Как разбудить в себе Шекспира - [27]

Упражнение 51.Мы живем в мире, в котором страсть побеждает волю, – и искусство рассказывает множество таких историй. Пьеса Корнеля «Сид» рассказывает нам, алюминиевым человечкам, про титановых людей, и от этого у нас захватывает дух: мы видим героев, которые отказываются от личного счастья во имя чести и красоты поступка. Убить будущего тестя за оскорбление отца или пощадить? Убить. Убить, зная, что ты теряешь свою горячо любимую невесту? Убить. Мстить или не мстить своему горячо любимому жениху за то, что он убил на дуэли твоего отца? Мстить. Мстить ли ему до смерти, зная, что он тебе дороже жизни и ты не будешь без него жить? Мстить. Герои Корнеля уверенно двигаются к уничтожению друг друга и себя, они напоминают роботов, и сомнения не останавливают их. Попробуйте сочинить похожий сюжет, в котором воля побеждает чувства, а долг и честь побеждают инстинкт самосохранения – посоревнуйтесь с Корнелем.

Упражнение 52.В небольшой статье, посвященной фольклору виннебаго, Леви-Стросс дает сравнительный структурный анализ (по своему методу) четырех сюжетов о необычной судьбе героев:

● история юношей, погибших от руки врагов во славу племени;

● история человека, вернувшего свою жену из мира духов после победы над ними;

● история победы над духами умерших членов шаманского ритуального союза, что дало им право на перевоплощение;

● история сироты, который своей победой над духами воскресил влюбленную в него дочь вождя.

Можете ли вы сочинить современную пьесу, пользуясь по крайней мере одним из этих сюжетов?

Упражнение 53.Представьте, что вы – Господь Бог, Творец, Верховный создатель, Главный инженер и Архитектор Вселенной. Придумайте концепцию справедливого мира: какой он? Кем населен? По каким правилам и законам живет? Теперь придумайте концепцию несправедливого мира – какой он? Похож ли он на то, что происходит на нашей планете? Теперь столкните эти две модели в одном сюжете. Напишите пьесу.

Глава 3 О ком писать?

Попробуйте проделать следующее: писать о себе, но так, чтобы это были одновременно люди, которых вы хорошо изучили, из тех людей, которые важны для нашего времени. Как так, спросите?

Каждый из нас – это симфонический оркестр, состоящий из струнных, смычковых, деревянных и медных духовых, ударных и т. д. На этом основана полифония романов Достоевского: голоса автора как бы нет, звучат голоса героев, одинаково важные в структуре текста; на чьей стороне автор, то есть где дирижер, – понять трудно и иногда невозможно.

Михаил Бахтин говорил, что персонаж – это Другой. И только Другими заполнены кладбища, только Другим поставлены памятники. Ты наблюдаешь Другого извне и можешь осмыслить его жизнь, судьбу и тело. Ты можешь посмотреться в Другого как в зеркало.

Каждый из нас – это целый набор разных людей, в котором может быть зануда-ботаник, легкомысленный дурак, недоверчивая училка, маленький робкий трусишка, шальная императрица, спаситель этого несовершенного мира, яжемать, укурок, хамло, нафталиновый старик, похотливое животное, прекрасная незнакомка, хиппи, силовик и унылое говно. Одна из этих субличностей может стать главным героем – и тогда нужно присоединить к ней хорошо изученных вами прототипов и выбрать из этой группы людей, интересных нашему времени.

В романе «Зависть» Юрий Олеша выбирает типичных представителей своего времени. Перед нами Андрей Бабичев – крупный чиновник пищевой промышленности, крепкий хозяйственник, который строит новый мир; Иван Бабичев – лишний человек, не нашедший себе места в новой действительности, создатель несуществующей машины; Николай Кавалеров – спившийся гуманитарий, лишний человек; Володя Макаров – красивый молодой футболист, победитель и надежда нового мира; Валя Бабичева – идеальная девушка, спортсменка, мечта. Все эти персонажи олицетворяют двадцатые годы советской России, и в то же время каждый из них – часть души автора. Юрий Олеша – это и все Бабичевы, и Кавалеров, и даже Макаров – как тот, которым бы он хотел быть: молодой, любимый, спортивный. И даже Валя – самая нежная и поэтическая грань автора.

Создавая Онегина, Пушкин фиксирует новое явление – появление в России скучающего человека, который от легкого сплина подходит к экзистенциальному кризису, тяжелой депрессии, но спасается любовью. Был бы текст Пушкина настолько важен, если бы главный герой был другой, не актуальный? Вряд ли.

Насколько Башмачкин важен для времени, о котором писал Гоголь? Акакий Акакиевич – лишний для своего времени человек, но он нужен, чтобы показать, как прагматика XIX века подавляла человеческое и нежное в людях, как такт, доброта, терпение становятся тем, что умирает, как умер бедный Башмачкин. Он нужен для того, чтобы рассказать о времени, точно так же, как нужен Печорин, чтобы рассказать о дегуманизации XIX века, как необходим Смердяков, с помощью которого Достоевский предсказывает революцию, как важна Мэрилин Монро для Энди Уорхола. Уорхол выбрал ту, которая стала Девой Марией середины ХХ века для того мира, в котором он жил, выбрал и стер в ней все лишние черты, до гротеска усилив главные: желтые волосы, бирюзовые тени. И вот перед нами икона, которую можно тиражировать до бесконечности: она – суть эпохи, она – концентрат, символ.