Как стать злодеем - [7]

Первокурсники замотали головами по сторонам. А вот мадам Гриндилоу ещё сильнее выпрямилась в спине и приподняла подбородок: её пробирала гордость за свой факультет.

— И в завершение моей речи, — продолжал Гиблл, — я хотел бы сказать ещё несколько слов. Прежде, чем начать наше пиршество по случаю начала учебного года, давайте все вместе споём гимн университета. Новички, которые не знают слов, просто старайтесь подпевать за старшекурсниками.

Гиблл подошёл к правой стене, у которой был установлен огромный орган, присел на треногий табурет и начал перебирать по клавишам костлявыми пальцами.

Из органных труб зазвучала грозная, но в то же время величественная музыка. Даже факультетские знамёна, свисающие с арочнообразного потолка, легонько задрожали.

И весь зал заголосил:

Селтфосс, Селтфосс, ты — логово зла,

Коварства и хитрости дом.

Проведи же скорей нас по мрачным тропам

К мировому господству. Мы ждём!

Ты не просто вулкан, а вместилище душ,

Что стремятся мир захватить.

Коварные планы зреют в наших умах,

Нам бы только их в жизнь воплотить.

И настанет тот час, когда кто-то из нас

Шар земной сожмёт в кулаке.

И помня, кто всему его обучил,

Прокричит: «Селтфосс, слава тебе!»

По окончании гимна зал захлестнули восторженные крики и всеобщее ликование. Послышались звуки выстрелов бутылок из-под шампанского, а затем и звон многочисленных бокалов.

— Как вам мой выход, Гортензия? — спросил Гиблл, присаживаясь рядом на стул с высокой спинкой, который очень походил на трон.

— Мне понравилась ваша речь, — ответила та.

— Нет, как вам моё появление в клубах дыма?

— Ах, это… Как всегда, в лучших злодейских традициях.

Лицо Гиблла расплылось в довольной улыбке: он получил похвалу, на которую рассчитывал. Затем он поднял бокал, полный игристого шампанского, и торжественно произнёс:

— За зло!

— За зло во всём мире! — не менее торжественно произнесла мадам Гриндилоу.

С мелодичным звоном они слегка соприкоснулись бокалами и отпили до половины.

Атмосфера веселья и безумства царила сегодня вечером по всему Общему залу: звуки ударов кулаками по столешнице, шорох плащей, звон столовых приборов и бокалов, задорные кричалки и гул сотен голосов, казалось, всё смешалось воедино. А третьекурсники даже решили снова спеть гимн Селтфосса.

Но среди студентов находились и те, кому сейчас было вовсе не до веселья. Мэт Маккинли сидел словно сам не свой. Вкуснейшая еда, от которой у других просто слюнки текли, его совсем не интересовала, что было заметно по пустой тарелке. Он будто пребывал в трансе, даже не моргал. Все его мысли были сейчас о гитаре: где она? всё ли с ней в порядке? А вдруг проклятые гремлины её поцарапали или — чего хуже! — ненароком сломали? Но чей-то неожиданный удар локтем в бок живо привёл Мэта в чувство. Он повернул голову вправо, рядом с ним сидел светловолосый парень в чёрном плаще.

— Приятель, можешь побыть наблюдателем в споре с моим братом? — с огнём в глазах спросил тот.

— Да, будь нашим наблюдателем! — донёсся ещё один голос и из-за плеча светловолосого парня выглянул второй.

Мэту на миг показалось, что у него двоится в глазах, хотя он не выпил ни капли — так сильно были похожи эти двое.

— Что? — спокойно отозвался он, явно ещё не придя в себя.

— Наверное, мы не с того начали. Я Уилл Киллиган, — представился рядом сидящий. — А это, — он мотнул головой в сторону, — мой брат-близнец Билл.

— Э-э… Мэт Маккинли.

— Послушай, Мэт, — продолжил Уилл, — нам нужен наблюдатель в споре, а то мой брат вечно твердит, что я жульничаю.

— Вот именно! — горячо возопил Билл. — Ты никогда не упустишь случая смухлевать.

— Так что, ты согласен?

— Ну-у, — неуверенно протянул Мэт, пожимая плечами.

— Вот и отлично! — твёрдо заключил Уилл, не дожидаясь чёткого ответа. — Так вот, мой брат сказал, что мне никогда не съесть всю эту еду.

Мэт только сейчас обратил внимание, что тарелка парня просто переполнена всякой всячиной. И его голову посетила скептическая мысль, что съесть такое количество пищи за один раз под силу, разве что, голодной акуле, но никак не простому смертному.

— И я ответил, что раз он такой умный, пускай сам попытается осилить столько же, — говорил Уилл, глядя на тарелку брата с не менее солидной горкой.

— В общем, твоя задача — следить за тем, чтобы мой братец не пытался схитрить, — сказал Билл.

— Эй! Мы же братья! Когда ты наконец начнёшь доверять мне? И если за кем и нужен глаз да глаз, так это за тобой.

— Мэт, просто досчитай до трёх, и мы начнём, — решительно заявил Билл.

— Ну, ладно, — без особого энтузиазма ответил Мэт. — Один… Два… Три.

Братья молниеносно бросились поглощать всё подряд, чем были богаты их тарелки. Куски пирога, куриные ножки, шоколадное печенье, кружочки ананаса — всё без разбору скрывалось в их глотках, иногда целиком без предварительного разжёвывания.

Неожиданно двери в Общий зал распахнулись и вошёл Артур Фичетт, и всё внимание Мэта моментально переключилось на него. Он был готов рвануть с места и кинуться к смотрителю на шею с расспросами о том, доставили ли гремлины багаж по спальням и ничего ли не повредили, но быстро вспомнил, как по пути сюда получил от него с дюжину солидных ударов тростью, и всё желание узнать подробности пропало.