Как укротить леди - [87]

– Мне особенно понравились в нем два момента.

Лукас сразу догадался, что она имеет в виду, но кротко попросил уточнить.

– Ну…

Нижняя юбка упала на пол, под тонкими панталонами он увидел темные завитки и… едва не потерял нить разговора.

– Больше всего мне понравилось, что вы назвали себя идиотом. А еще ваше намерение просить у меня руки, стоя на коленях. Эти строки доставили мне особенное удовольствие. Вы собираетесь снимать панталоны?

Он стоял уже совсем близко и мог бы дотронуться до нее, но не стал. Ему нравилось возникшее напряжение, усиливающее его желание.

– Не могу снять их, пока не освобожусь от сапог, а здесь нет специального приспособления. Извините.

Николь сокрушенно вздохнула.

– Ничто не остается без возмездия, не знаю, почему всегда так выходит! Что же делать! Попробую помочь вам стянуть ваши сапоги.

Он подошел еще ближе, положил руки ей на талию, она призывно отступала, пока не уперлась спиной в кровать.

– Нет, мне кажется, для этого нет времени, а вам?

Она провела розовым язычком по пересохшим губам.

– В таком случае, думаю… Думаю, придется вам остаться в сапогах. Или у вас есть другие предложения?

– Да нет, пожалуй…

Он потянул за шнурок панталон, стянул их вниз, усадил ее на кровать и, уже не сдерживая себя, обрушил на нее вихрь страстных и изощренных ласк, доводящих обоих до восторженного исступления. Он освобождался от пережитого напряжения перед схваткой, изливал невыразимое облегчение и ликование, что не только выжил, но и одержал победу. Это состояние он помнил по войне. Но теперь к нему примешивалась безграничная радость от сознания, что он встретил эту единственную в мире, необыкновенную женщину, полюбившую его так глубоко и преданно, что самозабвенно отдалась ему и даже жизнью своей рисковала ради него. Они всегда будут рядом… хотя порой ему придется потрудиться, чтобы сравняться с нею. И общими будут их любовь и нежность, верность и готовность разделить любые трудности, общими будут их печали и радости…

И подобно тому, как в эти незабываемые мгновения, они вместе будут взлетать к небесам!

Николь медленно просыпалась с улыбкой на припухших губах, потом сладко потянулась, как котенок после сна на солнышке.

– О! – выдохнула она, ощутив слабую боль в мышцах рук.

– Что с тобой?

Она теснее прижалась к мужчине, на чьей широкой груди уснула после долгих часов любви, вознесшей ее к таким высотам наслаждения, что она испытывала невольное сочувствие к женщинам, которым не суждено было испытать что-либо подобное.

– Нет, ничего. Но если я еще когда-либо изъявлю желание стянуть с тебя сапоги, не позволяй мне этого.

– Достаточно было стянуть их с пятки, и все. Видела бы ты свое лицо, моя радость!

Вспомнив, как она со стуком упала на пол с его сапогом в руках – а главное, как он хохотал, пока она старалась восстановить дыхание, – она ткнула его кулаком в бок.

– Николь?

– М-м-м? – промурлыкала она, не отнимая своего кулачка и размышляя, куда бы направить руку дальше. На север? Или на юг? Оба направления казались ей одинаково привлекательными.

– Я люблю тебя.

Рука ее замерла, и она посмотрела ему в лицо.

– Признаться, я на это надеялась. Но скажи еще раз!

Сердце у нее радостно забилось.

– Я люблю тебя до самозабвения!

– Так было написано в твоем письме. Почему ты прислал мне письмо?

Он обнял ее и вместе с нею приподнялся на подушках.

– Раф обратил мое внимание, что ему я говорил, что люблю тебя, а тебе сказать не догадался. Я не успевал к тебе, нам пора было уходить в «Сломанное колесо», но мне очень хотелось, чтобы ты знала о моей любви.

– Интересные разговоры ты ведешь с моим братцем! Это он подсказал тебе мысль встать передо мной на колени?

– Нет, это была моя идея, – сказал он, накручивая на палец ее локон. – Можешь это проигнорировать.

– Я подумаю. Но я не сожгла письмо, если ты хотел меня попросить об этом. Думаю, наши дети будут с удовольствием читать его. Особенно девочки.

– Наши девочки! – с благоговейной нежностью прошептал он. – Нужно будет внимательно за ними присматривать, когда они подрастут. Я бы убил любого, если бы он осмелился с ними на то, на что я с тобой.

Затем он подвинулся.

– Постой-ка! Ты сказала, наши дети?

Ее пальчики медленно двинулись на север, вверх по его груди.

– Да, а ты сейчас повторил.

– Но я еще не слышал, чтобы ты сказала, что любишь меня и согласна выйти за меня замуж!

– Мы с тобой так похожи, Лукас! Да, я сказала это не тебе, а Лидии. Это считается?

– А потом ты напишешь мне письмо, да? В таком случае прошу тебя начать его словами: «Лукас, я настоящая идиотка!»

Николь рассмеялась и стала поглаживать нежными подушечками пальцев его соски, и это было так восхитительно, что у него захватывало дух.

– Я люблю тебя, Лукас. Иначе я не пришла бы сюда. Всю жизнь я искала свое место в этом мире, и вот, наконец, поняла, что оно – рядом с тобой. Мы с тобой во всем подходим друг другу, поэтому я согласна стать твоей женой. Но и тогда не перестану тебя любить.

Он сжал ей руку и поцеловал в волосы.

– Благодарю тебя, Николь.

– Благодаришь? – Она удивленно вскинула на него глаза.

– Да, потому что понимаю, как трудно было тебе решиться на это признание. Как трудно тебе было со мной. Я никогда тебя не покину, всегда буду тебя любить.