Как только, так сразу - [16]

Мы ленивы и нелюбопытны, но это очень хорошо

А почему хорошо? Да потому, отвечал выдвинувший такую мысль, что мы как никто заботимся о детях. Ну вот, решим мы все вопросы, все проблемы, а что останется детям? И разве неправилен лозунг: "Все лучшее - детям", хотя многие переделывают его в такое звучание: все лучшее - моим детям. - Ты, Витя, неправ дважды, - кричали ему. - Во-первых, нет таких проблем, которые не решил бы наш коллектив. Ты что, забыл наш девиз: как только ставится вопрос, так сразу он решается? Сразу! И никому не оставляем даже щели, чтоб не пролезли в щель домыслы, вторая неправота: ленивы и нелюбопытны не мы, а как раз дети. Это, наверное, у тебя детей нет, так ты и не знаешь, тогда и не суйся и не сплясывай, раз не спрашивают. Но этот Витя был тот еще Витя, из Витей Витя, он не сдавался: - Для медленно соображающих пример к тезису: мы все покупаем книги. Пусть не все. Скажем так, два класса покупателей, один книги покупает для престижности, другой класс покупателей жить без книг не может и последние штаны продаст, а книгу купит. - Я все для нее покупал, - раздался слабый голос пана Спортсмена, - но ужасное, ужасное открытие подстерегало меня... - Молчи! - оборвал его Витя. - Два класса покупателей приобретают книги, есть еще подкласс, подвид, разновидность, как хотите, так и назовите, читателей, которых я презираю, это читатели пошлости, бульварности, детективности и фантастики всякой-разной, их я за людей не считаю, мы вернемся к двум классам. Так вот: книги не читает никто. Книги ставят на полку. Даже те, кто жить без них не может, кто перед сном прикасается к их тисненым, коленкоровым корешкам, кто мать родную за редкую книгу продаст, даже и эти не читают книг. Они думают: это для детей. Вот они вырастут, они прочтут, они станут умными, пойдут дальше меня. Вырастают дети, вырастают они в атмосфере любви к библиотеке, книги для них выше игрушек. Они не побегут продавать ворованную у отца книгу, они берегут, они начинают и сами приобретать книги, они думают: вот мои дети прочтут, и так далее. Книги заполняют пространства квартир и хранилищ, но так можно хранить что угодно. Книги как разум и мудрость столетий не участвуют в жизни. Это доказывается тем, что люди совершают непрерывно одни и те же глупости, рецепт избавления от которых давно изложен в книгах. Люди не умнеют, они не читают. А те, кто читает, есть такая тончайшая прослойка - тех презирают, от них абстрагируются, их предают остракизму, то бишь гонениям. Наша неандертальская, экономическая власть в своих интервью так прямо и заявляет, что ей (власти) читать некогда, надо заседать, интриговать, появляться, мелькать, выезжать и ездить, а читать некогда. Но тогда, господа недотыкомки, чего ждать от этой власти, если она даже не знает, что такое демократия. Значит, эта власть - куколки заведенные, паяцы на ниточках, значит... - Страшно, страшно было узнать то, что узнал, увидел и понял я, - ныл пан Спортсмен. На него снова цыкнули. Следующим вопросом было:

Холодная война кончилась, но наступило горячее время

Собственно, это был не вопрос, а аксиома. Ее приняли к сведению как не требующую доказательств и решили все-таки выслушать, что же это за такое ужасное известие. Многим это уже было неинтересно, как слышанный анекдот, но закон компании: не любо - не слушай, а другим слушать не мешай.

Велик арсенал обольщений

- Мы поехали в картинную галантерею, - начал пан Спортсмен, - не перебивайте, я не шучу, это не хохмочка вроде Бородинской пилорамы, здесь именно не галерея, а галантерея. Больше им, я не хочу даже произносить это слово, для меня они - они, больше им ничего кроме галантереи не надо. Это именно то ужасное известие, открытие, та жуткая житейская истина, которая подстерегала меня. Мы с ней увидели, что продают шляпки. Вы бы видели, что с ней сталось, она затряслась, как охотничья собака, увидевшая дичь, она заплясала, как цирковая лошадь, услышавшая музыку арены, она была как муха, летящая на варенье, повидлу, патоку, ужас! И это была она - моя жена, необыкновенное, думал я, создание небес и рая. Кстати, звали ее не Рая, а Ада. Именно так - говорящее имя. Я звал ее потом Триада, именно три, а не один. Она тряслась у прилавка, тряслись ее руки, хватающие шляпки, тряслась голова, их примеряющая, трясся голос, угодливо спрашивающий продавца (это был такой жеребец предгорий, смуглый, с усиками), все тряслось в моих глазах. Она была как все. Как все хотела красивую шляпку. Я тут же не отходя от кассы, сошел с ума. Такие дела произошли, такой катаклизм, божество померкло, а мир не вздрогнул. Так мне и надо было, я знаю, я слышал здесь правильную критику в свой адрес: не возводи себе кумира, все правильно. Но ведь обидно! Я стал изучать законы мира - все одно и то же: ничего не кончается, все переливается в иные формы, законы физики меняются в худшую сторону, ибо их неправильно поняли и не ту дверь в них открыли, примите мою мысль даром, в подарок этому миру, вот она: природа прячет от нас урановые руды, прячет под гранитом и базальтовыми черепами, а мы копаем и разлагаем, и заражаемся, и угрожаем даже из гробов, ибо облученный человек и после смерти есть не что иное, как нечто, излучающее бета-, альфа- и гамма-лучи. То есть меняется все, даже стиль и степень захоронения но не меняется одно, товарищи, - не меняется женская природа, ихняя природа, друзья мои, неизменна, как гудение осенней мухи в одиноком и тусклом помещении, да! Еще добавлю, что введение частной собственности в России есть ее гибель русские за деньгами не гонятся. - А я вот все про масонов думаю, - задумчиво вступил в обсуждение стоящих и решенных вопросов некий новичок, разве всех запомнишь, все думою, как их из России вывести, как им такой климат создать, чтоб сами ушли? - Фактически им тут уже не климат, они климат создали сами и искусственно - заметил пан Спортсмен, начисто забывший о жене до следующего раза. - Не климат был, все жалуются, даже в записках графа Калиостро жалобные ноты, еще бы - всех дурил, по Европе как сыр в масле катался, а в России ему стало не проханже. Да хоть кого взять - морозов не терпят. Наполеона взять, Гудериана. Русский Бог как даст русского морозца, у масонов и сопли наружу. То-то они, захватив богатейшую страну мира в семнадцатом году (а начали издеваться над ней гораздо раньше), то-то они стали в России климат утеплять. Стали делать плюс электрификацию, тайгу валить, на Новой Земле атмосферу ядерными взрывами утеплять. Никитка, тот всех любил учить, поехал Нил перегораживать, ему это дело конечно, масоны внушили, египтяне не дураки, и вообще арабы не дураки, чтоб родину затапливать. С этого Асуана и пошла у нас с арабами гамсахурдия, а масончикам лафа. А Леня, разве бы Леня сам дошурупил, что надо реки повернуть с севера па юг? Это утепляло климат для житья масонов на два-три градуса, вдобавок еще увеличивало масонскую радость по поводу страданий русского народа. Итак предлагаю: масонов выморозить, это и гуманно и эффективно. По аналогии с тем, как вымораживали тараканов. У нас в деревне их вымораживали на рождественские или на крещенские морозы. Укрывали в подполье овощи, картошку, соленья шубами, шкурами, хватало мехов, а потом двери настежь и ночевать к соседям. Тараканы бежали стаями по сугробам, аж сугробы рыжие. Но проект забраковали, хоть и был заманчив. Двери в Россию Мишка со своим умишком распахнул - шире некуда, с петель слетели, что-то не очень масоны от нас подались, наоборот, усилились, а к каким соседям ночевать мы пойдем? Всех предали. - Да, всех, - кричали рыжие, - и нас с тараканами не сравнивайте, предали мы Палестину, Ирак и все остальное, Сербию предали, куда еще. Ватикан приказал Бушу, тот руки по швам, звякнул нашему, тот рад стараться, в сообщество охота, в единый европейский дом, так давай на Сербию бочку катить, забыл, что она-то в центре дома. Ватикан, Ватикан паскудит, точно, ребята.