствовав практическия сведения, основал весь мой план. Казна никаких чрезвычайных и напрасных издержек не потерпит, потому что от распродажи в будущем лете взятой от откупщиков соли, запасный капитал в 1804 году сам по себе откроется; а в 1805 году паки в казну обратится, и так далее. Впрочем, поелику уже довольно ясно сказано в 31-й, 45-й и 65-й статьях того плана, что главному надзирателю поручается на практике удостовериться в удобстве или неудобстве плана, прибавить к нему что или убавить и донести Сенату, дабы по тому можно было составить инструкцию для непременнаго по ней исполнения и к сведению народа напечатать, то кажется и не было никакой нужды пр. Сенату в том спорить, в чём никакого спору быть не подлежало, и преждевременно заботиться об опровержении такой операции и таких средств, коих исполнение предоставлял я практике.

Гавриил Державин, 1802

Комментарий

Выполняя волю императора, Державин досконально разобрался в хозяйственной роли крымских соляных озёр и составил проект, который должен был увеличить доходы империи.

О сроке службы дворян (По поводу мнения графа Потоцкого)

Минувшаго генваря 16 числа в общем собрании сего знаменитаго сословия произошли разные гг. сенаторов отзывы на мнение г. тайнаго советника графа Потоцкаго, поданное им против высочайше конфирмованнаго доклада военной коллегии относительно службы дворян в нижних чинах. Из них большая часть согласны с г. Потоцким войти к его императорскому величеству с представлением, дабы тот доклад вновь министрами был разсмотрен.

Я, по долгу звания моего будучи обязан соглашать и ходатайствовать о единообразном положении, нужным почитаю обратить внимание пр. Сената на нижеследующее:

Первое. В высочайшем указе сентября 8 дня 1802 году, в 9-м пункте, напечатано: «Дозволяется Сенату, если бы по общим государственным делам существовал указ, который был бы сопряжён с великими неудобствами в исполнении, представлять о том императорскому величеству», а в манифесте о учреждении министров, изданном впоследствие уже сего указа, между прочим в X-й статье напечатано: «По изследовании ж доклада (поднесённаго которым-либо министром) ежели Мы признáем предлагаемыя им средства за полезныя и увидим, что они не требуют ни отмены существующих законов, ни введения или учреждения новых, то Мы, утвердив собственноручно сей доклад министра нашего, возвращаем к нему для учинения по оному исполнения и объявления правительствующему Сенату для ведения». Но как с одной стороны в правилах, собранных в докладе военной коллегии, новаго ничего нет, и никаких неудобств в исполнении быть не может, потому что в течение сорока лет, поступая по оным, полководцы в нижних чинах из дворян недостатка не имели, да и сами те нижние чины никакого сетования или ропота, при строжайшей дисциплине, никогда не изъявляли и от службы не удалялись; напротив того воинство российское, в безпрерывных и трудных походах с ревностию последуя великим вождям своим, многочисленными и знаменитыми победами распространило пределы империи и приобрело себе безсмертную славу, чем самым и дозазано великое удобство законов, им управляющих, а с другой, поелику сказанный доклад военной коллегии, по основанию упомянутой X-й статьи манифеста, высочайшею особою государя императора изследован и, по известным его величеству причинам удостоен конфирмации, Сенатом принят без прекословия и отослан в 4-й департамент для наблюдения за исполнением, о чём и журнал от 17 декабря прошлаго 1802 года многими из гг. сенаторов и самим графом Потоцким подписан, то за силою всего вышеизъясненнаго и нет уже ни малейшаго ни права, ниже повода пр. Сенату вопреки оному докладу располагаться.

Второе. В манифесте 1762 года февраля 18-го в пунктах изображено – в 1-м: «все находящиеся в разных службах дворяне могут оныя продолжать сколь долго пожелают и их состояние им позволит; первых осьми классов увольняются от службы по высочайшей конфирмации, а прочие чины (о нижних не сказано) по определению их департаментов». В 7-м: «исключаются из сего однодворцы, которые вольностию не пользуются». В 8-м: «находящихся ныне в военной службе дворян в солдатских и прочих нижних чинах, менее обер-офицеров, кои не дослужились офицерства, не отставлять, разве кто более 12 лет военную службу продолжал; то таковые получат увольнение». В 9-м: «нигде никакой службы не несшие и ничему полезному не учившиеся, но в вольности и праздности время провождающие, яко сущие нерадивые о добре общем, презрены и уничтожены будут, у Двора же, в публичных собраниях и при торжествах нетерпимы». В жалованной дворянству Грамоте, в предисловии: «Преимущество дворян состоит в верности к престолу и любви к отечеству. Они не иначе, как прохождением юности своей в нижних степенях чиноначалия, повиновении, перенесении трудов и в исполнении должностей своих твёрдо и терпеливо, опытами приобретают звания и способности, достигая до совершенств, званию их принадлежащих». В 17 и 18 статье: «Хотя и подтверждены на вечныя времена и в потомственные роды благородному дворянству вольность и свобода, но не инако, как по сделанным на то правилам, службу оставлять дозволяется». В 20-й: «Как благородное дворянство изстари, ныне, да и впредь, приобретают своё достоинство службою и трудами империи и престолу полезными, и существование его зависит от безопасности отечества и престола, во всякое время, когда нужда потребует, по первому позыву самодержавной власти всякий благородный обязан не щадить ни труда, ни самаго живота своего». В 64-й: «Дворянин, который вовсе не служил или, быв в службе, не дошёл до обер-офицерскаго чина, или же хотя и получил чин, но только при отставке, не должен сидеть с заслуженными, ни голоса иметь в дворянском собрании, ниже выбираться в должности собратиями своими».